Ключ Эдема

– Ты есть хочешь?

Несколько лет она не слышала подобного вопроса, и потому кивнула не сразу. Но Басир и сам понял. Он достал из сумки завернутую в плотную ткань лепешку и клочок козьего сыра, пропитавший своей влагой платок. Девочка взяла угощение из его рук с трепетом, с которым люди веры прикасаются к священным реликвиям.

Глядя на то, как она ест: пугливо, но осторожно, не заталкивая сразу большие куски в рот, а отрывая небольшими частями, Басир невольно задумался о судьбе этого ребенка. Евреи в этих краях не редкость, но все они, в основном, идут с торговыми делами. Особо их не жалуют, но и среди рабов они нечасто встречаются. Он наслышан о невероятной скупости и жадности евреев, за лишний ломаный грош они и душу продадут, если та у них есть. Озвучивая свои мысли, он спросил с негодованием:

– Кем же нужно быть, чтобы продать свое дитя в рабство?

– Тем, кого разорвали на части собаки, господин, – тихо ответила девочка, продолжая утолять голод.

Басир испытал сожаление за свои слова, и потому еще больше разозлился на девчонку, из-за которой столько неудобств выпало на его голову.

– Как тебя зовут? – спросил он, вдруг осознав, что не имеет понятия, как к ней обращаться.

– Элиана, – ответила она, хотя давно не произносила свое имя вслух. Никому не было интересно, как назвал ее отец.

Басир кивнул, запамятовав, как часто водится с людьми высокого положения, назвать ей в ответ своё.

– Простите, добрый господин, – осторожно произнесла девочка, – а кем был тот человек, что спас меня?

Лицо старого воина смягчилось едва заметной улыбкой, которая была знаком и восхищения, и осуждения одновременно:

– Тот молодой, отмеченный небесами славный воин – мудрый человек и племянник нашего военачальника почтеннейшего Асада ад-Дин Ширкуха. Его имя запомнят в истории четырех сторон света как Юсуф ибн-Айюб.

Девочка не знала, свершится ли пророчество ее нового господина, но поклялась молиться о здоровье и процветании воина Юсуфа. Тогда она еще не имела представления, что ее молитвы будут направлены во благо человека, которому суждено будет возглавить Египет, стать духовным и политическим лидером мусульман, завоевав верность соратников и уважение врагов. В историю этот человек попал, как и говорил старик Басир, но стал известен под другим именем, точнее – титулом. Салах ад-Дин.

Еще месяц продлилась осада, которая, общей сложности, заняла три месяца. За это время девочка Элиана распрощалась со свалявшейся черной паклей, в которую превратилась ее прическа, и на обритой голове уже отрастали короткие здоровые волосы. Худая, с острыми торчащими коленками и локтями, выступающими ключицами, она походила на мальчишку. В ней не было ни намека на появление женственных округлостей, что развиваются в ее возрасте, а движения были порывисты и стремительны. Она передвигалась бегом, по привычке, чтобы не попасться никому на глаза. И даже сейчас, когда ей приходилось сопровождать господина Басира, когда тот был свободен от службы, Элиана семенила короткими быстрыми шажками, стараясь оставаться в его тени подальше от любопытных глаз. Хотя о том, что у Басира появился личный прислужник, уже всем стало известно, большинство не придало этому значения, а другие и вовсе принимали худенькую девочку за мальчишку.

Однажды, когда Басир сидел за столом, а Элиана, подав ему ужин, удалилась в комнату, на глаза девочке попался один из мечей господина. Сапоги и одежду она теперь чистила ему ежедневно, но к оружию не прикасалась. Ножны были чем-то запятнаны, и девочка взяла на себя смелость протереть их щеткой. Она сама не поняла, как меч оказался в ее руках. Непривычно тяжелый, холодный, будто чужой, он испугал ее. Но спустя несколько мгновений рукоятка нагрелась от тепла ее ладоней, руки привыкли к весу оружия, и, забыв о прочем, Элиана смотрела на клинок. Глядя на то, как огонь масляной лампы отражается в стали, она вспоминала лица всех своих обидчиков. В ушах звучал смех убийц, истязавших ее отца ради потехи. Она не могла воссоздать перед внутренним взором никого из своей семьи, даже мать, троих братьев и сестру, но те, кто их убил, навсегда остались в памяти, точно проклятие. Если бы тогда в ее руках был этот меч! Если бы она имела достаточно силы и ловкости, чтобы погрузить его в гнилые тела безбожников…

– В своем ли ты уме? – оплеуха едва не сбила ее с ног, а меч выскользнул из рук.

