Дорога домой

— До сих пор не могу понять, как во время войны ты смог решиться на такое?

— Риск конечно был, но скажи, разве оно того не стоило?

Неторопливо шагая по центральной улице города, два немолодых уже человека заинтересованно смотрели по сторонам. Посмотреть было на что. Разработанный студентами-архитекторами проект, попавший в руки президента перед началом войны, спустя несколько лет волей его и властью предстал воочию.

Город не походил ни на что созданное прежде. Нестандартные подходы младо-архитекторов, их упорство позволили возвести нечто, заставляющее новичков озираться по сторонам.

Причиной служили здания. Внешний вид каждого тысячи раз кроился на голографических макетах. В городе было не сыскать даже приблизительно похожих друг на друга строений. Каждый сантиметр площади города попал под расчёты. Весь внешний облик домов, тротуаров, улиц, парковых зон и водоёмов служил одному визуальному эффекту, возникающему при движении по улицам города. Каждый пройденный шаг менял плывущий городской пейзаж до неузнаваемости.

Секрет заключался в облике и раскраске зданий, которые с каждым пройденным метром открывали невидимые с предыдущей позиции грани. В результате пейзаж постоянно менялся. Менялось всё, форма и высота зданий, внешний вид улиц и даже градус наклона пешеходных помостов. Уже через несколько минут у впервые попавших в город появлялась иллюзия, что оказался среди неповоротливых живых существ, которые, чуть шевелясь, до неузнаваемости меняют собственный облик.

Гард Скове и Арон Двински, впервые оказавшиеся на сияющих полуднем улицах, не стали исключением. Неторопливо шагая мимо оживших строений, оба часто роняли хвалебные реплики.

Их узнавали. Группы молодёжи, потянувшиеся в город вслед за созданными учебными заведениями, искренне улыбались человеку, чьё решение позволило создать незабываемую атмосферу новоявленного студенческого рая. К ним подходили, задавали вопросы, делились впечатлениями.

Видя, что аудитория растёт, а вопросы студентов требуют времени, Гард Скове свернул к манящему вывеской уличному кафе. Возникшие из ниоткуда рослые мужчины мигом оттеснили благодарную толпу, и извинившись перед студентами, позволили государственным мужам спокойно обсудить насущные вопросы.

— Ну и что, адмирал, ты обо всём этом думаешь? — присаживаясь за прячущийся в тени деревьев столик, спросил президент.

— То, что вахны прибегли к шантажу, говорит о слабости.

— Не торопись, Арон, — поморщился правитель, — вспомни, сколько раз мы обожглись на собственных поспешных выводах.

— Обжигались, — согласился адмирал, — но здесь и без долгих измышлений всё ясно. Вахны в сложном положении. Мы хозяйничаем в их системах. Способный навредить нам телепорт ими утерян. Сдерживающий барьер взломан. Мы в течение недели можем без потерь истребить всю их расу. Они проиграли и это понимают. Скажи, Гард, что бы на их месте делал ты, имея в кармане планету с заложниками?

— Шантажировал.

— Да, — кивнул адмирал. — Несмотря на кардинально разнящиеся взгляды на многие вещи, в плане безопасности как нам, так и им приходят одни и те же решения. Говорю тебе, — не сдавался адмирал, — их угрозы — это крик обречённых.

— Но у этих обречённых под прицелом жители Арканы. Это всё, что сообщил парламентёр?

— Сказал ещё, войска вахнов стоят на окраинах мегаполисов и в дела жителей не суются. Он мелкий клерк, которого взяли на окраине, всучили носитель с ультиматумом и выпихнули за барьер под нос патрульной группе.

— Блефуют или нет? — задал президент насущный вопрос.

— Вряд ли. Запущенные под барьер зонды зафиксировали на полюсах Арканы работу инженерных частей. Думаю, угрозы вахнов превратить планету в подобие Лайлоны имеют почву. Они заявляют, что для запуска процесса дробления тектонических плит им потребуются секунды. Далее несколько часов хаоса и конец. Мои спецы смоделировали ситуацию, при самых благоприятных прогнозах мы даже не успеваем смять их гарнизоны.

