Цена славы

— Последняя линия обороны противника у стен города прорвана, — гласило сие послание. — Этот мир ваш, ваша светлость.

Кое-кто из командного состава грейсоновского подразделения полагал, что лорд Гарт умышленно насылал наемников на твердыни Дома Ляо, пытаясь измотать Легион. Эта последняя кампания была и впрямь труднее всех остальных, хотя и короткой. Подразделение потеряло более полусотни пехотинцев и троих воинов — водителей боевых роботов из числа новобранцев. Пока Легион дрался, лорд Гарт с целым батальоном регулярных войск Дома Марика отсиживался на орбите, не пачкая рук, и время от времени с этой недосягаемой для наземных сил Ляо высоты давал указания Грейсону.

Однако ничего странного в таком поведении не было. Серый Легион Смерти был нанят специально, чтобы уничтожить силы Ляо на нескольких ключевых для Дома Марика мирах, подобных Сириусу-5. С точки зрения высшего командования Дома Марика, военные ресурсы на дороге не валяются и дешевле купить наемников, чтобы использовать их боевую мощь, не теряя при этом собственных драгоценных боевых роботов и снаряжение.

Но все же трудно было сражаться и умирать, зная при этом, что необходимое, как воздух, подкрепление — совсем рядом, всего в нескольких тысячах километров от тебя... и наблюдает за происходящим внизу с помощью сканеров. Еще труднее было слышать, как легионеры гибнут рядом с тобой. Сдавленные вопли Дженни Хастингс, когда через пробоину в ее «Центурионе» просочилась смертоносная атмосфера, до сих пор болью отдавались в ушах Грейсона. Сириус-5 был по-звериному беспощаден в бою. За прошедшие две недели обе стороны насчитывали не более трех раненых. Даже небольшие бреши в амуниции или стенках боевого робота означали гибель — тогда кислород проникал в насыщенную водородом внешнюю среду одновременно с ударом либо вспышкой...

Грейсон остановился в десяти шагах от одинокой фигуры человека. Тот, как бы прося о чем-то, слегка поклонился.

— Посол Грегар Чандрасенкар, — провозгласил он официальным тоном. — Специальный дипломатический представитель Федеративного Содружества в правительстве планеты Сириус-пять и Конфедерации Дома Ляо. Я предоставил себя в распоряжение отцов города Тяньданя и действую от их имени. Это приемлемо для вас, сэр?

Грейсон поклонился в ответ.

— Безусловно, приемлемо, господин посол. Я полковник Грейсон из прайда Карлайлов, командир Серого Легиона Смерти под началом лорда Гарта, герцога Ирианского и главнокомандующего пятым экспедиционным корпусом Дома Марика. В соответствии со всеми принятыми военными конвенциями и соглашениями я обладаю полномочиями для ведения переговоров с вами и с теми, от чьего имени вы говорите.

— Мне были даны указания узнать об условиях капитуляции, — проговорил посол. — Отцы города признают свое поражение.

«Так-так. Кампания и впрямь окончена», — подумал Грейсон. Эта мысль не вызвала ни волнения, ни радостного трепета победы. Просто появилась мысль о том, что битва закончилась.

— Всякое сопротивление на Сириусе-пять и всей планетной системе Сириуса прекращается, — медленно произнес Грейсон. — Вся военная электроника, включая сканеры и радары, незамедлительно выключается. Частоты, использующиеся военным командованием Дома Ляо, должны передавать исключительно приказы о прекращении огня. Я уполномочен информировать вас о том, что специальные подразделения Дома Марика прибудут в течение тридцати стандартных часов для заключения формального соглашения о прекращении боевых действий. Местные жители, а также представители власти должны полностью этому содействовать.

— Разумеется. — Такого рода содействие служило, помимо всего прочего, основой для формальных военных соглашений. — Будет ли Сириус-пять переведен под постоянный контроль Лиги Свободных Миров?

Иными словами, посол хочет знать, набег это или вторжение. Грейсон задумался. Да он и сам был бы не прочь узнать об этом.

Полковник покачал головой.

— Боюсь, что я не в курсе, сэр. По всей видимости, его светлость главнокомандующий Дома Марика составит свой собственный список условий. Отцы города должны создать совет для обсуждения требований с его светлостью и официальными представителями Лиги Свободных Миров.

— Это все?

— Это все, что я собирался сообщить вам от имени Дома Марика. Я хотел бы добавить кое-что от себя лично.

— Да?

— Ничего, что противоречило бы протоколу соглашения, господин посол. Мне нужен провиант, к тому же моим людям необходимо отдохнуть. Я, естественно, ручаюсь за их поведение.

Посол кивнул.

— Я уверен, что это все можно устроить. Что-нибудь еще?

— Отряды Дома Ляо, находящиеся в радиусе пятидесяти километров от Тяньданя, должны немедленно сдать оружие. Если не будет никаких беспорядков, отпадет и необходимость во всеобщей регистрации либо интернировании.

Чандрасенкар опять поклонился.

— Это очень любезно с вашей стороны, полковник. Такой жест будет оценен по достоинству.

— Вы понимаете, что я не могу, говорить за лорда Гарта, — уточнил Грейсон. — Его светлость может настоять на интернировании — это является его неотъемлемым правом в соответствии с соглашением. Но все-таки... — Грейсон пожал плечами. — Если тяньданьцы будут вести себя, как подобает, я не вижу причин для какого-либо ограничения их свободы.

— Я понимаю. — Посол запнулся, словно прислушиваясь. Несомненно, он поддерживал связь с отцами Тяньданя с помощью передатчика, встроенного в защитный костюм. — Сэр, отцы города просили меня сообщить о полном принятии ими ваших условий... и, со своей стороны, поблагодарить вас за проявленное благородство. Они сочли за честь быть побежденными прославленным Грейсоном из прайда Карлайлов. В десяти километрах от того места, где Грейсон вел переговоры с посланником, в душной наготе герметически закрытого глайдера смуглый человек с мрачными глазами откинулся от радиопульта. Он отложил прибор, который держал возле уха, и произнес медленно и задумчиво:

— Ну, вот и все.

Четверо людей, столпившиеся вокруг, внимали его словам.

— Они согласились на формальный мир. Сирианская кампания завершилась.

— Мы можем приступать? — обратился к нему один из четверки. Его защитный костюм был расстегнут ровно настолько, чтобы виднелась грудь. На алом фоне эмблемы, нашитой на карман, скалился черно-серый череп. Главный кивнул.

— Никогда бы не подумал, что кто-то способен обернуться так быстро, как Карлайл. Это ведь, в известном смысле, даже стыдно...

— Что — стыдно, регент?

— Никогда не называй меня так! Даже здесь!

Глаза воина расширились, словно он получил удар в грудь.

— Я... я... Простите меня, мой повелитель.

— Прощаю, — коротко ответил человек. — Но не забывай: ты слишком заметная фигура, чтобы допускать неосторожные слова или мысли. Это будет... некстати.

— Д-да, мой повелитель. Благодарю, мой повелитель.

— Хорошо. Можешь начинать подготовку. — Он кивнул остальным. — Всем собрать своих людей. Дюк прибудет через тридцать часов. Мы должны быть готовы.