Шрамы (ЛП)

Хасик минуту размышлял.

— Но ты думаешь, что были другие.

— Нет, — Шибан покачал головой, все еще выбирая между несколькими не до конца продуманными версиями. — Я не знаю. Сначала подумал о раздоре между братствами. Затем в систему Чондакс прибыл Альфа-Легион, и мне пришло на ум, что… Но почему они?

— Действия этого Легиона всегда были непонятными, — вздохнул Хасик. — Возможно, даже для них самих. Ты с кем-нибудь говорил об этом?

— За пределами своего братства ни с кем.

Хасик кивнул.

— Все приказы о переброске войск на Фемус отдавал я. Могу снова просмотреть данные по потерям. У Ильи-сы есть полные списки за те дни. Но ты пришел не только из-за этого.

Шибан раскрыл ладонь.

— Это может ничего не значить. Мы нашли его на одном из тел. Я никогда прежде не видел такого.

Он вручил медальон Хасику. Нойон-хан поднял его на свет и медленно повертел в руке.

— Это чогорийский знак, — сказал Хасик, обратив внимание на ястребиную голову. — Из серебра? Наверняка не из чистого. Ты проводил химический анализ?

— У нас не было времени.

Хасик держал медальон осторожно, словно тот его беспокоил. Шибан понимал командира: он чувствовал то же самое.

— Оставь его мне, — сказал Хасик. — Возможно, задьин арга захотят взглянуть на него. И, пожалуйста, оставайся на «Чин-Заре».

— Что вы думаете?

— Возможно, это боевой знак. В любом случае, ты был прав, что принес его мне.

Шибан почувствовал облегчение. Было непросто решить, стоит ли поднимать вопрос.

— Кое-что еще, — задумчиво добавил Хасик. — В твоем братстве есть терране?

— Ни одного.

— Но ты сражался вместе с ними.

— На Чондаксе. Братство Луны Торгун-хана.

Хасик кивнул.

— Ясно.

— Могу спросить…

— Я не знаю. Он может помочь, а может и нет. Я наведу справки.

Шибан понял, что пора уходить. Он встал и поклонился.

— Спасибо, нойон-хан. Пожалуйста, сообщите, если от меня что-нибудь понадобится.

— Не сомневаюсь, что так и будет.

Хасик не поднялся. Он вертел медальон в руке, так же как до этого делал Шибан.

— Я свяжусь с тобой до следующего варп-перехода.

Шибан помедлил. Он решил рискнуть.

— Я не думал…

— Что я знаю, куда мы направляемся? Конечно, я осведомлен, хотя Каган это скрывает. Тебя скоро поставят в известность.

Шибан кивнул. «Снова секреты».

— Благодарю, нойон-хан, — сказал он, поклонившись.

Фрегат дальнего действия Несущих Слово «Воркаудар» вышел из варпа с плавностью пронзающего плоть ножа. Субварповые двигатели запустились в стандартном режиме, направив корабль от точки прыжка к далекой зеленой сфере Миирла.

Кал Зедеж, сержант приданного отряда Йеса Такдар и командир «Воркаудара» подошел к ограждению балкона-мостика, наблюдая, как растет в размерах планета.

«У нее приятный оттенок, холодный, — подумал легионер, — если не считать разорванного кольца скал, что вращались на орбите».

— Просигнальте аванпосту, — приказал он, сжав перила.

— Они молчат, повелитель, — отозвался один из сервов-связистов.

Кал прищурился.

— По всем каналам?

— Пока не проверено. Я продолжу попытки.

«Воркаудар» неуклонно приближался к планете.

— Поднять щиты, — приказал Кал. — Снизить скорость. Начать полный авгурный поиск.

Его экипаж работал молча и быстро. Сержант посмотрел на их бритые и татуированные головы, склонившиеся над когитаторами, свечение экранов окрашивало напряженные лица зеленым и оранжевым. Униформу, которую они когда-то носили, давно сменили ниспадающие рясы, с любовью сшитые аколитами с нижних палуб и покрытые крошечными золотистыми письменами, которые защищали их и повышали концентрацию.

Кал вспомнил времена, когда подобные действия могли стоить ему головы. Теперь все было иначе — верность Трону была отброшена и долгие годы секретности подошли к концу.

