Властелин Страниц (СИ)

Грубо говоря, сейчас всё, что было в сердце Дракона, оказалось во мне и постепенно усваивалось. На усвоение, конечно же, уходила часть сил, как и на сдерживание этой мощи. Зато мне не требуется пять-шесть лет жрать это сердце по кусочку, будучи постоянно отравленным токсинами.

В магической силе я слегка просел, но не так чтобы очень. На момент окончания всех моих экспериментов, в том числе и завершения высшего магического эликсира на основе крови Дракона и Слёз Феникса, шёл уже пятьдесят третий год.

Чем стоило заняться дальше? Ну… наведаться к Эребору что ли. Как минимум весьма умное решение.

Путь до Одинокой Горы занял больше четырех лет. Почему так долго? О! Всё дело в том, что по пути я внезапно вспомнил о Бьорне. Ну и, как водится, решил к нему заглянуть. Оборотень встретил меня настороженно, но вскоре мы сошлись и я даже поселился у него на какой-то срок. Собственно, нахлебником я не был: магия бывает разной. Бытовой в том числе. Медведь-оборотень взамен вполне добровольно позволял себя изучать, а заодно помогал с поиском различных ингредиентов для зелий. А тут таковых было много! Одни гигантские пчёлы чего стоят!

Но рано или поздно всё заканчивается. С оборотнем мы расставались хорошими друзьями. Я узнал достаточно, да и отдохнул конкретно так. Пожалуй, даже слишком много.

Аркенстон как раз закончил встраиваться в структуру Гримуара к тому моменту. Вместо светящегося голубым камня он стал фиолетовым с тёмными прожилками. Прожилки буквально поглощали падающий свет, а фиолетовая часть всё также светилась. Сам камень “растёкся” по обложке, став более плоским и огранённым. Теперь он уже не был выпирающим элементом. Собственно, пока он настолько не преобразился, а Библиотекарь не научился управлять жаждой, которую камень испускал, я и не хотел соваться к Эребору: а то ведь ещё коротышки поймут, кто у них скомуниздил королевскую регалию. Назгул их знает, как отреагируют.

Когда я подошёл к обители лесных эльфов, то лес было не узнать. Никаких больше чёрных высушенных деревьев, никакой наркоты в воздухе… шёл я там относительно недолго: поймал очередной эльфийский патруль. Впрочем, к магу даже здешние эльфы относились уважительно. Думал, просто пройду (летать не хотелось, да и отток сил из-за поглощаемого Дракона сказывался), но эльфы были столь любезны, что потащили прямо к себе. Ну как, потащили? Просто пригласили и весьма настойчиво. Обижать остроухих не хотелось, а потому я посетил их Королевство.

— Здравствуй, Алекс.

— Милорд Трандуил. Гм… прошу прощения, но почему я тут не видел Леголаса?

— Он отправился во внешний мир. Путешествует.

— Вы, судя по всему, не сильно волнуетесь?

— Леголас — сильный воин. Путешествовать же он будет пусть десять, пусть сто лет: это не имеет значения. Любой из этих сроков — лишь мгновение в жизни эльфа.

— Вот как? Мне не так много лет. Хотя я и бессмертен, но подобный образ мышления пока ещё не для меня.

— Это лечит время, — Трандуил встал со своего древесного трона. — В последний раз ты спешил, но в этот, возможно, задержишься подольше в моём королевстве? — прикинув про себя варианты, отвечаю:

— Я не спешу никуда. Пожалуй, мне стоит наконец-то вплотную взяться за магию природы и королевство лесных эльфов будет одним из лучших мест для такого занятия. Пожалуй, лучше была бы лишь обитель Радагаста Бурого, но я не знаю, где сейчас Карим.

