Worm (ЛП)

Это с равным успехом мог быть и рослый одиннадцатилетка, и шестнадцатилетний парень, выглядевший моложе своих лет.

-- Брайс? -- спросила я.

Она кивнула.

-- Брайс Кайли

-- Есть ли вероятность, что он от них сбежал?

-- Нет. Я проверила все возможные места. У друзей, и наш старый дом -- то, что от него осталось. Заходила в больницу, где лежат мама с папой, и медсёстры сказали, что не видели его.

-- Как давно он пропал?

-- Два дня назад.

Я кивнула. Я смутно помнила, что именно через сорок восемь часов полиция считает пропавших без вести практически погибшими. Это не означало, что мне не стоило пытаться его найти. Но это также значило, что я буду чувствовать себя менее виноватой, если до начала поисков разберусь с делами на своей территории.

-- Ты разглядела людей, которые его забрали?

-- Некоторых. Того, который был ближе всех ко мне, белый, толстый, и у него ещё была такая лохматая борода, как у дикаря, знаешь? Ну, она торчит во все стороны, нестриженая...

-- Я поняла, о чём ты.

-- И волосы у него были очень длинные и сальные, прямо прилипшие к голове.

-- Хорошо.

-- Ещё там была одна женщина. Вроде бы средних лет, обесцвеченные волосы. Из тех, что всю жизнь ютятся в трейлерах. Она была с таким высоким чёрным парнем со шрамом на губах. Это он схватил Брайса. У него была бутылка в одной руке и длинная труба в другой, я думаю, он использовал ту бутылку на Деррике...

-- Во что они были одеты?

-- Не припомню, чтобы они чем-то выделялись. М-м, большинство парней было с голым торсом, а на других были футболки без рукавов или с оторванными рукавами. О, а ещё многие из них носили такие браслеты на запястьях. Пластиковые, цветные, у кого-то один или два, но у чёрного парня их было много. Я помню, как увидела их на руке черного парня и подумала, что как-то не очень похоже, что он мог надеть на себя такое по своей воле.

-- Отлично, особенно последнее. -- Так они могут обозначать статус? Больше лент, выше статус, разные цвета -- разные значения? -- Что-то ещё?

-- Я больше не могу вспомнить ничего важного

-- Хорошо, -- я задумалась. Может, она вспомнит ещё что-нибудь, попозже? -- Где ты сейчас живешь?

Она замялась с ответом, но всё-таки решилась:

-- Нигде. Всю прошлую ночь я искала... Я собралась вернуться назад, в то место, где мы жили вначале, у друга семьи, но...

-- Проблемы с плесенью, и ты говорила, там слишком много людей. Так не годится. Ты идёшь со мной.

На её лице мелькнуло беспокойство:

-- Не знаю...

-- Будет лучше, если ты будешь поблизости. Так ты сможешь ответить на любые мои вопросы. И я смогу держать тебя в курсе.

Она нахмурилась, и я видела, как она пытается придумать повод для отказа, не обидев при этом меня. Если она не пойдёт со мной, то, возможно, окажется не в самом подходящем и безопасном месте.

-- Это не подлежит обсуждению. -- сказала я ей, опередив всякие отговорки.

К её чести, она не стала спорить.

Мы добрались до пляжа, и, осмотревшись по сторонам, я повела её в ливневую канализацию. Понадобились уговоры, чтобы она спустилась во тьму, и мне пришлось подхватить её под руку, чтобы повести в пугающую черноту. Я открыла запертую дверь, которая вела в подвал, и заперла её за нами.

Когда я щёлкнула выключателями, чтобы осветить первый этаж, её глаза расширились от удивления:

-- У тебя есть электричество!

-- И работающий водопровод. Подожди здесь секунду, -- я взбежала по лестнице на третий этаж, перепрыгивая через ступеньку. Ничего особо секретного, но я спустилась к началу лестницы, ведущей на третий этаж, и опустила панель, закрывающую проход. Ключами я зафиксировала её на месте. Не думаю, что её заметит тот, кто будет осматривать комнату. Она выглядела как часть стены, если не считать замочную скважину. Я убедилась, что все насекомые были надежно заперты внутри их контейнеров в каждом террариуме, затем вернулась обратно к Сьерре.

