Ученик Джедая 14: В силу тесной связи

— Я не думаю, что этому помешает присутствие другого Джедая, — начала Талла, но её прервал Йода.

— Хорошее возражение Куай-Гон привёл, — сказал он, — Правильное. И все же ваше желание не брать с собой напарника в эту поездку, которая недолгой будет. Предлагаю вам скрыть свою настоящую личность, когда вы прибудете туда.

Талла выглядела победившей.

— Я смогу сделать это.

Куай-Гон открыл рот, чтобы что-то сказать, но Йода остановил его взглядом.

— Тогда улажено это, — сказал он.

Куай-Гон больше ничего не мог сделать, кроме как последовать за Таллой в её комнату. Он не мог рассказать о тревожащем его видении Совету. Он не рассказал бы его Талле. Джедаи не поступают так, что видение управляет поведением. Их было легко неправильно понять, а иногда они основывались на внутренних опасениях, что каждый полностью не понимал. Это было бы бесполезным для Куай-Гона, чтобы объяснить его беспокойство.

Как только они вышли из Совета, Талла обратилась к нему — Я не знаю, почему ты настаивал на вмешательстве в это, Куай-Гон, — сказала она, — но мне это не нравится.

— Я был в первой миссии, — ответил Куай-Гон, — и думал, что смогу помочь.

Она повернулась к нему. Её взгляд необычных зелено-золотых глаз, казалось, проникает также как это было раньше. Она подняла бровь.

— Скажи мне. Знал ли ты, что Новый Апсолон был предметом заседания Совета, когда ты прибыл?

Куай-Гон не мог обманывать Таллу.

— Нет, я этого не знал.

Её лицо нахмурилось.

— Так я и думала. Ты не хочешь признать во мне полноценного Рыцаря Джедая. Поскольку я слепая, ты думаешь, что я нуждаюсь в опекуне.

— Нет В редкой демонстрации гнева она водила ногой по полу. Её кожа порозовела.

— Тогда что? Почему ты продолжаешь настаивать на вмешательстве?

— Из-за дружбы.

Она улыбнулась.

— Тогда во имя дружбы, дорогой Куай-Гон, оставь меня Она резко повернулась и пошла к турболифту. Он почувствовал как затрепетала её одежда около его руки. А затем она ушла.

Глава 3

Вопросы, которые рассматривались в Совете Джедаев, были тайные, но узнать о том, что там произошло для Оби-Вана труда не составило. Талла рассказала обо всём Бент, своему падавану, а та, в нарушении правил, рассказала Оби-Вану. Он слышал, как Куай-Гон ввалился туда без приглашения и попросил сопровождать Таллу в её миссии. Он знал, что Совет и Талла отказались.

Бент была огорчена тем, что Талла вновь оставит её. Конечно, миссия будет недолгой, но Бент изо всех сил пыталась убедить себя в том, что это неправда, что Талла полностью не доверяет ей.

— Я должна принимать то, что она лучше меня знает все, — сказала Бент Оби-Вану, когда они шли вокруг озерца рано утром, спустя две недели после Совета. Лампы освещения сверху моделировали мягкий рассвет.

— Но это настолько трудно. Я думала, что мы наконец станем полноправными партнёрами. Казалось, что она стала больше доверять мне. Она меньше уже отправлялась на миссии в одиночку. Я думаю, что Йода поговорил с ней насчёт меня. Но теперь я вновь пришла к тому, что она уходит обронив мне лишь несколько слов.

Если бы Куай-Гон сделал то же самое, Оби-Ван понимал, что был бы расстроен также как и Бент. Возможно, даже больше. Он был с Куай-Гоном дольше, чем Бент была с Таллой. Их отношения выдерживали многое. Бент была в более трудной ситуации. Талла была доброй и остроумной, но всегда держалась несколько в стороне.

— Требуется годы, чтобы развилась такая связь, как у меня и Куай-Гона, — заверил её Оби-Ван, — единственная вещь, которую я могу посоветовать — это терпение. Также, как и ты мне когда-то советовала это.

— У меня нет шанса сблизиться с Таллой, — сказала Бент, — я почти всегда в Храме одна.

Оби-Ван немного понимал её. Впервые за долгое время, он не знал то, о чём думал его Учитель.

