Юнец Торгового Флота (СИ)

— Кхм. — Наш сопровождающий смерил клерка коротким, но очень выразительным взглядом и тот дёрнулся.

— Прошу прощения. В соседнем кабинете мой коллега с удовольствием поможет вам выбрать дом по нраву. А сейчас, прошу прощения, но мне нужно вернуться к работе.

Честно говоря, я думал, что мы прямо сейчас отправимся в тот самый «соседний кабинет», но нет. Едва мы оказались в коридоре, наш сопровождающий предложил отложить выбор жилья на следующий день. А пока, дескать, он готов проводить нас до гостиницы.

Отказываться мы не стали и уже через полчаса получили возможность отдохнуть в снятом сразу по прилёту номере, довольно просторном, надо сказать. Точнее, Хельга расслаблялась в ванной, опекун сел на телефон и принялся терроризировать кухню на предмет раннего ужина, а я… я взялся трясти нашего сопровождающего по поводу верфи. А что? Несдинич же, по словам дядьки Мирона, сказал, что этот лейтенант отвечает за решение всех вопросов связанных с нашим обустройством в Китеже? Вот пусть и помогает!

— Кирилл, оставь человека в покое! — Потребовал Завидич, положив телефонную трубку на рычаг. — Завтра доставят твой металлолом, тогда и будем разбираться.

— В самом деле, Кирилл Миронович. — Заговорил лейтенант. — Дирижабль с вашим имуществом должен прибыть только через двадцать восемь часов. У нас ещё достаточно времени, чтобы определиться с его размещением. Но чем дольше вы меня задерживаете, тем меньше времени у меня остаётся для решения этого вопроса. Впрочем, если желаете, завтра, пока ваши родные будут выбирать дом, я могу проводить вас на верфь, куда должны доставить груз. Познакомитесь с нашими инженерами, думается, вы найдёте с ними общий язык.

Вот спасибо! Уж лучше так, чем целый день бродить по городу, помогая Хельге и дядьке Мирону выбирать дом. С сестрицей‑то и в обычную лавку за покупками ходить страшно, а уж во что она превратит осмотр нашего будущего жилья… бр — рр.

Глава 3. Закулисный разговор

— Их можно было бы отправить в куда более безопасное место, не находите, Матвей Савватеевич? — Тихо проговорил секретарь, принимая у своего начальника папку с подписанными документами. Несдинич хмыкнул. Вот не даёт покоя Фоме судьба бывшего сослуживца.

— Например, на Грумант, да, Фома Ильич? — Усмехнулся глава департамента.

— А хотя бы и туда. — Вскинулся Литвинов. — Уж на острове‑то, их точно никто не достанет.

— Ох, Фома — Фома… Как был штурмовиком, так и остался. Нет, если бы речь шла о людях состоящих у нас на службе, я бы сам их законопатил в самый дальний гарнизон, не опасаясь нарушения приказа. Но, из Завидичей, лишь Мирон ещё помнит, что такое приказ, и готов пожертвовать комфортом, если этого требует ситуация. А его детки, этого никогда и не знали. На службе они не состоят, и следовать нашим указаниям не обязаны. Более того, запирать их где‑то против воли, значит, гарантировано уничтожить любые надежды на добровольное сотрудничество. Впрочем, сам Завидич тоже далеко не подарок. Знал бы ты, скольких трудов мне стоило уговорить его на переезд! Сыграть удалось лишь на том, что в следующий раз агенты Гросса, которых он вспугнул, могут и будут играть куда жёстче… пришлось даже поломку «Феникса» приплести, как диверсию. Еле уговорил. А ты говоришь, «на Грумант». — Несдинич глянул на своего секретаря и друга. — Сбегут. Не веришь? Вспомни их итальянские приключения.

— Везение. — Фыркнул Литвинов.

— Ну да. О Мироне, в своё время, ты так же говорил. А детки все в него. — Намекнул его собеседник и секретарь передёрнул плечами.

— Да и чёрт бы с ними. — Отрешившись от неприятных воспоминаний, проговорил Литвинов. — Сразу бы не убежали, а трёх — четырёх месяцев на вскрытие всей агентуры нам бы хватило. Наследили германцы немало, да и сами засветились порядком. Так к чему сложности?

— Всё так же прямолинеен. — Заключил Несдинич. — Ты меня не расслышал? Я рассчитываю на сотрудничество с младшим Завидичем. В свои пятнадцать, он даст фору нашим лучшим арт — инженерам, и упускать такой талант мы просто не имеем права. К тому же, исчезновение Завидичей непременно всполошит германцев, что нам только на руку.

