Личный номер 777

В сосуде, замаскированном под спелый плод, может оказаться кислота. Свежие фрукты начиняются ядом. Замороженные соки могут быть смешаны с толченым стеклом. В детской коляске вместо ребенка прячут фугас направленного действия. Опустившегося наркомана накачивают жидкой взрывчаткой с интеллектуальным взрывателем: торчок подходит к патрулю, спрашивает сигаретку и этой фразой активирует детонатор, унося с собой несколько солдатских жизней; и это не считая случайных прохожих. Повсюду вокруг мест дислокации Объединенных сил — смертоносные растяжки из естественных материалов вроде лиан или свитой в жгут паутины. Помимо самодельных взрывных устройств широко применяются современные мины, которые не обнаруживаются собаками и роботами-саперами. Некоторые из этих игрушек способны за пару секунд превратить человека в защитной амуниции в кучку золы.

— Не стоит недооценивать оснащенности и выучки террористов, — сказал майор. — В век высоких технологий военное превосходство легко сводится на нет. Кроме того, контрабанда оружия — очень выгодный бизнес. Известны случаи, когда инсургенты выводили из строя новейшую бронетехнику и даже ударные коптеры. Бомба размером с наручные часы в клочья разносит бетонное здание. Стеклянный пузырек с активированной нановзвесью превращает боевого робота в кусок оплывшего металла. Обычная яма с отравленными кольями на дне или ловушка с боковыми зубьями оставят от вашей ноги одни воспоминания. И это может здорово испоганить вам весь день.

У инструктора были еще слова — много слов, но не было дельных рекомендаций против взрывающихся зажигалок, одноразовых снайперских комплектов, заминированных детей или механических диверсантов размером с таракана. Все, что он мог предложить: сталкиваясь с любым проявлением необычного — беги со всех ног, пока у тебя есть ноги!

— Никому нельзя доверять! — говорил майор. — Никому! Будь то мужчина, ребенок или красивая девушка! Представим, что вы в увольнении, сидите в летнем кафе. Подходит официант и говорит, что какой-то гражданин хочет угостить вас в знак уважения, и ставит перед вами запечатанную бутылку. Поблагодарите и немедленно покиньте кафе. Или в автобус входит андроид, садится и осторожно ставит между ног тяжелый портфель. Встаньте и сойдите на ближайшей остановке. Незнакомая девушка бросает вам цветок из окна — бросьте его назад! Мороженщик оставил свою тележку на тротуаре и ушел? Уходите и вы тоже! Ребенок пнул вам мячик? Не прикасайтесь к нему! Отвергайте попытки незнакомцев завести разговор. Сделайте вид, что не понимаете языка или торопитесь. Не принимайте сувениров. Опасайтесь припаркованных автомобилей. Посещайте только те места, что рекомендованы командованием. Не выходите за пределы части в одиночку. Короче, не зевайте!

Закончил майор на оптимистичной ноте. Современная военная медицина достигла значительных успехов, и при своевременной идентификации пострадавшего даже тяжелораненый имеет шансы отрастить новую конечность или жизненно важный орган взамен утраченных в результате травматической ампутации. Поэтому во избежание тяжелых последствий категорически запрещается снимать опознавательные жетоны и смывать служебные татуировки.

От этих слов — «травматическая ампутация» — повеяло ознобом.

— Хреновый из меня миротворец, — тихо сказал один из новобранцев. — Я трус.

— Все нормальные люди — трусы, — успокоил его Брук.

На него покосился здоровенный толстый солдат с черными, будто уголь, глазами. Брук вспомнил, что они летели на одном челноке. «М. Гор» — значилось на нагрудной табличке новобранца. Его массивный череп был словно сдавлен в висках и сужался кверху, отчего лицо, потное, щекастое, напоминало морду исполинского грызуна.

— За себя отвечай, — неприязненно заявил Гор, перекатывая во рту ком резинки. — Я вот не трус.

Брук пожал плечами и отвернулся. Самомнение какого-то горожанина его не интересовало. Но Гор не отставал.

— Слышь, тощий! А правда, что ты из фермеров?

— Ну и что с того? — с вызовом спросил Брук.

Новобранцы уставились на него, точно он на их глазах превратился в диковинную зверушку.

