Точка отсчета

— …первые люди. Адам и э… э… и ав… Ева! Прародители, — нежно бормотал толстяк повисшей на нем девице. — Мы прародители!!! — неожиданно громогласно возвестил он швейцару и Седову, простирая руку к небу, — мы будем купаться голышом в пер-вор… первозад… в первом… зданном океане! Мы!!!

— Да! — решительно подтвердила девица.

Швейцар ухмыльнулся им вслед.

— А они не того? — спросил Седов, неопределенно покрутив пальцами.

— Да нет, — махнул рукой швейцар, — тут в заливе по колено метров на сто. Нахлебаются дерьма — быстрее протрезвеют.

В приятном полумраке бара Сергей почувствовал себя лучше. Он присел с краю стойки, сделал заказ и огляделся. В зале висел дым и гул голосов, изредка раздавался приглушенный смех, Несколько пар топтались под заупокойную мелодию. Видно было, что бар открылся недавно: спиртное еще не развязало языки, руки и не отпустило на волю инстинкты посетителей. Толстяк с девицей в мехах, скорее всего, набрался в номере. Бармен принес заказ, Седов понюхал, отхлебнул и, подержав во рту, проглотил. То, что надо.

Итак, о чем это я? А-а, последнее задание. И все, свободен! Делай, что хочешь, гуляй, как можешь! А от чего, собственно, я свободен? Похоже, от жизни… Он залпом допил виски, бармен тут же поставил перед ним новую порцию. Молодец, понимает клиента. Седов выпустил дым в бокал и с интересом посмотрел, как он клубится над янтарной жидкостью. Все, к черту. Хватит сопли жевать. Сейчас выловим шкурку, не все же на Землю улетели, и начнем создавать рабочую атмосферу.

Кто-то устроился на соседнем табурете. Сергей покосился. Ну вот, легки на помине. Это была брюнетка из ресторана. Оглядев в зеркале за стойкой бар в поисках спутника брюнетки — пожилого господина, и не обнаружив его, Седов приободрился.

— Могу я вас чем-нибудь угостить? — вкрадчиво спросил он.

— А для чего я здесь, по-вашему, устроилась, — женщина энергично загасила сигарету. — Что вы пьете?

Седов посмотрел на бармена, тот понимающе кивнул и налил брюнетке. Она приподняла бокал.

— Ингрид.

— Сергей.

— Приезжий?

— Турист.

— Ну и дурак, не сезон.

«Зато у тебя сезон, похоже, круглый год», — подумал Седов.

Выпили, закурили.

— Извините, Сергей, у меня неудачный день. Конечно, это ваше дело, когда отдыхать.

Ей было чуть за тридцать. Красивое, несколько надменное лицо, стройная шея, точеный носик с трепетными тонко вырезанными ноздрями. Чувственные полные губы почти без помады. Она была в том же вечернем платье с умопомрачительным декольте, что и в ресторане. Откровенно разглядывая ее, Седов сделал знак бармену.

— Ну и как впечатление? — спросила Ингрид.

— Потрясающе, — честно ответил он.

— Я о городе.

— А-а… — Сергей пожал плечами.

Он бывал на десятках планет, видел и хуже, и лучше. Залив придает некоторую пикантность ландшафту и атмосфере.

Оказалось, что Ингрид здесь уже два года. Работает. Седов кивнул: работа — дело святое. Раньше все было хорошо, а теперь все плохо. Сергей понимает ее? Сергей, конечно, все понимал — не сезон. Да причем здесь сезон!

Ну и так далее… обычный легкий треп в баре. Скоро Седов перестал слушать слова и только наслаждался спокойным и немного усталым голосом собеседницы. Она непринужденно жестикулировала, а на лице отражались все чувства, владевшие ею. Ему стало казаться, что они давно близко знакомы и зашли в бар спрятаться от промозглой погоды. Сейчас они выпьют, согреются, потом поднимутся в номер, и будут любить друг друга. Но и любовь будет не всепоглощающая и уносящая сознание, а нежная и заботливая, как подобает давно изучившим и понимающим, но еще не уставшим друг от друга партнерам. Седов очнулся от грез, уловив вопросительную интонацию в голосе женщины. Сам вопрос он пропустил мимо ушей. В таких случаях, чтобы не обидеть собеседника, отвечать надо быстро и уверенно.

— Да, — твердо сказал он.

— Что «да»? Я спросила, как вы собираетесь провести вечер. Вы меня совсем не слушаете.

— Я собираюсь провести этот вечер с вами, — честно ответил Седов. «И ночь тоже», — добавил он про себя.

— Мне надо переодеться, а то я чувствую себя белой вороной. — Ингрид улыбнулась. — Белой вороной в черном вечернем платье. Просто оно самое приличное в моем гардеробе, а у меня была важная встреча. Я быстро, подождете?

Седов кивнул. Конечно, он подождет. Вот только закажет еще выпить. Ингрид встала с табурета и, склонившись к нему, положила руку на плечо.

— Только не напивайтесь без меня, ладно? — шепнула она, слегка коснувшись губами его уха.

Сергей почувствовал озноб и, подавив вспыхнувшее желание схватить Ингрид в охапку и тащить в номер, снова кивнул, поскольку сомневался, что сможет что-нибудь выдавить из пересохшего горла. Он смотрел, как она, огибая столики, идет к выходу, и мужчины, независимо от того, были они со спутницами или нет, провожают ее взглядами. Только когда она исчезла в дверях, он почувствовал, что сдерживает дыхание.

Что это со мной? Перебрал, что ли, подумал он и заказал двойной кофе и сэндвичи. Чем же это меня зацепило? Симпатичная, конечно, ну, голос приятный, фигура. Так это по роду деятельности положено. А еще говорили, что в межсезонье улетают на Землю. Отпуск, так сказать. В теплые края улетают птички… Значит, не все улетают. Странно. Не похожа она на проститутку. Хотя, клиент разный бывает. Кому что нравится.

Бармен поставил перед ним кофе и тарелку с сэндвичами. Кофе был достаточно крепким, а бутерброды приятно свежими, хотя Седов и не смог на вкус определить, из чего они.

Это даже лучше, что рядом будет женщина. Для сегодняшней работы нужен кураж, а какой кураж без болеющего за тебя зрителя. Допив кофе, он поинтересовался у бармена относительно своей собеседницы. Но тот заявил, что хотя мисс Ингрид живет у них давно, он первый раз видит, что она снимает клиента в отеле. Такие женщины обычно очень разборчивы и работают индивидуально и по-крупному.

— Ну, значит, мне повезло, — заключил Седов.

— Еще бы, — подтвердил бармен, — роскошная женщина.

— А давай-ка за нее выпьем!

— С удовольствием, сэр.

С пониманием глядя друг на друга, они выпили. Потом бармена позвали на другой конец стойки и он, извиняюще разведя руками, отошел.