— И поэтому решили потакать фантазиям малолетки? — Скривился Литвинов.

— Эти фантазии удержат его в Китеже вернее любых договоров и цепей. А наша помощь в их осуществлении, заметь, не стоившая ведомству ни полкуны, сыграет на пользу дальнейшему сотрудничеству. — По — прежнему сохраняя спокойствие, объяснил контр — адмирал, хоть это и было непросто. Будь на месте Фомы любой другой подчинённый, он уже, как минимум, схлопотал бы выговор. Впрочем, с другими подчинёнными таких разговоров Несдинич и не вёл бы. Но с Литвиновым их объединяли не только долгие годы совместной службы, но и дружба. К тому же, секретарь хоть и отличался прямолинейностью в суждениях и редкой злопамятностью, но во многих делах его помощь была неоценимой.

— Сотрудничество… — Литвинов фыркнул. — Баловство всё это.

— Не скажи. — Усмехнулся контр — адмирал и, порывшись в бумагах на своём столе, протянул их другу. — Взгляни.

— Что это? — Нахмурился секретарь.

— Отчёт аналитиков и филеров, наблюдавших за Завидичами в последнее время, и копии некоторых договоров, переданных нам Нотариатом. — Пояснил Несдинич и кивнул на бумаги. — Ты почитай, почитай. А я посмотрю, что ты скажешь после о «фантазиях малолетки».

Недоверчиво покрутив носом, Литвинов погрузился в чтение переданных ему документов. И чем дольше он читал, тем выше поднимались его брови. Эдакий показатель степени удивления.

— Мастерская… производство домашних арт — приборов. Договора на поставку… Гревские, Гюрятиничи… Кульчичи?! — Секретарь помотал головой и неверяще уставился на своего начальника.

— Вот такие вот фантазии малолетки, Фома. Пятнадцать лет, и больше двадцати совершенно новых разработок, не имеющих аналогов в мире, по крайней мере, в плане энергопотребления, точно. — Не сдержав откровенно весёлой улыбки, развёл руками Несдинич. — Согласись, такой талант стоит внимания.

— М — да. — Протянул Литвинов, возвращая документы начальнику. — Это… точно его разработки?

— Точнее быть не может. Куратор Завидичей в Китеже уже успел взглянуть на чертежи и рунные схемы в кабинете Кирилла. Никаких сомнений в авторстве. Эх, знал бы ты, как я жду итогов его работы с дирижаблем. — Мечтательно протянул контр — адмирал, но тут же пришёл в себя и немного поморщился. — Жаль, что рунные расчёты по нему, Кирилл показывать не пожелал.

— Я удивлён, что куратору удалось увидеть хотя бы схемы приборов. — Покачал головой Литвинов.

— Просто, лейтенант Брин показал себя таким же увлечённым арт — инженером, как и сам мальчишка. А тот и рад пообщаться с «коллегой». — Заметил Несдинич. — Правда, он не преминул взять слово молчания с лейтенанта. Опасается конкуренции.

— Так вот куда делся глава арт — отделения! — Осенило секретаря, но он тут же справился с собой и хмыкнул. — Можно подумать, нашему ведомству делать больше нечего, кроме как открывать собственное производство этих… пылесосов.

— Попробуй объяснить это пятнадцатилетнему мальчишке.

— А как же «талант»… «гениальность»? — Саркастично усмехнулся Литвинов.

— Это не синонимы к слову «опыт». — Покачав головой, заметил контр — адмирал. — Но в предусмотрительности юноше не откажешь. Он ведь не просто слово взял. Он, фактически, купил нашего артефактора… с потрохами купил!

— Не понял. — Насторожился Литвинов.

— Успокойся, Фома. — Улыбнулся его собеседник. — Никакого предательства не было, так что можешь не делать стойку. Юноша просто обменял кое — какие разработки на обещание не использовать его изобретения в корыстных целях. Естественно, с моего разрешения и одобрения.

— Полагаю, Кирилл тоже осведомлён об этом разрешении? — Секретарь чуть расслабился. — И что же это за разработки такие?

— Да, Кирилл в курсе. Я передал ему письмо через Завидича. — Несдинич кивнул. — Что же до разработок… знаешь, в свой первый визит Кирилл продемонстрировал мне собранный им фонарик. Обычный фонарик… с очень необычными свойствами. Например, он может излучать не рассеивающийся и почти невидимый луч.