Со дня, когда Талла улетела, встревоженность Куай-Гона лишь углубилась. Оби-Ван видел это. Его учитель продолжал заниматься физическими упражнениями в Храме, без перерыва. Он занимался с Мастерами Джедаев, совершенствуя своё боевое искусство, тренируя свою силу и выносливость. Оби-Вану даже приходилось напоминать ему об ужине. Куай-Гон был утомлён и измотан.

— В наших отношениях с Куай-Гоном тоже появилась некоторая дистанция, — сказал Оби-Ван, — я не понимаю этого, но знаю, что все наладится. Куай-Гон сказал мне, что каждый из нас ещё и индивидуальность. У нас могут быть заботы и беспокойства, которые уникальны только для нас. Мы не можем ожидать того, что каждый всегда поймёт другого. Связь тоже зависит от этого.

— Но что важно для укрепления связи с Таллой, — спросила Бент. Её серебристые глаза взглянули на него.

— Доверие, — ответил Оби-Ван, — она — Джедай.

— Предполагалось, что миссия будет короткой. Два, самое большее три дня, — встревожено сказала Бент, — а прошло уже почти две недели.

Оби-Ван положил руку на плечо Бент. Он не мог помочь ей словами и лишь наделся, что его присутствие что-то значило.

Куай-Гон старался забыться в тренировках. Когда он утомлял своё тело в занятиях, то этим на короткий срок он отодвигал своё беспокойство. Но прошла ещё неделя и тяготящее его чувство, что Талла действительно нуждалась в нём, лишь укреплялось. Она выходила на связь с Советом. Это не было необычным. События могли развернуться таким образом, что связь бы стала невозможной. Йода сказал ему об этом с не обычной строгостью, что Совет не волнуется.

Он был единственным, кто волновался. Но значило ли это, что он был неправ?

Все, что он мог видеть, были её глаза. Обычно они сверкали подобно зелёным кристаллам, в котором есть золотые вкрапления. Теперь же они были чёрные погасшие, в которых было страдание.

Когда она увидела его, то глаза вспыхнули к жизни. «Уже слишком поздно для меня, дорогой друг», — сказала она.

Куай-Гон проснулся в холодном поту. Он положил руку на сердце. Видение наполнило его болью. Однако боль была лишь временной. Он сконцентрировался, чтобы успокоить сердцебиение.

Только боль была временной. И она уже исчезала. Но видение — видение было реальным. Он свесил ноги с кровати. Достаточно, сказал он себе. Достаточно попыток убеждать себя, что видение пришло из-за его беспокойства о Талле, оно более чем реальное. Достаточно уважения, чтобы выполнить её просьбу оставить её. Достаточно!

Он ждал пока члены Совета соберутся вместе для короткой встречи. Тогда он сам пошёл к залу Совета. Он столкнулся с Оби-Ваном, когда тот шёл на завтрак. Его падаван знал, что Куай-Гон принял решение. Оби-Ван смотрел на него озадаченно.

— Я направляюсь в зал Совета, — сказал Куай-Гон.

— Талла?

Он кивнул.

— Я пойду с вами Он собирался спорить, но увидев решительный взгляд Оби-Вана, согласился. Они пошли вместе.

В этот раз, Куай-Гон спросил разрешения войти в зал Совета, подождал. Ему было нужно, чтобы Совет был на его стороне. Разрешение было получено.

Он вошёл в зал, Оби-Ван отошёл чуть в сторону.

— Я хочу сообщить Совету, что я следую за Таллой к Новому Апсолону, — сказал он без каких-либо предисловий.

— Что является причиной для таких действий? — спросил Мэйс Винду. Он приложил друг ко другу свои длинные пальцы и нахмурившись смотрел на Куай-Гона.

— Талла обещала связываться с Советом. Она этого не сделала. Прошло уже более трех недель с тех пор, как она улетела. Она сказала, что вернётся меньше чем за неделю.

— Рыцари Джедай не обязаны следовать графику, — ответил Мэйс Винду, — и каждая из миссий определяет свою временную продолжительность. Члены Совета не обеспокоены.

— Но я…, — твёрдо заявил Куай-Гон.

— Закончить миссию в одиночку просила Талла, — ответил Йода, — лучше всего для неё это, мы думаем.

— Я старался выполнить её пожелания, — сказал Куай-Гон, — но я чувствую, что ей угрожает опасность. Я видел это.

— Видение? — спросил Йода, — знаете ли вы, что видения могут увести нас очень далеко и управлять нами.