Нашествие

Ожили гигантские деревья. Лианы словно чудовищные змеи сорвались со стволов, которые они обвивали, и атаковали, хлестнув как плети. Рывок! Теперь на землю! Перекатиться! Удара Дмитрий избежал в последний момент, а одну наиболее меткую лиану перерубил Каладборгом. Эдемит рванулся следом, но вынужден был остановиться и вступить в схватку с разбушевавшимися лианами. Справился с ними, но дальше не пошел. Как бы ни хотел Пириэл уничтожить Дмитрия, жить ему хотелось больше. Поэтому он вернулся и остался ждать подкрепления.

Действительно, идти в одиночку в эти джунгли мог только безумец. В данном случае этим безумцем был Дмитрий Рогожин. Вперед! Еще две лианы атаковали. Два взмаха Каладборгом, и их обрубки, извиваясь, скрылись в густых ветвях. В тот же миг жуткая боль пронзила Дмитрия насквозь – зелье Аллерии исчерпало свои ресурсы. Боль вернулась сразу вся, силы ушли. Каладборг вдруг стал неподъемно тяжелым. Трава заколыхалась… Змея. На этот раз – настоящая. Наверняка ядовитая – других в Кантарде не водится. Колени Дмитрия подогнулись, и он опустился на траву. Змея приближалась неспешно, словно чувствовала, что стуит лишь чуть-чуть подождать – и беспомощная добыча достанется ей без всяких усилий.

В который уже раз за этот безумно длинный день Дмитрий ощутил на своем лице холодное дыхание смерти. «Ну что, доволен? – с горечью спросил он себя. – Столько усилий потрачено ради того, чтобы закончить жизнь в зубах мерзкой рептилии! Воистину, великая смерть для несостоявшегося спасителя мира!» И тут из самой глубины его существа поднялось нечто до боли знакомое. «Дежа вю». Это уже было… Темный московский дворик… Умирающая инферийка у его ног… Ослепительная, как молния, ярость, встающая на пути воли Каладборга, пытавшегося подчинить его, Дмитрия, душу и заставить убить ее. И победа в этом противостоянии. Поднялось нечто его собственное, не заемное. Оно заполняло его стремительно, как вода, прорвавшая плотину. Начала отступать боль, затуманенное зрение прояснилось, вернулись силы, и безумная жажда жизни и борьбы овладела всем его естеством.

Треугольная голова змеи поднялась из травы… и отлетела, отрубленная Каладборгом. Дмитрий поздравил себя: из неудобного положения сидя – такой четкий, хорошо рассчитанный удар. Теперь вперед – эдемиты не дремлют. Команда Пириэла вот-вот будет здесь. Вперед – в глубь джунглей!

Солнце зашло, и хотя в гущу кантардских зарослей его лучи и так не больно-то проникали, все равно существенно потемнело. Глаза Дмитрия, впрочем, почти мгновенно адаптировались к темноте, и она ему практически не мешала… Слух уловил знакомое хлопанье крыльев… В сторону! Парализующие иглы пролетели в сантиметрах от его шеи. Иглокрылы… Сразу двое. Они только начали заходить на повторную атаку, но завершить ее не успели. Этих Дмитрий распластал с каким-то особенным, почти садистским удовольствием – еще одна пусть маленькая, но сладкая месть. Глупо, конечно, мстить безмозглым тварям, движимым лишь инстинктами выживания, но для Дмитрия они были как тот иглокрыл, нападение которого накануне Дня Единения так повлияло на его жизнь… и заплатили за это… Ну и за то, конечно, что столь неосторожно попытались убить его сейчас.

Дмитрий хрипло рассмеялся:

– Кто на новенького?

«На новенького» оказался здоровенный урс, продиравшийся к нему сквозь дремучие заросли колючих кустарников с ядовитыми шипами, бессильных повредить этой чудовищной бронированной помеси волка, медведя и рептилии. С коротким рычанием хищник бросился на Дмитрия, но стремительный рубящий удар Каладборга остановил его, расколов голову пополам до самой шеи.

Сзади послышался шум боя. Вторжение Дмитрия растревожило местную флору и фауну, и теперь его преследователи пожинали плоды этого, столкнувшись с десятками кровожадных тварей, жаждущих убивать. Дмитрий злорадно захихикал: «Как тебе это нравится, Пириэл?»

