Топливо (СИ)

— Давай договоримся, — проговорил ликвидатор, — ты глотнешь моего эликсира, а потом получишь свой. И выметешься отсюда на все четыре стороны.

Почему он так поступает? Он должен убить всех. И даже донора. Может быть, он хочет сперва унизить, а потом пристрелить? Он киборг, пока еще не зависимый от Топлива. Ему просто горько и гадко видеть опустившегося собрата. Эр безошибочно догадался, что ему предстоит. И принял свою участь безропотно. В конце концов, возможно, убийца и не врет. Получит свое, потешится вволю и отпустит. Даже позволит унести с собой Топливо. Хотя бы одну баночку. Хватит не на пару часов, а на неделю…

Эр медленно расстегнул виниловые штаны ликвидатора. Белья тот не носил.

Прикрыв глаза, Эр взял его член в рот. В конце концов, это не так отвратительно, как толпа грязных байкеров. И совсем не больно. И возможно, если ему понравится, то отпустит. С Топливом. Дуло дикрайзера с силой ткнулось в висок. Для чего? Эр осторожно положил пальцы на живот ликвидатора — как раз под пупком, мягко погладил, как будто говорил: «Спокойно, я никуда не убегу. И меня не нужно устрашать. Я и так делаю все, что ты приказываешь».

Ликвидатор некоторое время сосредоточенно смотрел вниз. Доверять зависимым нельзя. Они непредсказуемы, способны на все. Конечно, один выстрел, и никакая даже самая быстрая атака не поможет этому несчастному. А заодно милосердно избавит его от зависимости раз и навсегда. Но палец не нажимал на курок.

Слишком хорошо. Как же он это делает…Уличная сучка. Поднаторела…

Ликвидатор почувствовал, что ему хочется закрыть глаза и немного откинуть голову назад. И убрать пистолет, а руки просто положить на плечи этому киборгу. Но потом стиснул челюсти от ярости не известно на кого. Рванул волосы Эра с такой силой, что тот охнул и зажмурился. Что, не нравится?! А терпишь… На все согласен, лишь бы получить свое Топливо?

Крепкая рука швырнула Эра на давешний хирургический стол, и тот надсадно заскрежетал ножками по кафельному полу. От резкого звука Эра всего передернуло. В затылок уперлось дуло дикрайзера.

— Ну-ка штаны спустила быстро! — прорычал ликвидатор. Эр сглотнул. Ох нет. Не натешился еще? Почему бы тогда просто не пристрелить?

Но ведь может и не пристрелить. И даже отпустить. С Топливом.

Баночка стоит на краю стола. Весь мир сжался до этого обтекаемого силуэта.

Стараясь не выглядеть испуганным или поспешным, Эр расстегнул ремень и плавно спустил брюки на бедра. Все, что угодно. Тем более, всего один, а не целая толпа. Можно потерпеть. Ради Топлива…

Ликвидатор имел его жестко, сильно, агрессивно, стараясь причинить боль. Одна рука оттягивала назад голову Эра, держа в кулаке черные пряди, а в другой был зажат массивный бронебойный пистолет, упирающийся в ямку под затылком.

Эр приоткрыл рот и зажмурил глаза. Тошнило от боли — густой, тяжелой и вязкой, порожденной стабилизаторами, — и резкой, пронзительной, которую намеренно причинял разыгравшийся убийца. В голове порхали бархатные бабочки. Горло саднило от судорожных вздохов. Это кончится. Это все равно должно кончиться. Выстрелом или его оргазмом. Отпустит или убьет. В любом случае — свобода от боли. Поэтому Эр был заранее рад любому финалу.

Под руками нагревалась поверхность стола. Мерзко и ритмично скрежетали его ножки по грязному полу. Над головой грохотала приглушенная стенами и перекрытиями музыка. За спиной шумно, но стараясь сдерживаться, дышал ликвидатор.

Он навалился всем весом, прошептав в ухо киборгу:

— Кончишь позже меня — пристрелю…

Конечно, пристрелит. Он должен выполнять приказ. Убить всех, кто находится в Притоне. Сразу не смог — теперь придумывает отговорки. Но Эр вдруг подумал, что есть шанс. Надо только сделать так, как он хочет. Но никакого удовольствия Эр не чувствовал. Одна только боль и тошнота. Если его вырвет, ликвидатор его точно пристрелит, да еще предварительно заставит слизать все. Надо сделать, как он хочет. Потешить его самолюбие.

Эр осторожно скользнул рукой вниз, намереваясь побыстрее довести себя до оргазма. Но ликвидатор рванул его волосы и рявкнул:

— Руки на стол!

