Спецподразделение Чистки

— И думаешь, это поможет? — спросил Лок, глядя на мое облачение. — Ты не сильно смахиваешь на женщину.

— Это только вблизи и пока еще светло. Когда стемнеет, Итр не сможет хорошо меня рассмотреть. К тому же я предъявлю ему свой главный козырь — голос его невестки. — Я кивнул в сторону лежащего в сумке диктофона. — Не имея возможности хорошо рассмотреть меня, Итр поверит своим ушам.

— Рискованно, но дело твое. — Лок посмотрел на звездолет. — Только не дожидайся полной темноты, для Итра это будет слишком подозрительным.

— Ты прав, пойду сейчас. — Я поправил на себе женское тряпье и прикрепил на спине тесак — Возьму только это, остальное оружие он может заметить. Передай по цепи о моей вылазке, чтобы не было недоразумений.

Я взял в руку диктофон и поднялся на ноги. Как-то непривычно было идти на дело, укрываясь за женским платьем. Но опасность от этого, конечно, была не меньшей.

Я прошел в направлении звездолета несколько шагов и только затем включил диктофон.

«Тим, это я, Алина, жена твоего брата. — Диктофон работал исправно, и голос звучал как в живую. — Не стреляй, Тим, и выслушай меня…»

Я продолжал приближаться к звездолету. Итр, или Тим, как называла его женщина, не отвечал. Это было плюсом для меня. Разговора с пленкой диктофона не получилось бы.

«Твой брат погиб, Тим. Его живьем съели твари в лесу. Тим, я не хочу, чтобы и с тобой что-нибудь случилось».

— Алина, это ты?! — донесся вдруг голос из звездолета. И по голосу этому сразу стало понятно, что солдат находится на грани срыва. — Что ты тут делаешь?!

«Я хочу лишь поговорить, Тим…»

Слава создателю, я догадался вставить в середину записи эту фразу. Но если Итру вздумается продолжить разговор, на этом совпадения могли бы и кончиться.

«Послушай меня, твои действия ни к чему не приведут. Сегодня я потеряла и сына, и мужа. Зачем продолжать этот список, Тим?!»

Я уже был совсем близко от утилизатора. И каждый мой шаг увеличивал напряжение в моем теле.

«Выйди из звездолета, Тим. Пусть лучше ты будешь в тюрьме, чем в могиле.

Выйди, Тим, пожалуйста, выйди! — Запись на пленке кончилась, но я продолжал приближаться к мусорному утилизатору».

— Ты ничего не понимаешь, Алина!!! — закричал вдруг Итр. — Они послали тебя, но сами только и ждут, чтобы пристрелить нас обоих!!! Это же Чистка!

Лицом в песок и руки на голову — вот в каком положении они могут меня помиловать. Но это положение нужно еще успеть принять. Да и то…

Итр не успел сказать, что «да и то…». Неожиданно Я прыгнул в открытый проем, на ходу выхватывая из-за спины тесак. Первый мой удар пришелся по установленному «смерчу», но Итр успел отскочить в сторону. И тоже всего лишь с тесаком в руке. «ИО-35» и звуковое ружье остались лежать на полу. И никто из нас его подобрать уже не мог. — Капитан? — Глаза солдата блеснули яростью. — На этот раз вам не выйти победителем! Это будет вашей последней чисткой!

В подобных ситуациях заводить разговоры было Для меня неприятно. Что это могло дать?! Неуверенность в своих силах и неуверенность в правильности своих действий… Этого мне было не нужно. Итр говорил, а я, не обращая внимания на его слова, продолжал приближаться к нему. И он пятился: то ли оттого, что не был уверен в себе; то ли оттого, Что просто хотел успеть высказаться.

— Вам нравится убивать, ведь правда, нравится?! Особенно беззащитных, когда они валяются у вас под ногами. Вы убили моего брата, но мало того, вы оставили его на съедение тех тварей. Странно, что вы его сами не съели! Вам бы понравилось! А как вы заставили Алину сказать эти слова?! Наверное, уж придумали что-нибудь стоящее…

На словесные выпады солдата я не отвечал. Мы кружили с ним по комнате, и никто из нас не решался сделать первый удар. И даже я не решался. Слишком уж Итр профессионально двигался. За год в школе Чистки его не могли этому научить.

