Блудное Солнце. Во Славу Солнца. Пришествие Мрака

Спустя несколько секунд Рош уже стояла на другом участке корпуса. Отсюда она видела красноватое сияние в районе двигателей — единственное подтверждение неизбежности гибели «Аны Верейн».

Она оглянулась, предполагая, что Кейн последует за ней, но заметила, что он приземлился возле соседней кабины. Скафандр Гейда следовал за ним, словно на привязи.

— Кейн?

— Извини, Морган. — Его тон изменился — так он разговаривал с Последователями, когда спас ее с их корабля. — Нам придется расстаться.

Рош почувствовала, как на нее накатила волна тошноты.

— О чем ты?

— Морган, подумай.

Она так и сделала, и ей стало больно.

— Значит, Альта говорила о тебе, — прошептала Рош. — Ты был ее господином.

— Я слышу удивление в твоем голосе, — сказал Кейн.

— Нет, — покачала она головой. Все внутри у нее умерло. — Разочарование.

— Я лишь делаю то, что диктует моя природа.

Некоторое время Рош молчала. Она вспомнила, что Гейд рассказал ей о том, в каком ужасном состоянии находилась Альта, а Кейн проводил с ней много времени. Наверное, тогда все и произошло. Он оставался под подозрением и не мог свободно перемещаться по кораблю — Альта же получила возможность бывать везде. Кейн превратил ее в свою марионетку.

Тишина стала угрожающей.

— Все ложь, — сказала она, обращаясь скорее к себе, чем к Кейну. — Твоя амнезия, то, как ты спас меня в мире Сиакка, — все. Сплошной обман.

— Ты не права, Морган. Но в нашей игре — между мной и Ящиком, между моими собратьями и Крессендом — действительно присутствовала ложь.

— А как насчет Индердип Дженс? — спросила Рош. — Почему?..

— Все стратегические игры требуют жертв, Морган, — ответил он. — Но только не думай, что я не чувствовал ее боли.

Она сильно затронула меня, как и смерть пятерых моих собратьев, которых ты уничтожила на «Флегетоне». Для группового разума гибель даже одного элемента весьма болезненна. Но ты не в состоянии это понять, не так ли? Ведь ты происходишь из такой злополучной и в корне отличной от нас расы…

— Групповой разум?

— Ирикейи увидел его в виде черного пятна на моем сознании и в сознании Элены Гейдик. Ты тоже его видела, когда смотрела на нас при помощи похитительницы. В нас есть нечто большее, чем можно заметить даже при помощи эпсенса.

— Значит, между вами существует связь? — спросила Рош.

— Конечно, — ответил Кейн. — Все, что я видел и пережил, стало достоянием моих собратьев.

— Еще одна ложь.

— Необходимая часть игры, — сказал он.

Рош почувствовала, как у нее закружилась голова.

— Но почему ты просто не убил меня? Почему оберегал мою жизнь? Зачем?

— Потому, что ты стремилась узнать причину происходящего, — холодно сказал Кейн. — Мы хотели, чтобы ты увидела последствия своего решения. — Он сознательно выделил последнее слово. — С самого начала мы подозревали, что Высшая каста не останется в стороне. И получили подтверждение, когда я проснулся и вошел в контакт с Ящиком. Я наблюдал за ним так же внимательно, как он следил за мной. Мне не удалось догадаться, что он находится внутри тебя, но я знал, что ты каким-то образом с ним связана. Ты была ключом, а Крессенд — замком. Когда ты задавала мне свои вопросы — тогда, в нашем последнем разговоре, а потом сообщила Трезису, что Высшая каста не станет помогать земным людям, я понял, что ключ в замке повернули.

Рош уже не так внимательно следила за рассуждениями Кейна, теперь они не имели для нее значения.

— Я оставила тебе жизнь, — тихо проговорила она. — И дала твоему народу еще один шанс.

Он поднял винтовку.

— Боюсь, ты совершила непоправимую ошибку, Морган, — сказал он и выстрелил.

Она рефлекторно сделала шаг в сторону, но оказалось, что Кейн стрелял в опорную балку. Рош не могла поверить, что он промахнулся. Наверное, решил напоследок ее помучить.

Рош сделала шаг вперед, дав себе слово больше не отступать. Он не увидит ее страха.

— Неужели вы действительно верите, что сможете очистить от нас галактику? — спросила она.

Раздался еще один выстрел — вновь в опорную балку. Рош даже не шевельнулась.