Ладони ощутили себя сиротливыми, лишившись нагретой рукоятки. Девочка со страхом смотрела на возвышающегося Басира. Он так держал в руках оружие, что у нее не оставалось сомнения – мгновенный удар прикончит дерзкую рабыню. Но он медлил. Смерть не пришла за ней и в этот день.

– Не смей прикасаться к мечу, – процедил он сквозь зубы, подавив приступ гнева. – Иначе я отрублю тебе руки.

Она кивнула, и воин убрал оружие в ножны. Он считал разговор оконченным, и удивился, услышав ее голос.

– Ты приказываешь не прикасаться к твоему мечу, господин, и я не ослушаюсь. Но не запрещай мне поступать так с чужим оружием.

– Что я слышу?! – он слишком удивился, чтобы рассердиться, как следует. – Ты еврейка, рабыня, женщина. Тебе не положено иметь оружие, разве что если заостришь метлу.

– Раз я всё то, что ты говоришь, разве я не имею права защититься? Люди боятся только меча, и если он у меня будет…

– Никогда!

– … меня больше никто не обидит! И тех, кто мне дорог!

Басир закрыл рот, глядя на дрожащие слезы в ее глазах. Как бы ни был он зол, ему пришлось признать, что девчонка пережила достаточно горестей и бед, чтобы так наивно заблуждаться.

– Ступай в свой угол, и не показывайся мне до утра, чтобы не пришлось тебя наказать, – велел он устало.

В который раз Басир пожалел, что господин так некстати прибавил ему забот.

Там, где жаркая пустыня упирается в широкие воды Нила, сошлись в битве войска Асада ад-Дин Ширкуха и крестоносцев короля Иерусалима Амори I. Под палящими лучами южного солнца, коптящего кожу, плавящего металл и закаляющего сердца, схлестнулись силы Востока и Запада.

Центральное положение занимал Ширкух со своим войском, левый фланг – курды, [2] правым командовал Юсуф ибн-Айюб. Обмундирование крестоносцев, их тактика и внушительная численность были серьезной преградой на пути к победе: легкие доспехи и оружие сарацин, привыкших сражаться под палящим солнцем, не могли противостоять их противникам. Словно ястребы решили сразиться со стаей львов. Одних держат крылья, но на стороне других сила. Решающей стала тактика боя, которую предложил молодой Юсуф своему дяде Асаду ад-Дин Ширкуху. Напав на крестоносцев правым крылом армии, раздразнив их, как осиное гнездо, он скомандовал отступление. Решив, что противник бежит, жаждущие победы и отмщения крестоносцы последовали за ними к холмам. Они не заметили того, что песок стал слишком вязким, а холмы – слишком крутыми. Для тяжелых лошадей, нагруженных, к тому же, закованными в броню рыцарями, это стало ловушкой. Их ноги утопали в песке, как в воде, они стали медлительны и неповоротливы. В это время армия Зангидов нанесла сокрушительный удар по силам крестоносцев. Львы увязли в смоле, и ястребы набросились на них со всей отчаянной отвагой. В той битве пролилось много крови с обеих сторон, и все же победа была дарована армии Ширкуха.

После боя едва ли остался кто-то, не познавший ран. В ночь после баталии Элиана промывала раны, полученные ее господином Басиром. Несмотря на преклонный возраст, он был достаточно крепок, чтобы полученные повреждения лишили его способности передвигаться самостоятельно. Отдыхая, он задремал на подушках, подложенных рабыней, а когда открыл один глаз, очнувшись от тревожного сна, увидел девчонку, что при выходе из шатра размахивает кинжалом. Она неловко повторяла движения, за которыми с трудом угадывались боевые приемы.

– Ты разгоняешь мух или отпугиваешь собак?