Пандемониум. (Трилогия)

И в этот момент он почувствовал резкое нарастание напряженности магического поля. Попытка бежать пространственным коридором оказалась безуспешной: резкая боль и скованность во всем теле помешали ему это сделать. Тот, кто ловил его, не разменивался на мелочи, вроде «орлиного якоря» – реинкарнатор оказался в ловушке свернутого пространства. Дергаться было бесполезно: он не мог не только двигаться и колдовать, но даже дышал с трудом и практически ничего не видел, а потому подчинился могучей воле пленителя и поплыл по течению.

Через полминуты сильного дискомфорта и полной темноты реинкарнатор очутился в гигантском зале со стенами из черного оникса. Однажды ему уже приходилось видеть это помещение. На этот раз он оказался здесь не один – метрах в трех от него стояла безликая фигура в длинном синем плаще с капюшоном. Подневольный гость замка Судьбы обнаружил также, что чары личины более не действуют, и он предстал перед Безликим в своем истинном облике.

– Ну, здравствуйте, Изабелла Линарес! – произнес Хозяин Судьбы. – А ведь вы стояли следующей в моем списке наблюдателей. Однако свидеться нам пришлось раньше, чем я рассчитывал.

Глава 4 Мятеж

Где-то во Множестве Миров.

Фатум уже не спал, но старательно делал вид, что спит. Как и все Поглотители душ, он отменно умел маскироваться и обладал зачатками разума. Фатум понимал: если его перевели в спящий режим, значит так нужно носителю. А поскольку именно от последнего во многом зависело, будет ли у артефакта пища, его желания следовало уважать. Фатум не обладал разумом высших Поглотителей душ, да и по силе близко не дотягивал до уровня знаменитых губителей Фар-Сорна, но кое-что мог. По форме он напоминал дагассу, хотя и был несколько длиннее. Если носителю удастся приблизиться к жертве на расстояние кинжального удара, она обречена: на счету артефакта были жизни даже высших существ. Предчувствия говорили Фатуму, что намечается действительно серьезное дело, и в случае удачи его ждет поистине царский пир.

Междумирье.

– А вы в курсе, что пытаться манипулировать Судьбой без лицензии ордена Безликих противозаконно? – голос Синего состоял из стали и сарказма. – Ну, конечно в курсе – ведь вы работали на Черного до самой его гибели. А заниматься переселением душ – вообще криминал. Решили пуститься во все тяжкие? Кстати, интересно узнать, чем вам так насолил этот безобидный молодой человек?

– Он лично – ничем.

– Значит, все-таки, заказ? Я был о вас лучшего мнения. И кто работодатель?

Изабелла смешалась. Более того – где-то в глубине ее души загорелся огонек паники. Неужели Безликий обо всем догадался? Тогда ей конец. Бывшая наблюдательница подозревала, что ее эмоции не укрылись от внимания Синего, но уверена в этом не была, ибо не видела лица своего оппонента. Решив исходить из худшего предположения, она продолжила игру, превратив смятение на лице в злобу.

– Это не заказ, мессир. У меня был личный мотив.

– Вы же сами только что утверждали обратное.

– Речь не о нем, а о его отце. Я познакомилась с Владимиром Сотниковым, когда еще была наблюдательницей Безликого Черного, и влюбилась в него без памяти. Вам, наверное, трудно понять, а мне трудно объяснить, что такое страсть южной женщины. Одним словом, он стал для меня почти всем, а после гибели ордена в моей жизни осталось место только для него. Однако этот негодяй оскорбил мои чувства. Он играл со мной с самого начала, скрывая правду о том, что женат.

– И вы хотите меня убедить, что все годы вашего знакомства ни о чем не догадывались? – в голосе Безликого сквозило недоверие. – Насколько мне известно, в любовных делах женщины на порядок проницательнее мужчин, а уж женщины-адепты – и подавно.

На лице Изабеллы появилась горькая улыбка.