— Вы собираетесь уничтожить все, что не принадлежит к вашему драгоценному групповому разуму? — продолжала она, пытаясь скрыть дрожь в голосе.

Прозвучал третий выстрел, и она почувствовала через скафандр отдачу.

— Это называется справедливостью, Морган, — заявил Кейн.

— Это называется геноцидом, Кейн!

Рош ощутила, как перемещается под ее ногами корпус корабля, когда один за другим прогремели четвертый, пятый и шестой выстрелы.

— И ты смеешь стоять передо мной и говорить о геноциде! — с яростью выкрикнул он. — Мы пришли, чтобы отомстить именно за это преступление!

— То, о чем ты говоришь, произошло полмиллиона лет назад, Кейн! Вы не можете винить живущих сейчас людей за события давно ушедших лет!

Когда Кейн заговорил, в его голосе вновь появилось ледяное спокойствие:

— Не пытайся навязывать нам свои ценности, Морган.

— Что ты имеешь в виду?

— Что тебе не следует ждать от нас милосердия только ради милосердия.

Он вновь выстрелил, и Рош едва не потеряла равновесие — так сильно раскачивался у нее под ногами корпус корабля.

— У меня кончается заряд, — заявил он. — Ты должна улететь в открытый космос.

— Зачем? — спросила она, выпрямляясь. — Почему бы тебе не убить меня здесь и сейчас?

— Мне хочется дать тебе время подумать о том, что сделал твой народ и почему Крессенду ни в коем случае не следовало вмешиваться. — Он сделал короткую паузу, а потом добавил с нескрываемым удовольствием:

— Кроме того, это будет только логично после того, как ты сохранила мне жизнь.

— Я сохранила жизнь всем вам! — с гневом ответила Рош.

— Да, — согласился он. — И я хочу, чтобы ты об этом думала, когда будешь медленно умирать, Морган.

Кабина еще раз качнулась.

— Но так не должно быть, Кейн, — с отчаянием в голосе проговорила Рош, надеясь добраться до той части его существа, которую она успела узнать в первые несколько недель после их встречи.

— Нет, Морган. Нас запрограммировали на месть, которую мы осуществим максимально эффективно. Мы победим.

— Но это безумие! Вам больше не за что мстить! Мы можем жить вместе…

— История с тобой не согласится.

— Нет — история согласится со мной. Человечество сильно изменилось с тех пор, как умерли ваши создатели. Мы стали разными. Мы живем в разных местах. Но мы остались людьми.

Кто-то думает, что он лучше остальных, но в конечном счете мы все одинаковые. И что бы ни произошло в прошлом или случится в будущем, вы станете частью нас. Это неизбежно.

Ее шлем наполнил иронический смех.

— Ассимиляция? Очень похоже на заносчивых победителей.

— Победителей не было, — подчеркнула она, чувствуя, что времени у нее почти не остается. — Вот о чем я пытаюсь тебе сказать, Кейн. Есть только Человечество.

— Именно, — сказал он. — Человечество… победитель.

Ответ поразил Рош, которая уже собралась ему ответить, но так и застыла с открытым ртом.

Человечество… победитель.

— Нет, — наконец возразила она. — Этого не может быть, Кейн. Ты человек. Ты должен быть человеком.

— Ты ошибаешься, Морган.

— Но… невозможно!

— Не просто возможно, — продолжал Кейн. — В этом суть конфликта. Вы отрицаете наше существование, а посему мы аннулируем ваше.

— Но… — Рош никак не могла осознать услышанное, ей не удавалось произнести следующие слова:

— Вы пришельцы?

— Мы — исконные обитатели галактики, — заявил Кейн. — А вы захватчики.

— Теперь я знаю, что ты лжешь.

— Нет, на сей раз я говорю правду, — сказал он. — Это просто вопрос перспективы. Мои создатели исследовали галактику еще до того, как предки Человечества добрались до Луны. Мы создали первые якорные точки прежде, чем вы узнали о существовании гиперпространства. К тому моменту, когда наши империи вошли в контакт, вы нас быстро догоняли, но продолжали заметно отставать. Вы вечно куда-то спешили, были импульсивными и склонными к стремительным прорывам, за которыми следовали долгие периоды разложения, — иными словами, жестокими нарушителями равновесия. А мы отличались терпением, настойчивостью и умением сострадать. Мы постоянно стремились к единению.