Эр подчинился, склонив голову. Больно и гадко. Но если не кончить совсем, ликвидатор может обидеться… Эр усилием воли вызвал в своем затуманенном болью разуме воспоминание о красиво очерченных губах. Как они целуют, эти губы? Как улыбаются? Как ласкают? Эр все больше отдалялся от своей боли, от лязга проклятущего стола, от прохладного и жесткого дула, упершегося в затылок. Он думал только о губах. Даже представил, как эти губы ласкали бы его член. Если бы все было наоборот, то Эр не был бы таким грубым. Он бы понял, что все киборги в конце концов переступают определенный рубеж, за которым от боли и разъезжающегося в разные стороны сознания спасают только стабилизаторы. Стоит связаться со стабилизаторами, и ты вполне можешь задумываться о своем будущем уличной проститутки. Это сейчас убийца в «прикиде» тусовщика — хозяин положения. Но все могло бы быть наоборот. И Эр представлял во всех красках, как оно могло бы быть.

Страх подгонял. Отчаяние и неистовое желание заполучить Топливо заставляло сжиматься сердце. Эр с легким выдохом кончил, запрокинув голову сильнее. Ликвидатор опустил руку, проверил. Эр почувствовал, что от его прикосновения по телу словно стрельнула молния.

Пистолет сполз с затылка. Что-то горячее хлестнуло Эра изнутри, немного заныло внизу живота. Все. конец. А он пока еще жив…

Ликвидатор отошел, застегиваясь. Эр, медленно натянув брюки, осторожно посмотрел на него из-за своего плеча. Наемник Шакса резко вскинул пистолет и выстрелил. Мимо. Намеренно. Эр не шелохнулся и не изменился в лице. Он не успел даже осознать ничего. Огромных усилий стоило ему сейчас не потерять сознание — слишком плохо и больно. Но слишком не хочется казаться слабаком. Он когда-то мог бы одной левой победить этого выскочку.

— А ты смелый… — усмехнулся ликвидатор, приблизившись и, как ни в чем ни бывало, вытерев испачканную руку о куртку Эра. Теперь они стояли лицом к лицу.

— Так что же ты продать-то хотел? — спросил убийца, и голос его казался покровительственным. Рука убрала пистолет в кобуру.

Эр проследил за этим движением. Убивать не будут?…

Кажется, ему задали вопрос.

— Глаз, — ответил киборг, — Я хотел продать глаз.

— Хм, — ликвидатор пожал плечом, развязно потрепав его по щеке, — Очень глупо. У тебя есть, что можно продать гораздо выгоднее…

— Я не шлюха, — спокойно ответил Эр, стараясь увидеть за оранжевыми стеклами глаза собеседника.

Тот захохотал:

— Не шлюха? Да ты сосешь лучше любой сучки из «Паноптикума»… Кста-а-ати…

Эру очень не понравилось это «кста-а-ати».

Ликвидатор зашагал к выходу:

— Поедешь со мной. Я тебя сбагрю в одно милое заведеньице. Держатель его — мой давний знакомый. Работа на износ. Зато на Топливо всегда бабки будут.

Эр замер на месте. Потом тихо и немного хрипловато проговорил:

— Зачем тебе все это?…

— Что именно? — ликвидатор повернулся к нему, победно улыбаясь и блеснув ядовито-оранжевыми стеклами очков.

— Почему ты не убил меня? И зачем ты хочешь меня куда-то там «сбагрить»? Что тебе за дело?…

— Хм, — ликвидатор наигранно задумался, — Знаешь, я убиваю без особых раздумий любого, на кого только укажет мой Мастер. Но всегда за дело. Либо они выпали из потребительского круга, либо пошли против власти моего Мастера, либо еще что. Неопытность карать смертью не вижу нужным. Ты ведь нездешний. Не знаешь, кто я такой. Не знаешь, где надо приобретать Топливо, чтоб не обидеть моего Мастера. За что тебя убивать? За то, что ты еще как следует не освоился на новом месте?

Эр пожал плечом, отворачиваясь и глядя на баночку с Топливом.

— Кроме того, «Паноптикум» принадлежит Мастеру Шаксу. Думаю, он не был бы против того, что такая талантливая шлюха, как ты, принесла ему дополнительный доход.

— Я не шлюха! — огрызнулся Эр чуть тверже. Ликвидатор лишь усмехнулся. Потом неторопливо подошел. Схватил одной рукой за загривок и поволок из комнатушки. Эр чудом успел схватить вожделенную баночку и прижать ее к груди. Ликвидатор продолжил вещать, пока тащил свою жертву через забрызганный кровью и мозгами, заваленный трупами коридорчик: