Забытый город (СИ)

Старик закашлялся и осмотрелся в поисках сигарет. Точно, распечатанная пачка лежала на тумбочке справа — Раймонд, скользкая задница, хоть и себе на уме, но привычки шефа выучил. Джесус раскурил сигарету с желтым фильтром и вкусом яблока, подумал, что зря дал так много власти Поверенному. Конечно, другого выхода не было — болезнь есть болезнь, и от нее никуда не деться. Но скорее всего стоило взять еще одного помощника — и информации поменьше Поверенный получил бы, да и пинок неплохой. Может, стал бы лучше работать — сейчас Раймонда, скорее всего, слишком устраивала его зарплата, потому что найти мужчину в офисе Синдиката было нелегким делом. Постоянные встречи, разборки — Джесус был не против, если его подчиненные открывали свой бизнес, лишь бы не забывали платить Организации налог за защиту.

«Похоже, Поверенный перешел все границы. Нужно узнать, что тут не так», — подумал Джесус и нащупал пистолет. Тот самый «Пустынный орел» из сна — к оружию старик за долгие годы привык и не расставался с ним практически нигде. Раймонда плохим помощником назвать нельзя — в принципе, с большей частью обязанностей он справлялся. Джесус перенял этот принцип управления персоналом от отца — всегда нагружай работника чуть больше, чем он на самом деле может сделать. И халтурить не успеет, и поругать всегда есть за что, чтобы не сильно расслаблялся. Джесус решил — чуть поправившись, нужно более внимательно пообщаться с Раймондом. Несмотря на внешний лоск, последнее время Джесуса что-то смущало в его поведении, а старик привык полагаться на интуицию.

К тому же Раймонд так и не рассказал, что там за ситуация с Раисой — якобы девочка на нее обиделась и ушла искать настоящих родителей. С чего бы это? На девочку это совсем не похоже. Конечно, возраст ее не слишком располагает к разумным поступкам, но чтобы сбегать из дома практически без причин, по воле эмоции. Нет, там что-то серьезное.

Алиса. Конечно, неправильно так говорить о родной дочери, но иначе как ошибкой эту девочку Джесус назвать не мог. Лена, ее мать, была единственной страстью Джесуса. Белокурая красавица, с улыбкой ангела, но настолько опасная, что жало скорпиона кажется невинной игрушкой по сравнению с ее характером. Вспыльчивая и импульсивная, она сначала раздражала Джесуса, но неожиданно для себя он оказался в ее постели. Все было не так просто, как с обыкновенными шлюхами, поставляемыми Раймондом время от времени. Те, распутные, только играли, упражняясь в актерском мастерстве, а эта женщина не умела Джесусу врать. Она-то и подбила тогда выступить против Картеля, когда те решили отбить у Церкви часть бизнеса по продаже детей за границу. Русская наемница, не терпящая компромиссов, ее дни в Забытом городе были сочтены, но перед тем, как ее застрелили полицейские в очередном уличном столкновении рядом с каким-то взорванном баром, она успела сделать Джесусу подарок. Перед войной с полицией Глава Синдиката отправил ее в конспиративный дом, о котором знали лишь два десятка иерархов — последнее прибежище, которое Организация еще ни разу не использовала по прямому назначению. Дом, про который так вовремя вспомнил Джесус. Глава Синдиката, пожалуй, самый внимательный человек в Забытом городе, но не обративший внимание на то, что Лена слегка располнела. Когда они следующий раз встретились, почти через год, она вручила ему сверток с плачущей девочкой и отправилась дальше, с пистолетом наголо. Импульсивная, она отлично дополняла вспыльчивого Джесуса — их общение было чередой ссор и чувственных примирений. Но ребенок — для Джесуса признать отцовство над девочкой означало конец карьеры в Синдикате и скорее всего смерть за нарушение клятвы. А через несколько месяцев Лены не стало. Джесус, изрядно похудев и окончательно испортив здоровье табаком, оправился от трагедии, а после передал девочку Раймонду. Тот обещал пристроить ее к хорошей няньке и оформить ежемесячные переводы как ребенку погибшего боевика организации. Порой такая благотворительность в Синдикате имела место быть — и это служило хорошей мотивацией к преданности еще живых боевиков, которые в случае чего должны были закрыть иерархов собой.

