Worm (ЛП)

Произошедшее в тот день могло казаться сном, если бы не реальные последствия, с которыми теперь приходилось жить каждое мгновение.

Люди Выверта высадили нас возле двух респектабельных катеров, стоявших у кромки воды. Мрак разместился на одном судне с Сукой, тремя собаками и щенком на длинной цепи.

Вряд ли щенок поддерживал нужный нам имидж, но я воздержалась от комментариев, чтобы Сука не сорвалась на меня. Она всё ещё злилась за то, что я рассказала о её попытке подставить меня в схватке с Драконом, но в остальном она более или менее оставила меня в покое.

Щенок был милым. Он был пуглив, особенно когда рядом находились люди, что было немного странно. По моему мнению, такие собаки не должны были нравиться Суке. Слишком молодой, незлобный и нестрашный с виду. С другой стороны, несмотря на пугливость, в нём была агрессивная жилка. Он постоянно напрыгивал на Бентли, покусывая его с боков, а затем пугался и убегал, как только бульдог смотрел в его сторону. Они шумели, пока мы спускали два катера на воду. Один для Мрака и Суки с собаками, другой для всех остальных.

Наши катера двигались не в сторону океана. Мы перемещались по той части центра, которую разрушил Левиафан. Фактически сейчас это было искусственное озеро. Волны были довольно тихими, вода мягко плескалась о разрушенные дороги и здания, окружающие кратер. Но на той скорости, на которой мы шли, даже крохотная волна заставляла катера слегка подпрыгивать и врезаться в следующую, поднимая фонтан брызг.

Сплетница рулила на корме. Управление выглядело неочевидным, ведь катер поворачивал в направлении, противоположном движению руля. Но у неё, как будто, получалось. Лучше, чем у Мрака, что показалось мне немного забавным.

Изредка я замечала в себе одно странное эмоциональное состояние. Сосредоточившись, я могла осознавать этот момент и попытаться в себе разобраться. Высокооборотистый мотор жужжал, катер прыгал по волнам, ветер и вода гуляли в моих волосах, пока мы приближались к опаснейшей и самой непредсказуемой ситуации за последнее время. Сейчас как раз появилось это странное ощущение: я была практически спокойна.

Полтора года я провела в состоянии постоянной нервозности. В беспокойстве о домашних заданиях, учителях, одноклассниках, отце, смерти мамы, собственном теле, одежде, о попытках поддержать разговор и не опозориться, о тех, кто травил меня, и о том, что они могут сделать. Всё было испорчено постоянной тревогой и подготовкой к худшему развитию событий, и, может быть, по ходу дела, это запускало самоисполняющиеся пророчества. Каждый миг мои мысли были погружены в это. Я волновалась о том, что я сделала или что произошло. Или я была озабочена тем что происходит сейчас, или я боялась того, что произойдёт в будущем, далёком или близком. Всегда было что-то.

И это началось ещё до того, как я надела костюм и оказалась втянутой в собственный план по предательству Неформалов и во всё, что из этого вышло. До Дины, до побега из дома, до того, как я решила стать злодеем. До событий, после которых мои прошлые заботы стали выглядеть сущей ерундой.

Так почему я чувствую себя сейчас так спокойно?

Наверное это было осознание того, что, как ни странно, в такие моменты я не могла ничего сделать. Катер, скользящий по озеру, созданному Губителем... Мне просто пришлось оказаться здесь. На самом деле, нет никакого выбора. Пока я сжимала одной рукой металлический борт катера, пока мы рвались вперёд, и ветер играл в моих волосах, я могла смириться и принять то, что здесь и сейчас я не могу ничем помочь Дине поскорее выбраться на свободу.

Этой мыслью я избавила себя от ответственности за настоящее. Точно так же я отбросила остальные заботы, большие и малые.

Перед нами замигал фонарь. Три вспышки, затем две.

-- Регент! -- позвала Сплетница.

Регент поднял фонарь и мигнул дважды, сделал паузу и ещё два раза мигнул.

В ответ -- одна вспышка.

