Новое Начало. Книга Первая (СИ)

Остановившись за пару километров до поселка, я решил сделать небольшой перекур. Заодно, вложу свободное очко характеристик за новый уровень. Так-с, готово. А не плохой у меня прогресс за этот месяц получился:

Опытным путем, я вывел для себя несколько основных правил в этой странной игровой системе. Во-первых, количество активных и пассивных умений строго ограничено. Не знаю, с чем конкретно связано их количество, но подозреваю, что с уровнем. Во-вторых, выбиваемое снаряжение хоть и редкость, но кроме ювелирных украшений и оружия, мне, да и остальным тоже, ничего не доставалось. Причем, как ни странно, сережек я тоже еще не находил, а колец, можно надевать лишь шесть штук. В-третьих, монстры с каждым днем становились все сильнее и сильнее. Их отряды, день ото дня, увеличивают не только численность, но и слаженность действий между собой. Ну, и, как итог — прокачка уровня и умений стала быстрее. Монстры все чаще и чаще выходят на свободные хлеба и встретить их можно теперь, где угодно. Правда, и смертность в отрядах возросла. В-четвертых, при увеличении характеристик в той или иной степени, это отражалось и на реальном теле. Например, с возросшей характеристикой Выносливость, возросла и моя собственная выносливость организма. Упражнения, которые раньше выжимали из меня все соки за час, теперь были не столь эффективны, и по прошествии двух, а то и трех часов! Интеллект хоть и незначительно, но увеличивал мозговые функции организма владельца, а Сила и Ловкость — ну, тут все и так понятно.

Все, хватит, покурили и в путь. Водрузив добычу на спину, я двинулся к своему домику. Люди на улицах, заметив мою поклажу, выказывали различные чувства. Одни — зависть, другие — грусть, а третьи — с кем я иногда обменивался вещами — радость. Последних хоть и было немного, такой уж у меня характер сложный, но с каждым днем их ряды все росли и росли. Всем что-то нужно, и ради обмена, они готовы пойти на что годно, лишь бы дело выгорело. А уж сыграть на подхалимстве для некоторых, не такое уж и непривычное дело. Ведь с каждым разом, желающих отправится в путь за хабаром, становится все меньше, а потребностей все больше. Да и идти за добром приходилось все дальше. И это лишь увеличивало, и без того немалую, опасность. Вот и выкручиваются люди, кто как могут.

Ну вот, опять, мое жилище оккупировали. Внутрь не заходят, боятся. Хоть своих девушек я худо-бедно и вооружил, но раньше, желающих ворваться в мое отсутствие силой, было хоть отбавляй. Пару показательных смертей в запертых домах нарушителей границ частной собственности и новых инцидентов больше не происходило. Жестко, но эффективно. Теперь, ждут только снаружи. Да и что они мне сделают? Убьют? Да даже если и так, то какой в этом смысл? Я ведь, считай, необходимое зло. Да и границ не перехожу. Просто жесткие контрмеры принимаю, но, по-другому, теперь никак.

Порядки нынче другие — кто сильнее, тот и прав. Мир изменился, а вместе с ним изменились и люди. То, что раньше называли дикостью, теперь же — норма. Черт, а ведь всего лишь месяц прошел. А что будет через год? Два? Нет, даже думать об этом не хочу. Мне бы лишний день прожить, уже счастье. Так, ну и кто у нас сегодня на огонек заглянул?

Вон, два бородатых мужика стоят у самого входа — это Хлебные. Я их так зову, потому что это выжившие с хлебозавода. Ну, то есть, те из них, что не побежали спасать свои семьи в город, а сразу же рванули оттуда. Чуть в стороне, уже давно знакомая мне учительница Светлана Александровна и ее молодежный отряд. Эти, тоже многих потеряли за последний месяц. Но, все еще сила, за счет притока свежей крови. Ведь пару недель назад сюда сунулись одни, вроде из какого-то колледжа, и не найдя куда приткнуться, попросились к ней. Она приняла, но с условием, что половина из них идет в добытчики. Все та же хитрая бабенка, что и раньше. Это две из трех фракций, что считаются сильнейшими в поселке.

Еще две независимые, но не особо сильные группы стояли чуть в стороне. С ними я дел не имел, поэтому не знаю кто такие. Ну, и подавляющая часть населения этого карликового государства — вольные. Этим домов не хватило, так они часть территории времянками застроили, а остальное — палаточный лагерь развернули. Каждый там, сам по себе или семьями. Но, есть у них некий совет, который заседает по необходимости и решает насущные вопросы общины. Так вот, тут и находились несколько представителей оттуда. Самые мои ходовые менялы. У них людей-то много, а значит, и потребностей больше всего. Сами не справляются, с другими торгуют. У них зафиксирована самая большая смертность в добытчиках. Примерно половина поисковых партий так и не возвращается назад. Ведь отряды собираются временные, а значит, не сработанные. В группе взаимодействовать не могут, а значит, долго не живут. Так еще и частые случаи, когда их отряды что-то находят, но не сумев поделить добычу, рвут друг другу глотки.

Вообще, у них, странные даже для меня обычаи стали зарождаться — многоженство, например. Мужики-то на добыче мрут как мухи, а бабе, потом, как-то выживать надо. Вот и находит она сильного защитника, да к нему в семью напрашивается. У того, и так трое девушек в шатре живут, а он еще и четвертую берет. Странные люди. Но, такие индивиды! Меня, за своего принимают.

Как же, у меня у самого четыре девки в доме. Хоть, сначала их и было пять, но одна, впоследствии ушла. Совсем с катушек слетела и пошла брата в Пензе разыскивать. Остальные отговаривали, но она ни в какую, уперлась и все тут. А потом и вовсе перестали на нее внимания обращать. Зачем им это? А вдруг, мне покажется, что многовато у меня иждивенок на горбу сидят или просто устану от них, да прогоню? Бывали уже прецеденты. Нормы морали с каждым днем все сильнее искажаются, а полиции, чтобы пожаловаться, и нет вовсе. Так что ушла она как-то раз утром, да так и не вернулась.