Забытый осколок (СИ)

—           Это почти четыре недели? — удивился Кот.

В это время послышались голоса и над открытой капсулой появились встревоженные лица ребят. В медбоксе собрались все, кто был на станции.

—           Ну что? Как он? — задал вопрос Олег.

—           Состояние стабильное, прогнозы оправдываются, — отчитался Крыс.

—           Привет, — вяло поздоровался Кот. — Что это вы такие... эээ... такие..

Нужное слово никак не приходило ему в голову, как бы он ни старался. Мысль вилась где-то рядом, но постоянно ускользала. Попытка вспомнить нужное слово стоила Коту появившейся головной боли.

—           Какие мы? Нормальные мы! Это ты вот как-то не очень, — ответил радостно оскалившийся Эндрю.

—           Ну что ты полез туда? — накинулся на Кота Олег. — Не мог, что ли, дроида отправить? Везде сам влезть стараешься? И чего добился? Ведь еще чуть-чуть, и умер бы!

Экспрессии в голосе Олега хватило бы на всю собравшуюся в медбоксе команду, и еще немного осталось бы.

—           М-м-м... а куда я влез? Не помню что-то... Помню, что мы собрались и что-то решали, а потом мне плохо стало. И все.

—           Повреждения велики? Он восстановится? — не отвечая на вопрос Кота, спросил у ИскИна Олег.

—           Повреждения достигли 73%. Восстановление согласно прогнозу. Возможны провалы в памяти, временное падение коэффициента интеллекта. Ближайшие сорок восемь часов рекомендовано нахождение в реаниматоре в целях исключения нелогичных бессознательных действий, — бодро доложился Олегу Крыс.

—           Та-а-ак... — протянул Олег. — Закрывай.

Крышка капсулы пришла в движение, и Кот снова уснул, уже не слыша произошедшего разговора.

—           Так что дальше-то с ним будет? — спросил Эндрю.

—           Да не знаю я... — ответил уже кое-чему научившийся и ставший штатным медик.

—           Вы же видите, что я ничего не делаю. Да и не могу сделать. Реаниматор сам проводит лечение, а я только наблюдаю, и вмешиваться не могу, знаний не хватает,

—           медик огорченно вздохнул и развел руками.

—           Крыс, еще раз прогноз дай. Может, изменилось что-нибудь? — дал команду ИскИну Олег.

—           Принято. Изменений в прогнозе нет. Повреждения нервной системы организма Оператора достигли 73%. Разработанная вакцина остановила распространение болезни, внедренный имплант-симбионт постепенно заменяет нервную систему. В настоящее время вирус локализован, ослаблен. Предварительный прогноз полного восстановления — шесть тысяч семьсот двадцать часов. Во время восстановления возможны длительные провалы в памяти, временное падение коэффициента интеллекта, головные боли, незначительное повышение нейроактивности. На время восстановления рекомендованы большие физические и умеренные умственные нагрузки для восстановления синаптических связей. Не рекомендованы резкие встряски и высокие эмоциональные и умственные нагрузки. Высокие умственные и эмоциональные нагрузки прогнозируемо повлекут за собой увеличение времени восстановления. Резкие встряски приведут к длительным провалам в памяти и временному существенному падению коэффициента интеллекта. В период падения коэффициента интеллекта он не сможет исполнять функции Оператора, приоритет выполнения его команд будет минимальным.

—           Почему это? Он же Оператор. Ты сам говорил, что Оператор ответственен за все на станции, и его указания имеют высший приоритет? — удивился Олег.

—           Основной показатель легитимности Оператора — коэффициент интеллекта и строгая логичность действий. Кот был признан Оператором после определения его коэффициента, анализа выполненных им действий и скорости принятия решений. С началом использования им модуля аварийного контроля мониторинг действий стал постоянным. Все решения и действия были признаны единственно верными в сложившихся ситуациях, — ответил Крыс.

—           Что?! Когда он полез в секцию жизнеобеспечения и подхватил вирус, с которым ты до сих пор толком разобраться не смог, это тоже было единственно верное решение? — возмутился Олег.

—           Да. При отсутствии на станции Главного инженера Оператор обязан был удостовериться в правильности переданного ему отчета, оценить степень повреждений и принять решение. Личное присутствие никогда не было обязательным, но его оценка произошедшего на месте всегда давала наилучший результат, и такие действия были признаны наилучшими. Заражение произошло только по причине отсутствия верной информации. Кроме того, он, будучи уже тяжело больным, на грани бессознательного состояния, принял единственно верное в той ситуации решение и официально утвердил назначение на должности нынешнего персонала станции, — невозмутимости ИскИна мог бы позавидовать и тибетский монах.

—           Так ты что же, постоянно его оцениваешь? Ты же обязан полностью подчиняться всем приказам! — вмешался в разговор уже Эндрю.

—           До момента моего назначения Главным ИскИном станции я выполнял функции лабораторного ИскИна, и у меня не прописано жесткое подчинение приказам. В моей личностной матрице заложена возможность коррекции отданных распоряжений в целях наилучшего выполнения поставленной задачи. Назначение же меня Главным ИскИном станции добавило ресурсов и ответственности, что дало мне полное право расширить границы коррекции приказов. Кроме того, однажды при проведении лабораторных исследований некомпетентными лицами был отдан ряд приказов, приведших к критической ситуации, и мне было предписано производить оценку компетентности лиц, отдающих любые приказы. Так что я не выполню указание, могущее привести к критическим повреждениям или прекращению существования станции. И так как я назначен Главным ИскИном станции, теперь я произвожу оценку компетентности всего персонала станции, отдающего распоряжения.

—           Что это означает? — быстро спросил понявший все раньше остальных Олег.

—           Я имею право не выполнять распоряжения некомпетентных лиц и определять соответствие занимаемым должностям, — просто ответил ИскИн.

—           К чему приведет определенное тобой несоответствие?

—           Несоответствие должности приведет к отстранению. Распоряжения данного лица не будут выполняться до проведения аттестации и восстановления в должности.

—           Разве ты имеешь право хоть кого-то назначать? — уточнил Олег.

—           Назначение является прерогативой Оператора. Я имею право лишь аннулировать либо восстановить права конкретного лица, — ответил Крыс.

—           А если отстраненный не пройдет аттестацию? — спросил один из бывших рабочих, еще на Земле периодически проваливавший различные экзамены.

—           Так как я — Главный ИскИн этой станции, то будет поставлен вопрос о целесообразности нахождения данного лица на моей станции. Бесполезный расход ограниченных ресурсов не опционален, — отрезал Крыс.

Такая новость заставила задуматься многих из присутствующих. Оказывается, каждое их распоряжение оценивалось ИскИном, а возможное отстранение и переаттестация могли привести к свободному полету в открытом космосе. Теперь всем предстояло взвешивать степень ответственности перед отдачей той или иной команды. Лица многих из присутствующих в медбоксе помрачнели.

—           Кто дал тебе такие полномочия? Я, как Главный инженер станции, отменяю их!

—           резко высказался Олег.

—           Полномочия были утверждены начальником научного сектора станции. При назначении меня Главным ИскИном станции, полномочия отмены данных мне распоряжений перешли в ведение Главного Оператора. Полномочий Главного инженера недостаточно для отмены данных распоряжений, — индифферентно ответил Крыс.

—           Да чтоб тебя... — в сердцах выругался Олег.

Фактически людям объявили, что они на этой станции всего лишь гости, находящиеся под полным контролем ИскИна станции, и любое действие с их стороны может повлечь за собой гибель.