Он был хорошим бойцом еще до того. Судя по отточенным мягким передвижениям — из спортсменов. В спецслужбах действуют несколько иначе. И Итр очень скоро должен был это узнать. Я еще раз мысленно пожалел о том, что этот солдат не будет служить в моем подразделении. Его судьба уже была практически предрешена. Мне оставалось сделать лишь один рывок. И я не стал больше медлить. Итр уже начал заговариваться и повторять сказанное ранее, а значит, теперь он плохо владел собой.

Сделав выпад и произведя обманный взмах тесаком, я присел и, отразив своим оружием встречный удар солдата, попытался кулаком пробить его пах. Но Итр был готов к этому. Он ловко ушел с линии атаки и нанес мне сильнейший удар ногой в лицо. Перекрутившись в воздухе, я рухнул спиной на пол и едва успел перекатиться в сторону, как на мое место опустился тесак солдата. Уворачиваясь от целой серии яростных ударов, мне с трудом удалось принять вертикальное положение. Но Итр по-прежнему продолжал атаковать, и все более безрассудно. Мне не составило бы труда достать его, не оплошай я с самого начала. Теперь же моя голова гудела и с трудом соображала. Выручали только наработанные телом движения защиты. Оно не нуждалось в командах мозга и действовало само по себе, подчиняясь лишь инстинкту самосохранения. И именно этот инстинкт приказал моему телу сделать то единственное движение, во время очередного выпада солдата.

Практически Итр сам напоролся на мой тесак. Он был слишком разъярен, чтобы думать о защите. Солдат справа налево нанес рубящий удар, поднял вверх руку для следующего… И в это время я блокировал его движение. А когда он стал для меня открытой мишенью, мой тесак пропорол ему живот. И чтобы солдат не мучился, я потянул этот холодный металл вверх, туда, где находилось сердце. Итр выронил свое оружие и схватил меня за плечи. Он открыл рот, словно хотел что-то сказать, но вместо слов из его рта хлынула кровь.

— Жаль, — прошептал я, — ты мне нравился. Итр упал на пол. Я бросил туда же свой окровавленный тесак и вышел из звездолета. На этот раз чистка была завершена окончательно, но я не чувствовал, как обычно, удовлетворения.

Наверное, в том была вина Итра. Мне пришлось его убить… Хотя ему. в любом случае грозила смерть. Трибунал не прощает измены в боевых условиях, тем более если измена эта отягощена убийством. Даже если бы ему не вынесли смертный приговор, то его ждала каторга на блуждающем астероиде, что не лучше смерти.

Глава 5

Перед возвращением на базу я и Лок взяли на звездолете челнок и еще раз спустились на планету — к добывающей станции, к той самой черной скале. Мы сели на плато. Здесь тоже шел дождь, но не такой сильный. Шумела станция, где автоматы добывали ценный минерал. Шумел недалекий лес, где ожила вся местная мерзостная жизнь. Не любил я здесь находиться, наверное, потому, что именно с этого места начался отсчет погибших парней Чистки. Ребят, для которых спецподразделение было самой близкой семьей. Я не любил бывать здесь, но почти после каждого задания садился на грузовой звездолет и прилетал сюда. Зачем?

Чтобы вписать в черную скалу имена очередных погибших. Как и сейчас…

Лок смотрел на скалу и молчал. Он был первым, кто узнал, для чего я сюда летаю. Лок читал имена шестидесяти трех погибших ребят и, наверное, вспоминал все те чистки, где их настигла смерть.

Я взял в руки свой «ИО-35». Лок прикрыл меня плащом и тихо сказал:

— Давай.

Крупные капли барабанили по натянутому над головой плащу, словно по пустому ведру. Это походило на прощальную торжественную дробь. Я поставил на оружии минимальный уровень заряда и принялся писать на скале имена еще четырех ребят. Итр, Рун, Ник, Лас. Теперь их уже было шестьдесят семь. Шестьдесят семь погибших в моем подразделении ребят, а сколько их было всего?.. А сколько еще будет?.. На черной безжизненной скале было много места…