– Сразу видно, что вы никогда не влюблялись, мессир. Любовь ослепляет человека. А когда речь идет о такой страсти, как моя, это утверждение верно вдвойне. Перед ним я была слепа и беспомощна. Весь мой мир заключался в нем… А когда я случайно узнала правду, любовь во мне сменилась другим чувством – жаждой мести. Каким-то образом с помощью его друзей-адептов ему удалось скрыться от меня вместе со своей женой. Я искала его, усердно искала, но нашла слишком поздно. Началась война с нежитью, и он погиб во время захвата мертвецами одного из уральских городков. Его жена погибла вместе с ним. Я была в бешенстве, так как хотела лично покарать его. Моей ненависти был нужен объект, на который она могла излиться, иначе это чувство разъело бы меня изнутри. Я начала расследование и узнала, что этот брак был не первым в жизни Владимира Сотникова. Свою первую жену с восьмилетним сыном он бросил семнадцать лет назад. Это стало еще одним доказательством того, что я растратила свою любовь на жалкое существо, для которого слово «верность» – пустой звук. Я разыскала их.

– Вам бы пожалеть его сына, – заметил Безликий. – Парень, фактически, стал вашим товарищем по несчастью…

– Пожалеть?! В моей душе тогда не было места жалости, мессир. А если и было, то исчезло, стоило мне лишь увидеть Кирилла. Точная копия отца, только моложе. Он стал для меня олицетворением Владимира, до которого я не успела добраться. Свою месть я обрушила на него. Можете меня осуждать, но тогда мне не было дела ни до закона, ни до морали, ни до логики. Передо мной стояло лишь ненавистное лицо того, кто так бессовестно со мной обошелся.

Хозяин Судьбы пожал плечами:

– Осуждать вас? Зачем? Мораль лежит далеко от сферы моих интересов, а вопрос о ваших мотивах отчасти – просто любопытство психолога-любителя, а отчасти имеет практическую цель. Или даже две цели. Первая – выяснить, не замешан ли в этом деле еще… – Безликий сделал многозначительную паузу, – кто-нибудь. Конечно, я это узнаю и без вашей помощи, но предпочел бы услышать честный ответ.

– Заказчика на эту охоту не было, – твердо произнесла Изабелла. – Тут всецело моя инициатива.

– Хорошо. А вторая цель – узнать вас получше.

– Зачем?

– Возможно, я сделаю вам некое весьма заманчивое предложение.

– Какое?

– Всему свое время. Сначала я хотел бы задать вам еще несколько вопросов. Безликие предъявляют высокие требования к тем, кого делают наблюдателями. Вам эта роль досталась по праву, не спорю. Однако то, что вы творили последний год, лежит за пределами возможностей наблюдателя. Способность управлять реинкарнацией – чрезвычайно редкий дар, практически не встречающийся у смертных. Но если бы только это! Помимо умения предвидеть чью-либо смерть, что вполне по силам практически любому из наблюдателей, вы пытались, причем не без успеха, управлять линиями судьбы и вероятностными полями. Согласитесь, что это – совсем другой уровень. А уж сочетание таких способностей с даром реинкарнатора – слишком невероятный случай, чтобы его можно было счесть совпадением. И не говорите мне, что это у вас с рождения. Мне известна ваша биография. Будь у вас такой дар раньше, вы попали бы на заметку к Высшим Силам практически сразу же после окончания Времени Хаоса. И ваша должность наблюдателя для человека с таким даром кажется насмешкой. Все представители Высших Сил – в определенной степени, параноики. Я – не исключение. Никто из них не приблизил бы к себе человека с вашими возможностями. Скорее всего, он бы постарался по-тихому от вас избавиться… если бы только раньше вас не завербовали Силы стабильности. Эти, последние, мимо таких жемчужин не проходят. Еще один нюанс: вы узнали, что Владимир женат, совсем недавно – чуть меньше трех лет назад. Будь ваш дар врожденным, вы поняли бы это сразу, еще при знакомстве с ним. Итак, вопрос: когда и при каких обстоятельствах вы приобрели свои уникальные таланты? Если собираетесь сказать, что не знаете – не поверю.

Изабелла вздохнула и подняла руки в знак капитуляции.

– Вы правы, это произошло около трех лет назад.

– Примерно в то время, когда погиб предыдущий состав ордена Безликих?