-- Я делаю чай, -- сказала я, спустившись по лестнице. -- А ты будешь? Есть хочешь?

-- Вообще я не любитель чая, и я его уже много лет не пила, но сейчас твоё предложение кажется мне лучшим в мире.

-- Боюсь, у меня нет ни кухонного стола, ни стульев, ни даже гостиной, где мы могли бы спокойно попить чай. В другом помещении есть кровати, если хочешь присесть. Можешь чувствовать себя там как дома.

-- Как-то слишком уютно для злодея, -- я повернулась и посмотрела на неё. Она поспешно добавила:

-- Я имею в виду...

-- Всё нормально. Я не обижаюсь, я и есть злодей. Но под маской я человек. Человек, который предпочитает чай, а не кофе, который любит читать, который... -- я замешкалась, -- ...любит сладкую и пряную еду, но не любит слишком острое и кислое. Суть в том, что я -- человек, который хочет, чтобы ты была в порядке. Особенно, если ты из тех, кто проживает на территории, на которую я претендую. Иди. Найди себе кровать.

Она послушно отправилась выполнять то, что я сказала.

Я включила чайник, затем достала сахар. Что у меня есть подходящего к чаю?

Я достала коробку с печеньем из пшеничной муки, с одной стороны оно было покрыто шоколадом. Разлила воду по чашкам, добавила в каждую по чайному пакетику. Налила молоко в небольшой мерный стаканчик, чтобы Сьерра добавила его в чай, если захочет, и точно так же насыпала в маленькую чашку сахар и положила туда ложечку. Затем я открыла коробку с печеньем и разложила его на блюде.

Я положила всё на поднос и отправилась искать комнату, где должна была быть Сьерра.

Она лежала на койке и уже крепко спала.

Я тихо поставила поднос на одну из багажных тележек в углу комнаты, взяла свой чай и отправилась на второй этаж.

* * *

Мне понадобилось три попытки.

С третьего раза у жука, упёршегося о трещину в асфальте, получилось чиркнуть спичкой по коробку, удерживаемому другими жуками. Спичка загорелась.

Ещё несколько жуков достали спички из коробка, оброненного женщиной, иногда хватаясь по двое или трое за одну штуку и зажимая её в жвалах. По очереди они прикасались одной спичкой к другой, передавая пламя с самой первой на остальные. Через несколько секунд у меня уже было не меньше тридцати жуков, у каждого из которых в жвалах было зажато по горящей спичке. Некоторые умерли от жара, но большая часть пока держалась. Я могла представить себе эту картину: небольшое море крохотных огоньков, похожее на пламя зажигалок на концерте. Или, скорее, на толпу линчевателей, шагающих с зажжёнными факелами, символизирующими неотвратимую угрозу насилия.

Как жаль, что, судя по часам, сейчас было ближе к полудню, чем к полуночи. Ночью всё это выглядело бы ещё эффектнее.

Женщина отступила назад, стянула с ноги мокрый ботинок и бросила его в жуков, размазав нескольких из них. Спустя секунду ботинок вспыхнул. Но всё уже было бесполезно. Вооруженные спичками жуки расползлись достаточно далеко друг от друга, чтобы ещё один ботинок и небольшой костерок не смогли бы их даже замедлить.

Попытавшись снять второй ботинок, женщина упала и с трудом сдержала крик боли от приземления. Стянув второй ботинок, она, не вставая, начала пятится от жуков, пытаясь одновременно расстегнуть ремень и убраться подальше от моря огоньков.

Я могла себе представить, насколько страшно это всё выглядело со стороны. Море жуков, действующих практически с человеческим интеллектом. Каждый с крохотным факелом.

И вдвойне страшно, если до этого рой насекомых заставил вас пролить бензин из канистры на свои обувь и штаны.

Женщина, наконец, расстегнула ремень и начала стягивать узкие джинсы. Она успела снять их до щиколоток, когда насекомые атаковали. Несколько жуков и тараканов взлетели в воздух и приземлились позади неё, отрезая пути к отступлению. Она закричала, как и остальные в её группе, но никто не бросился ей на помощь.