— Я слышал, будто фермеры — ребята круче некуда, — ухмыляясь, изрек Гор. — Говорят, сплошь убийцы.

— Проверять не советую, — предупредил Брук.

Гор смерил взглядом его худощавую фигуру. Презрительно усмехнулся:

— Кабы знал, что вы на крыс похожи, нипочем бы этой брехне не верил.

— Зато у меня отросток будь здоров, — парировал Брук. — Не то что твоя пипетка. Дать потрогать?

Пауза. Неуверенные улыбки. Чей-то смешок, в котором явно прозвучала симпатия к Бруку.

Ухмылка сползла с лоснящегося лица. Гор с чавканьем перекатил резинку во рту.

— Слышь, урод, — процедил он, — ты ко мне не лезь. Здесь тебе не Дикие земли. Знаешь, кем я был?

Брук сделал заинтересованное лицо.

— Постой, постой, дай угадаю… Мисс Западный округ?

Дружный смех. Атмосфера разрядилась.

— Сейчас ты такое же мясо, как и остальные, — отсмеявшись, сказал Пан. Он хлопнул насупившегося Гора по округлому плечу. Звук получился такой, будто шлепнули по сырому тесту. — Привыкай, братишка. В гробу все равны.

— Не скажи, — улыбаясь, подхватил другой солдат. — Тех, кому ноги оторвало, нести полегче.

Новый взрыв смеха.

— Ну? Чего уставился? — произнес Брук. — Дай пройти.

Гор покосился на военного полицейского, с интересом наблюдавшего за ссорой, что-то буркнул и нехотя посторонился. Брук раскатал пончо, лег и положил тюк под голову. Спать ему не хотелось — ему хотелось отделаться от этого толстого городского дурака. Гор ему не нравился. Не то чтобы Брук чувствовал себя уверенно в окружении горожан, но этот был неприятен ему особенно: громкоголосый, сальный, со снисходительной, будто приклеенной ухмылкой. К такому спиной не поворачивайся.

Наконец прибыли автобусы. Солдат выстроили в проходах и всего через полчаса топтания в очереди Брук уже сидел возле затянутого железной сеткой окна. Горячий ветер не приносил облегчения — внутри автобус напоминал раскаленную духовку. На переднем сиденье расположился капрал в выгоревшей униформе и боевом шлеме. Свой карабин со сложенным прикладом он небрежно держал на коленях. Это был первый настоящий военный, которого Брук увидел с момента прибытия на Луакари. В нем взыграло любопытство заядлого стрелка, привстав и вытянув шею, он попытался получше разглядеть необычное с виду оружие капрала, но тот приказал ему сесть на место и не путаться под ногами.

Автобус миновал ажурные осветительные вышки, медленно проехал через «змейку» у КПП и выехал на шоссе. Впереди колонны ехала приземистая бронемашина песочного цвета. Иногда над головой раздавалось характерное «твоп-твоп-твоп» боевого коптера, и тогда мокрые от пота рекруты прилипали к окнам, чтобы получше разглядеть стремительный угловатый силуэт. Парней, выросших под куполом, все удивляло: щебет птиц, бездонное небо, зеленеющие поля, радуга над поливальной установкой, сочные лужайки у придорожных коттеджей, густой запах земли, стрекозы над ручьем и певучие голоса женщин, зовущих детей на обед. Это был чужой мир, новый и волнующий. И никаких признаков войны — ни тебе выстрелов, ни трупов у дороги. Солнышко припекало, пели птички, ровно гудели моторы.

— Сержант, а зачем на окнах сетки? — спросил Брук через маску.

— Известно зачем — чтобы гранату не бросили.

Город — пятидесятимиллионный монстр под пленкой силового купола — был расположен на материковом плоскогорье Рахад, в одной из немногих на Мероа сейсмоустойчивых зон. Прочие земли из-за частых землетрясений и мощных приливов, вызванных влиянием двух лун, оказались непригодны для колонизации. Раз в несколько месяцев всю сушу, за исключением горных районов, накрывают приливные волны. И раз в несколько месяцев волна коренных обитателей планеты устремляется в глубь материка.

Первыми удар Большой миграции принимают на себя фермеры.

Жизнь в вельде писатели часто преподносят в романтическом свете. Вольные стрелки. Первопроходцы, противостоящие враждебному миру. Суровые романтики. Джентльмены смерти.