Было приятно знать своего врага, открыто сражаться с ним и использовать его слабости против него самого. Пантеон благоволил тем, кто с гордостью нес истину.

— Есть что-нибудь? — спросил он.

— Тишина. Авгуры ничего не показывают.

— Пройди над ней. Осторожно.

«Воркаудар» приблизился, двигаясь вдоль отмеченного на карту пояса дрейфующих астероидов и непрерывно сканируя пространство. За коротким звуком, записанным одним из устройств сенсориума, последовал треск помех.

— Передача Девять-Восемьдесят-Девять, — раздался голос оператора авгура.

— Они приветствуют нас? — спросил Кал.

— Стандартная передача ближнего действия. Признаки активности отсутствуют.

Кал, моргнув, вывел данные сенсоров на дисплей шлема. Несущий Слово увидел медленно вращающийся в пустоте астероид под обозначением «78 976-764», усеянный с одной стороны строениями из темного металла. В центре был виден коммуникационный шпиль, похожий на минарет погибшей Монархии. Следов разрушений не было, впрочем, как и огней.

Кал заскрежетал заточенными зубами. Это приведет к задержке и отвлечет от более важных дел. И не принесет славы.

— Щиты станции активированы?

— Никак нет.

— Тогда я отправлюсь на разведку. Оставайтесь на позиции. Сообщите, если что-то изменится.

Кал просигналил остальным. Ледак молился и был раздражен, что его потревожили. Ровель, как обычно, занимался со смертными чем-то секретным в трюмах, после чего становился угрюмым, а его перчатки красными. Возможно, к лучшему, что его вызвали.

Два воина присоединились к сержанту в телепортационном зале — восьмиугольном, обитом железом помещении. Медный пол был липким, а низ стен украшали нацарапанные знаки.

— Это необходимо? — сердито спросил Ледак.

— Важно, — ответил Кал. Ровель пробурчал под нос и дотронулся до рукояти цепного клинка.

Кал безмолвно отправил команду активировать телепорт. Он помнил времена, когда телепортация была исключительно делом локаторов боевого доспеха и лженауки. Насколько проще стало после того, как эти предрассудки были отброшены.

— Запускайте, — приказал он, изучая планировку аванпоста.

Комната наполнилась насыщенным треском, жар ощущался даже через силовой доспех. Несколько секунд Кал чувствовал знакомые ощущения — приятное чувство невесомости, рев в ушах. Были времена, когда он завидовал тем, кто погружался в более глубокие тайны и смотрел прямо в бездну.

Затем все закончилось, и эфир рассыпался на осколки.

— Пусто, — заявил Ровель.

Кал настороженно огляделся и согласился. Командная комната аванпоста была пуста — ни освещения, ни тел. Несколько экранов все еще искрили статикой, отбрасывая мерцающий свет в кромешную тьму.

Сержант взялся за болтер.

— Провести поиск целей, — передал он по воксу, слегка увеличив радиус действия датчиков сближения.

Ледак направился к центру круглой комнаты. На небольшом постаменте вращался пустой трон. Ровель спустился к внешним постам.

— Покинута? — вслух задумался он, медленно водя стволом болтера по сторонам.

— Нам так и сказали, — ответил Кал, спустившись к двойным раздвижным дверям и изучив обстановку снаружи. — Что-нибудь еще нашли?

— Ничего, — прорычал Ледак, подойдя к нему. — Насколько велика станция?

Кал вспомнил планы этажей. Это была автономная станция, спроектированная для долговременного усиления передаваемого сигнала. Несколько дюжин уровней, большой реактор. На ее прочесывание могло уйти немало времени.

— Не сказал бы, что большая. За мной.

Дверь с шипением и рывками начала открываться, заклинив на полпути. Ледак схватился за край и дернул, почти вырвав створку из каркаса. Они вышли в коридор — длинный и сегментированный туннель с сетчатым металлическим полом. Он был таким же пустым и гулким, как командная комната.

— Ничего нет, — пожаловался Ровель, шедший последним. — Совсем ничего.

Кал повернулся к нему, собираясь сделать выговор. Вдруг перед его глазами что-то вспыхнуло: призрак, абсолютно белый, свирепый и с глазами, сулящими смерть.