Кивнув, эльф повёл меня за собой. Собственно, с эльфами я провёл ещё три года, так и не выбравшись к Эребору. Много это или мало? Для них — мелочи. Для меня… ну… теперь этот срок уже не кажется мне продолжительным. Помню, Галадриэль говорила, что субъективно для разумных время пролетает с одинаковой скоростью не в зависимости от прошедших годов, а в зависимости от годов прожитых. Если перевести это на нормальный человеческий, то можно сказать, что субъективно для двух разумных, проживших разное количество лет, одинаковым покажется срок, равный не по годам, а по процентам от их жизни. Что для пятидесятилетнего пять лет, то для двадцатилетнего — два года. Мне же уже… Тааак… а сколько мне? Гм… в мир Поттерианы я попал в семнадцать, однако после слияния с душой меня-Гарри можно учесть всё время, прожитое тогда им. Следовательно, к семнадцати стоит прибавить период с восемьдесят восьмого по… эм… две тысячи пятый? Или же седьмой? Блин, когда я с Земли-то ушёл? Ладно, возьму пятый. Итого, ещё семнадцать лет. Ха! Забавно… Ладно, к тридцати четырём годам прибавляем восемь лет, которые прожил я-Гарри до слияния. Итого уже сорок два года. Так…сейчас уже шестидесятый год. Стоп! Неужели с похода к Эребору прошло целых двадцать лет?! Невероятно… но ладно. Я попал в восемнадцатый год. Сейчас шестидесятый. Итого плюс сорок два. Как мне везёт на одинаковые числа! Семнадцать плюс семнадцать, плюс восемь, плюс сорок два равно восьмидесяти четырём годам. Что же… круто! Только вот на восемьдесят я себя совсем не чувствую! Я и на двадцать-то себя не уверен, что ощущаю… хотя не, психологически двадцать точно есть. Блин, пожалуй, моя личность растёт очень, очень медленно. Стоит уже отбросить от себя человеческие мерки!

Тем не менее, от эльфов я ушёл и, больше не задерживаясь, отправился к Эребору. И так уже на два десятка лет опаздываю!

Летать сейчас я мог бы не более пары часов. Много, конечно, даже очень! Только вот не хочу тратить силы. Время от меня никуда не убежит, а потому можно затратить лишний день на путь пешком.

И вот он, Эребор! В Озёрный город заходить не стал. Да и обходить их озеро тоже желания не было, так что пересилил себя и взмыл в воздух, благо что полёт не занял больше двадцати минут. Вскоре я уже приземлился на той самой равнине, где произошла Битва Пяти Воинств. Громадные ворота Одинокой Горы были распахнуты, но на входе в королевство коротышек дежурил целый десяток воинов.

— Кто таков? — грозно спросил, по-видимому, старший, когда я дошёл.

— Алекс. Просто Алекс.

— Эй! Разойдись! — раздался смутно знакомый голос за спиной моего собеседника. К нам выскочил очередной гном, которого я внезапно даже для себя узнал, хотя не видел уже… лет тридцать?

— Бруин?! Ты здесь какими судьбами?!

— Хе-Хе! — мы стукнулись кулаками. — Рад тебя видеть. Ты не постарел ни на год!

— Я вообще не старею.

— Командир! Ручаюсь за него! Старый знакомый!

— Хорошо. Цель прибытия только пусть скажет. Положено так, — улыбнулся гном в бороду.

— Да вот… — медленно достаю Оркрист и меч Годрика. — Один из них должен принадлежать Торину Дубощиту. Хотел вернуть, — на секунду установилась тишина. Затем гном быстро проверил сталь и кивнул самому себе. — Нори, сообщи. А вы — за мной!

И потянулись бесчисленные залы и переходы, пещеры… Одинокая Гора — это не просто подземный лабиринт! Нет! Это гигантский подземный город! В своё время коротышки вынули отсюда десятки тысяч тонн породы. Здесь встречались огромнейшие пещеры, высота потолков которых была даже под триста метров. Видно было, что свободного места много. И тем не менее, за двадцать лет гномы не сидели сложа руки: они активно заселяли эти места. Девять кланов, подчинённых Торину, стали основным населением. Ещё примерно процентов двадцать от этого числа составили пришлые переселенцы. Всего у Короля под Горой было сейчас что-то около двухсот тысяч подданных по моим данным. Много это или мало? По сравнению с другими королевствами гномов — мало. Те иногда достигают численности и в полмиллиона жителей. Но всё равно такого числа достаточно, чтобы здесь можно было работать, жить и обороняться. В среднем большинство народов могут себе позволить армию мирного времени в один процент от численности. У гномов это число было вдвое-втрое больше. Таким образом сейчас Эребор имел тысяч шесть профессиональных воинов. Впрочем, в случае угрозы на защиту дома встанет почти всё мужское население, а ополчение гномов — это страшно. Они все крепкие, сильные, и привыкли махать чем-нибудь тяжёлым, будь то кирка, молот или ещё что-то.