Наблюдатель

- Как по-твоему, - наконец произнес принц, - за всем этим может стоять мой отец?

- У Симадзу-сан наверняка есть человек в стане заговорщиков, - медленно ответил Кэсои. - И если это так, то главной его задачей является шпион, которого туда послал я по вашему приказу. Его светлость не хочет допустить вашего влияния на тайное общество. Ведь ярость заговорщиков можно повернуть в любое русло.

- И что ты предлагаешь?

Кэсои помедлил, хотя ответ он выншивал уже много дней.

- Надо попытаться извлечь выгоду из этой ситуации. У его светлости много верных солдат. Пусть они оцепят площадь, где состоится казнь. Если заговорщики нападут там, что ж, прекрасно. Если нет…

- Ты думаешь перехватить их на дороге?

Наследный принц пристально посмотрел в глаза Кэсои.

- Смотри. Ошибешься - сам о смерти просить будешь.

Широким военным шагом Итиро прошел в зал для официальных церемоний. Он внутренне поморщился: дайме, герой битвы за Окинаву, превратившей ее в часть земель Японии, человек с заслугами, которые и не снились большинству из смертных, так и не научился жить в надлежащей для людей его сословия роскоши. Замок правителя Окинавы оставался неприступной крепостью снаружи и аскетическим жилищем внутри, напоминающим монашескую келью огромных размеров.

Отец при виде сына встал с широкого татами, и Иэхиса-младший понял вдруг, как постарел князь. Глаза Симадзу Иэхисы еще были зоркими, руки - твердыми, но поднимался с пола он уже с трудом, что пока незаметно было для окружающих, но от «любящего взора» сына не скрылось.

Итиро оставил длинный меч слуге-телохранителю, меч-компаньон положил на пол справа, рукоятью к себе, выражая тем самым полное доверие к собеседнику. Язык меча мог сказать о многом. Меч, лежащий на полу слева, например, указывал на явное недружелюбие. Положить меч рукоятью к собеседнику означало нанести ему страшное оскорбление - усомниться в его способностях фехтовальщика.

Симадзу Иэхиса взглянул на сына:

- Ты что-то хотел сказать, мой мальчик?

- Если позволите, я пришел с предложением, отец. Завтра на рассвете вы поведете самураев на разгром мятежников. Я подумал о том, чтобы не только на площади, но и по всей дороге расставить скрытые кордоны, дабы исключить всякого рода случайности. Позвольте мне принять участие в военных действиях. Например, я мог бы взять на себя организацию засад по дороге от тюрьмы до городской площади.

Дайме несколько секунд молчал, раздумывая.

Потом сказал:

- Я рад слышать от тебя такие слова. Время пролетело незаметно, и ты стал настоящим самураем. В тебе течет кровь Иэхисы.

Старый князь был абсолютно прав.