Однако, не расслабляться! Вперед! Жуткий вой, полный дикой злобы и неутолимого голода, разорвал ночь. Черт! Это уже неприятно. Кажется, на охоту вышли лунные гончие. Серьезные хищники! Помельче урса и не так сильны, зато стремительны и охотятся достаточно крупными стаями. Внимание и осторожность… Мелкие твари куда-то делись. То ли им не понравился Каладборг, то ли лунные гончие… Скорее, второе, так как его меч словно законсервировал в себе содержащуюся в нем огромную мощь, и от обычного клинка отличался лишь тем, что способен был разрубить гранитную глыбу или броню танка.

Слух напряжен, как и он сам. Шорох чуть справа и сзади, слева и сзади… Атака! Дмитрий стремительно «утек» назад, и две жуткие безволосые твари, похожие на здоровенных волков, перевитые тугими мускулами и обладающие клыками и когтями, не уступающими тигриным, промахнувшись, столкнулись друг с другом. Пара секунд потребовалось Дмитрию, чтобы покончить с ними и, развернувшись, надеть на лезвие Каладборга третью атаковавшую тварь. Выдернуть меч… назад… Удар! Еще одна тварь мертва… Шорох сзади… Увернуться! Стоило сделать это чуть быстрее – атаковавшая лунная гончая в прыжке задела его боком и чуть не сбила с ног. Дмитрий покачнулся, но устоял. Когти твари пробороздили воздух в нескольких миллиметрах от его лица. Удар! Разрубленная пополам, лунная гончая в агонии бьется на земле. Крутой разворот, и Каладборг отделил от туловища голову еще одной твари. Дмитрия охватило упоение битвой. Ого! Сразу трое! Учли свою ошибку и кидаются не сразу, а с разбивкой. Одна убита, от второй уклонился, а третья… Черт! Пришлось упасть, иначе удар чудовищной лапы превратил бы голову Дмитрия в месиво… Быстро перекатиться и обрубить лапы хищнику. Вскочить и встретить атаку следующего. На рубящий удар нет времени. Выпад! Тварь пронзена насквозь. Меч прошел сквозь тело хищника, как нож сквозь масло. Разворот, удар! Еще одна гончая мертва. Теперь – добить ту, что валяется с отрубленными лапами.

Уфф! Кажется, все. Остальные намек поняли и пошли искать добычу полегче. Бежать! Намек, кажется, поняли не только лунные гончие, но и остальные местные обитатели. Больше связываться со столь опасным пришельцем никто не дерзал. Нашим легче… если только Кантард не готовится пустить в ход «тяжелую артиллерию».

Проклятье! Кажется, накаркал. Раздался такой треск, словно стадо взбесившихся слонов пробиралось через бурелом. Через несколько секунд взгляду Дмитрия открылась огромная поляна, на которую… Нет, только не это! На которую выходили арахноиды – гигантские насекомоподобные хищники – кошмар Кантарда. Действительно – тяжелая артиллерия.

Кантардский лес, словно единый организм, мобилизовал свою иммунную систему на борьбу с вторгшимися в него чужаками. Уничтожить непрошеных гостей, которые оказались не по зубам простым хищникам, не объединенным волей леса в оружие возмездия. Когда-то Лонгар Темный, в бытность свою Безликим Серым, вычислил существование объединяющей воли Кантарда и сумел обратить ее себе на службу, спровоцировав тварей джунглей на то безумное вторжение в Московский мегаполис. Конечно он тогда не рассчитывал на победу, а просто хотел испытать способы противодействия магии эдемитов. И он это сделал, использовав кантардских тварей как подопытных крыс, а потом надолго оставил лес в покое. Но единая воля Кантарда никуда не делась. Просто у нее до сих пор не было причины для проявления. Теперь же причины появились: носитель Каладборга со своим жутким оружием и отряд эдемитов с усмирителями. Две угрозы. И обе должны быть устранены.

Дмитрий медленно вышел на середину поляны. Треск послышался и с боков, и позади него. На поляну выходили все новые и новые арахноиды. Их были десятки. Дмитрий подумал, что лес собрал самых страшных из своих убийц со всех далеких окраин, ибо личная территория каждого из таких громадных хищников была весьма велика. Они бы просто порвали друг друга, если бы жили поблизости. Но сейчас у них был конкретный враг, и арахноиды даже не думали нападать друг на друга. Страшная мощь против одного маленького человека. Далеко позади тоже слышался треск, очевидно, и эдемитам готовился «теплый» прием.