Мрак замедлил свой катер, когда мы достигли цели. Место встречи было назначено в центре озера, на одном из зданий, что ещё возвышалось над водой, наклонившись так, что один угол крыши был погружен под воду, а другой высоко вздымался вверх. Сплетница не стала замедляться как Мрак, а вместо этого развернула лодку по широкой дуге, чтобы подплыть к углу крыши. Регент и я выпрыгнули, чтобы взяться за нос катера и затащить его. Когда Мрак приблизился, хотя и более осторожно, мы помогли и ему. Сука вылезла и провела минутку, жестикулируя и потягивая поводок щенка, чтобы разместить и успокоить собак.

Крюковолк и его Избранные расположились в углу крыши, наиболее возвышающемся над водой. Он стоял со скрещенными руками, ощетинившийся копьями, иглами, лезвиями и крюками. Незатронутым осталось только лицо, спрятанное под металлической маской волка. Отала, Виктор и Цикада сидели на поднятом краю крыши за ним. Штормтигр висел в воздухе за Цикадой, а Руна держала наготове в воздухе позади группы три куска бетона, каждый из которых размером с пожарную машину. Она сидела на краю одного из кусков, свесив ноги над головой Виктора. Менья, ростом метра четыре, полностью одетая в броню валькирии, стояла за Руной на летающем куске разбитой дороги со щитом в одной руке и длинным копьём в другой.

Я едва не упустила в полумраке, но когда я заметила, это стало невозможно игнорировать. На каждом открытом участке кожи у Избранных были едва залеченные царапины и шрамы. Небольшие впадины и линии бледной кожи, где были глубокие порезы. Маленькие шрамы создавали узоры на их коже, некоторые -- расходящиеся из одной точки, другие -- идущие параллельно друг другу в одном направлении, как будто напечатанные фотографии дождя. Судя по количеству царапин и шрамов, им, должно быть, сильно досталось.

Группа Трещины собралась с одной стороны здания. Трещина, Тритон и Клевер -- новый член группы -- носили более закрытые костюмы, чем обычно. Лицо Трещины было прикрыто затемнённым забралом, а её руки и ноги -- матовыми перчатками и леггинсами. Лабиринт носила свою обычную, скрывающую тело, мантию, а Саламандра -- огнеупорный костюм. Кожу оставил открытой только Грегор. Похожие на морские желуди выросты из спиральных ракушек, которые покрывали его, настолько размножились с одной стороны его тела, что там было больше ракушек, чем кожи. Кожа вокруг них была достаточно красной, чтобы выделяться в полутьме. Она выглядела воспалённой.

Я увидела вспышку света над нами и заметила Чистоту в воздухе высоко над крышей, использующую свою силу, чтобы создать луч света, погасить и создать снова. С воды ответила серия вспышек. Это был другой набор сигналов, отличающийся от того, что она дала нам. Было разумно иметь разные сигналы для разных групп, чтобы Чистота могла следить, кто и откуда приближается. Основная причина, почему мы согласились на встречу здесь, была уединенность этого места и факт, что сюда было достаточно сложно добраться, так что Девятка не сможет приблизиться незаметно. В идеале.

Неожиданно, новая лодка заявила о своём присутствии. Как будто нажали выключатель: появился звук, сочетающий в себе шум помех из множества динамиков, рёв грузовика без глушителя и лязг приближающегося поезда. И это был не только шум -- аппарат был окутан вспышками электричества и света, которые можно было заметить откуда угодно из центра города.

Видя его приближение, я не сомневалась в том, что это детище технаря. Пусть и размером с маленькую яхту, оно выглядело готовым к войне. Двигало вперед это судно нечто, похожее на помесь катушек Теслы со старомодными телевизионными антеннами. Судно рассыпало электрические разряды, танцующие на волнах за ним, как будто бы оно ехало в потоке молний. На верхней палубе стояло множество хаотично разбросанных орудий, каждое из которых управлялось Барыгами. Толкач стоял на мостике вместе с ведущей судно Скрип.

Скрип, очевидно, никогда не понимала, что значит элегантность конструкций. Судя по услышанному и прочитанному мной,она всегда делала ставку на большой размер и добавление разных наворотов, создавая свои машины. В этом смысле она была полной противоположностью Оружейника.