Отпетые мошенники галактики (СИ)

Что имел в виду мой шеф, Президент Лиги, самой известной в галактике тайной организации по борьбе с мошенничеством под зелёным цветом я не понял. Хотя вполне могло случиться, что и сам Уорхол не всё понимал из того что говорил. С него станется. Я же говорю вам, тип ещё тот. Не гомофоб, но недалеко. Впрочем, это моё личное убеждение.

- У меня для тебя, Сэмюэльчик, дельце, - счастливо сообщили собеседник, сверкая ублюдочными глазками.- Небольшое такое. Ма-а-ахонькое. Вот такое, - показал он с помощью нешироко расставленных ладоней размер предстоящей смертельно опасной и, как я по опыту знал, заведомо обречённой на провал операции. - Пятиминутное дельце, - подтвердил он уже несколько неувереннее. - А может, быть даже пятимиллисекундное.

Внутренне я расхохотался. Но внешне лишь свирепо сузил глаза.

- Уж не хочешь ли ты сказать, старина, что моему отпуску кердык? - высказал я без обиняков давно назревшую в голове догадку и добавил в конце фразы несколько слов, которые могли бы привести в смятение даже разбитного, много повидавшего редактора бульварной газеты, но только не Уорхола. - Не хочешь ли ты сообщить, приятель, что накрывается медным тазом моя поездка на Арсию Монс, Снега Олимпа, так сказать? - витиевато, но вполне понятно выразился я.

А выразившись, выпучил глаза на шефа, надеясь запугать его этим старым, но испытанным приёмом.

И ещё я пустил длинную струю сизого, ужасающе вонючего дыма в вызывающе светящийся экран. Прямо в наглые зенки.

Атомные ходики на стене пробили положенные четверть восьмого и намертво встали. А я рассеяно подумал, что часы старые, но работают исправно. Нужно лишь заменить урановые батарейки. Где-то валялись в кладовке.

Вывел меня из размышлений о часах Уорхол.

- Ты понимаешь, парень... э-э, - шеф потёр ладонью нос, а я, обмакнув палец в стакане с текилой, задумчиво облизал ноготь.

Я знал наперёд, что он скажет.

Потому в голове давно вызревала шальная мыслишка: а не пристрелить ли мне ублюдка пока есть азарт к такому делу и патроны в револьвере? То есть прямо сейчас. Здесь! В этом уютном закуточке нашей трёхмерной вселенной.

И, чем дольше я раздумывал над такой идеей, тем больше она мне нравилась. Казалась правильной, интересной. Я ведь привыкал к ней не один год.

Ну что с того, что Уорхол - шеф? Одним начальником в галактике станет меньше. И всего-то.

Тем более, что никто не заметит потери бойца. Такие маньяки, как Уорхол всё одно долго не живут. Их или сбрасывают с космических крейсеров в иссиня Чёрные Дыры (и другие прорехи вселенной) или доведённые уорхолами до полупомешательства экипажи взрывают их керосиновыми бомбами направленного действия начинёнными гайками, болтами и устрицами к тому же. Одно бесспорно. Чем меньше Уорхолы задерживаются на белом свете, тем полезнее такое положение вещей для социума и окружающей среды.

Так мне думалось в те наполненные непередаваемым драматизмом минуты.

Между тем, Гарри продолжал свое ублюдочное существование. Он топтался нечищеными сапогами по розовым мечтам Хитрого Лиса.

   Он вероломно попирал чьи-то грёзы об Арсии Монс, втаптывая их в вонючую грязь служебной рутины.

В одной руке служака дегенеративно мял старомодную шляпу коричневого фетра, точь-в-точь какие показывают в старинных фильмах о земных детективах, другую держал в кармане ношеных брюк. Всем своим видом служака показывал - ну и видок! - Ты попался, Сэм! Теперь от меня не сбежишь.

В своём рассказе о непростых взаимоотношениях с Уорхолом я опускаю то, что у него были красные от хронического недосыпания и к тому же бегающие крысиные глазки. Что эти глазки основательно сидели в глубоких тёмных глазных впадинах, запросто украсивших бы лоб любого второразрядного питекантропа. Я всё это опускаю как ненужные, отвлекающие детали. Бог с ними, с деталями.

Скажу лишь, что из-под мышки псевдо(недо?)человека выглядывала потёртая рукоятка отнюдь не игрушечной тридцатьвосьмёрки. С этой цацкой мой шеф не расставался даже на миг, не без оснований полагая, что его здорово ненавидят в отделе, а потому жизнь его ежечасно подвергалась серьёзной опасности.

Точно такая штучка, я знал наверняка, прикреплена к лодыжке негодяя. На вскидку могу сказать: под правой брючиной.

Естественно, ни для кого в Лиге не являлось секретом, что дешёвый трюк с суетливым выхватыванием револьвера с ноги и последующей беспорядочной пальбой, куда попало, Гарри перенял от меня.

От этой мысли мои губы непроизвольно скривила самая презрительная усмешка, какую я когда-либо видел в кино. Я вспомнил, что по огневой подготовке у Гарри всегда было удовлетворительно.

Гарри прочистил горло, словно был оперным певцом и собрался петь перед громадной аудиторией.

- Понимаешь, дружище, - сказал патетически этот самодур. - Никого ведь больше нет. Все на заданиях. Вот я и подумал. Если там Сэм ещё не околел... Пардон, от скуки... Может быть, он? То есть ты. Дело-то простецкое. Первоклашка справится.

Про первоклашку я где-то уже слышал.

- Наверное, Гарри, как в тот раз, - сказал я, собрав всю волю в кулак, а лоб в гармошку. - Когда мне пришлось сдерживать натиск целой банды головорезов. Этих звёздных рейнджеров с Пенелопы. Они, ведь, по твоей милости, Гарри, приняли меня за матёрого ублюдка - уголовника промышляющего на межпланетных трассах россказнями о своём участии в галактической гражданской войне, о которой никто никогда и слыхом не слыхивал. Перед тем заданием, дружище, ты тоже объявил, что посылаешь Лиса в приятный круиз. И делаешь это только потому, что под рукой не оказалось ни одного старичка-пенсионера, поросшего мхом вымыслов, домыслов и сплетен, так сказать, ветерана Лиги.

Я смерил Гарри испепеляющим взглядом способным по моему личному убеждению повысить до приемлемой температуру абсолютного нуля. Тем не менее, убийственный взгляд офицера Лиги нисколько не смутил руководителя той же Лиги. А возможно, даже вдохновил. Естественно, на всякие другие гадости и пошлости. О! Их у Гарри припрятано про запас вдосталь!