— Значит, при атаке на любую из их планет они уничтожат Аркану. Они знают, что следом в небытие отправятся все их миры, и при этом вступать в переговоры наотрез отказались. Они что, ближайшее тысячелетие собираются жить, прикрывшись заложниками?

— В этом и заключаются их странности, — слушая клёкот гоняющих между зданий мошкару птиц, ответил адмирал. — Помнишь Масторда?

— Конечно.

— Перед гибелью у них с первым нашим пленником сложились доверительные отношения. Асгул, так звали того вахна, ещё тогда пояснил, откуда тянутся корни их нынешнего мировоззрения. Их общество столкнулось с…

— Да всё я знаю, — перебил экскурс в историю противника глава республики. — Знаю, что договариваться с нами их может заставить только безвыходная ситуация. Пока Аркана у них и они имеют возможность перед собственной кончиной её расколоть, они не считают ситуацию безвыходной.

— Что будем делать? — впрямую спросил адмирал.

— А делать мы будем вот что.

Через десять минут изборожденное морщинами лицо адмирала выглядело ещё более озабоченным.

— Допустим, у нас получилось, — выслушав президента, заговорил он, — где гарантии, что вахны сразу не сметут Аркану?

— Вот здесь на руку нам сыграет их педантизм. Разведка не зря все эти годы ведёт активную работу с пленными. Нам известно, насколько сложна и запутанна иерархическая система их управленцев. Как только мы осуществим задуманное, у нас будет почти двое суток, чтоб прийти к компромиссу. В течение этого времени ни один их сановник не осмелится взять на себя ответственность за гибель планеты и, как следствие, всего их вида. Пока мы не лезем на Аркану, они у нас ручные.

— Ты уверен?

— Да, — ответил президент, — лишившись высших руководителей, вставшие на их места сановники, прежде чем принять решение, обязаны пройти ряд процедур. Это требует времени, и мы обязаны в него уложиться.

— Это риск.

— А что в нашей работе не риск?

— Мучают меня сомнения, может продумаем другие решения.

— Приступайте к разработке, — закрыл президент тему. — Что там у тебя с экспедицией?

— Экспедиция выявила третью сторону нашего конфликта.

— Ничего подобного из доклада я не вынес.

— Доклад не отражает полную картину. Я поясню, — добавил адмирал, — в состав экспедиции по моему личному распоряжению был включён небезызвестный тебе землянин. В предназначенном для широкого круга докладе сообщается, что все высаженные на планету люди сошли с ума. Это не так. Я намеренно придержал информацию, желая прежде обсудить её с тобой. Так вот, спустившимся на поверхность людям на самом деле стёрли личность. Они как новорождённые. Им предстоит заново, с нуля постигать жизненную школу. Представь моё удивление, когда узнал, что единственным, кто из всей группы вернулся в здравом рассудке, оказался тот самый майор Вольнов.

— Вольнов много раз обманул судьбу. Я не вижу связи между очередным его спасением и заключением, что данная система является истоком наших несчастий. Планета явно искусственного происхождения, это бесспорно, но мы так и не определили возраст её постройки. Возможно, её хозяева миллионы лет как канули в Лету. Скажу насчёт Вольнова. Мало ли какие аномалии можно встретить в пространстве. Не забывай, что он всё-таки чужак, и эта самая аномалия могла подействовать на него отлично от остальных.

— Я думал так же, — заглянул адмирал в глаза президенту, — до тех пор, пока один из умников не додумался замедлить ведомую зондом съёмку, высадки контактной группы.

— И? — насторожился правитель.

— Ещё до касания с поверхностью под шлем каждого из группы проникла и через две минуты вышла обратно знакомая нам энергетическая субстанция голубоватого цвета. Вольнов не стал исключением, но в отличие от остальных, с ним ничего не произошло. На фоне наших же домыслов, что Вольнов — агент третьей стороны, это позволяет предполагать, что планета и есть обиталище стравивших нас с вахнами существ или сущностей, не знаю, как и назвать.