Джесус многократно жалел о принятом решении ввести в курс дела Поверенного. Конечно, тот догадывался по состоянию босса, что причиной серости его лица является не обострившаяся болезнь, а нечто большее. Но одно дело догадываться, а другое — когда тебе прямо в руки дают козырь против Главы Синдиката. «Каждый совершает хотя бы одну ошибку в жизни», — подумал Джесус, пытаясь вытереть внезапно вспотевшие руки об одеяло. Да, с Раймондом определенно стоило пообщаться как можно быстрее. Остаться без Поверенного будет плохо, но не хуже, чем расстаться с жизнью. Джесус, лежа на больничной койке, окончательно определился, что болезнь сейчас не единственный его враг среди тех, кто хочет приблизить его смерть.

Тяжелый фургон, подскакивая на ямах проселочной дороги, начал притормаживать. Алиса в очередной раз ударилась спиной о сидение, вызвав приступ смеха у похитителей. Двое бритоголовых мужчин в джинсовых штанах свободного покроя и жилетках на голое тело устроились на сидениях, похищенных оставили на полу. Иногда, когда автомобиль закладывал очередной вираж, девушка скатывалась в их сторону и ее останавливали грубым ударом. «Садисты», — думала Алиса, закусывая губу после особо удачного пинка, которыми щедро награждали ее похитители. Боевики Картеля и не думали скрывать, что издевательства над девушкой доставляют им удовольствие. Похищенные ранее паренек так и не пришел в сознание и сейчас лежал на противоположном от бандитов сидении. Когда того затаскивали в машину, Алиса услышала, как переговариваются между собой похитители — речь шла о подростках, которые не могут контролировать себя и принимают столько наркотиков, что не чувствуют боли. Один рассказывал, как возвращаясь с прошлого задания, уронил на похищенного нож — тот острием проткнул щеку, а парень не очнулся. Так всю поездку до базы он и провел с болтающимся в лице лезвием. «Случайно вышло!», — сказал боевик, и оба захохотали.

Капельки света, поступающие в машину через лобовое стекло, исчезли. Алиса успела подумать, что наверное они заехали в какое-то помещение, гараж, но тут ее мысли прервали. Она почувствовала, как чьи-то грубые мысли обшаривают ее тело, не стесняясь останавливаться на интересующих мужчину местах. Девушка услышала хриплый смешок, боевик рывком попытался сдернуть с нее рубашку. Ткань затрещала, но выдержала. Матом высказав неудовольствие, мужчина взялся за рубашку двумя рывками и начал сдирать пуговицы. Девушка закричала, зажмурив глаза, и попыталась перевернуться на живот.

Задняя дверь фургона открылась, пропуская в салон искусственный свет. Руки боевика отстранились, и Алиса услышала голос, вещающий приказным тоном.

— Выгружайте их, и бросьте в клетке. Пусть пока посидят там. Эй, ты что делаешь?

— Босс, она пыталась вырваться, я хотел ее связать получше, — ответил боевик, наверное, тот самый, который только что пытался ее раздеть.

— Поэтому ты рвешь на ней рубашку? Тебе женщин не хватает?

— Босс, она пыталась снять веревки, я поймал ее.

— Ладно. Подвесь ее за крюк, пусть подумает. Но сам — не трогай. Она нужна Жардину свеженькая.

— Слушаюсь.

— А позже все с ней позабавимся, — захохотал мужчина.

Бандит поднял ее за химок, как нашкодившего котенка, второй отвесил девушке пинка. Алиса открыла глаза и начала часто моргать, пытаясь скрыть слезы унижения. Глаза постепенно привыкли к темноте. Девушка слышала о базах Картеля, затерянных в джунглях, где хранили похищенных до тех пор, пока родственники не платили за них выкуп, или бандитам не надоедали пленники. В последнем случае девушку могли отдать на растерзание голодным по женскому телу боевикам, а после устроить рабыней на плантации марихуаны. Боевик занес девушку в клетку и отпустил. Сдерживая равновесие, Алиса попыталась дернуть рукой, но забыла о наручниках, и рухнула на пол, разбив лоб. Сквозь заливающую глаза кровь девушка увидела, как напарник боевика внес паренька и швырнул того в угол клетки. Похищенный из приюта парень застонал и схватился за голову. Алиса удивилась — сколько же он был без сознания, сколько же в него залили транквилизаторов.