Мишень

— Брат Амос, — холодно отозвался Олег, — напоминаю вам, что в гости я не напрашивался. Именно человек Конклава сопровождал того, кому было поручено препроводить меня сюда. Я полагал, это дает мне определенные гарантии.

Почему-то слова брата Амоса о том, что именно за ним тянется след, не удивили и даже не взволновали его — вероятно, ожидал чего-то подобного на подсознательном уровне, ухмыльнулся он про себя.

— И вы — вы! — еще говорите о каких-то гарантиях…

— Да, именно я, — лязгнул голосом Олег. — Не я втягивал Конклав и лично вас в эту игру — вы сами в нее влезли с визгом, а теперь удивляетесь, что вода, оказывается, мокрая, а огонь жжется… Но оставим этику. Вам не приходило в голову, что если вы попытаетесь меня выдать, это будет воспринято известными вам Силами как попытка повлиять на мой Выбор? А наблюдать их в действии вы имели удовольствие.

Судя по тому, как брат Амос на глазах посерел и съежился, он тоже о чем-то таком задумывался — и перспективы ему не нравились крайне.

— От нас-то вы что хотите? — мученическим голосом вопросил он. — Я уже и так согласился закрыть глаза на то, что вы творите в северном крыле…

— Вы хотите сказать, что прогадали на этом?..

— Ну уж не выгадал ничего — точно, — огрызнулся брат Амос. — А теперь вы, кажется, хотите предложить мне участие в чужой войне…

— Я что-то подобное говорил? — поднял бровь Олег. — И полностью согласен: это не ваша война, и ни вы, ни кто-то из северного крыла не примет в ней участие. Мне, как и в первый раз, нужно только ваше невмешательство. Возможно, впоследствии — ваше свидетельство о том, что имело место быть. Я наоборот хотел просить вас, чтобы вы не вздумали вмешиваться, что бы ни происходило между мной и «гостями». Вот если они пойдут на штурм или обстреляют крепость — тогда можете лупить по ним фаерболами, или что там у вас в загашнике… Но я постараюсь, чтобы до этого не дошло.

— Да уж постарайтесь, — со всей язвительностью вклеил брат Амос. — В ваших же интересах, смею напомнить.

Олег кивнул, пропуская весь яд мимо ушей:

— Разумеется, «гости» сначала захотят поговорить и пришлют своего человека. Я бы хотел, чтобы на переговорах был кто-нибудь и от вас. Желательно глупый, честный и представительный — есть у вас такие?

Против воли брат Амос фыркнул:

— Да сколько угодно… Я сам, если не возражаете, хотел бы поприсутствовать — скромненько, на заднем плане.

— Буду польщен, — очень официально кивнул Олег. — А теперь, с вашего позволения, я пойду готовиться. Вероятно, не более чем часа через три я избавлю вас от своего присутствия.

Конечно, слишком вежлив был брат Амос, чтобы запрыгать от радости при таком известии — или даже потереть ручки, но пухлая физиономия на секунду отразила такую смесь облегчения и скептицизма, что Олег с трудом удержался от смеха. Он поднялся, поднялся и брат Амос:

— Кстати, другие ваши… «гости» там, в долине, сворачивают лагерь. Очевидно, не хотят встречаться с теми, которые еще придут.

— Вас это удивляет? — пожал плечами Олег. Уже в дверях он полуобернулся. — Брат Амос, я все понимаю, кроме одного: какого дьявола вас — я имею в виду, Конклав — вообще понесло в эту кашу?

— А вас? — ухмыльнулся брат Амос почти дружески. — Я был против, но меня, как обычно, никто не спрашивал… Поверьте, у нас с вами очень схожие проблемы.

Олег развел руками и вздохнул, соглашаясь, после чего аккуратно прикрыл за собой дверь. Ф-фух, одной проблемой, кажется, меньше…

И в самом деле, путч путчем, но видимость законности господам воякам блюсти придется — по крайней мере, на первых порах. На одних штыках никакая власть не продержится. Так что если маги и группа Ляхова не станут вмешиваться, массовое устранение нежелательных свидетелей под соусом «отражения агрессии» не пропрет — в особенности если попытаться втюхать такую версию кому-то из И-отдела. Даже тому, кто сейчас с новой властью активно сотрудничает. А к массовому саботажу во всех И-группах новоявленные Пиночеты однозначно не готовы, так что придется им вести себя умно.

И такой еще банальный вопросец: а в каком виде им нужен некий Панин О. Н. — хорошо прожаренным али с кровью? В смысле, хотят ли они свести пресловутый Выбор к одному пункту из одного — или намерены сработать по методу Македонского и махом все узелки порубать? В пользу последнего — наличие в группе малого ракетного танка. Это он только называется малым, на самом-то деле дура здоровенная, Олег видел. А большой ракетный — это просто крепость на гусеницах, ужас ползучий, и уж по здешним лесам он точно не пройдет…

Олег почему-то ощутил нешуточное раздражение при мысли, что танки и бронеходы будут перепахивать своими гусеницами здешние леса. Мир, которым стала Кэт. Ну не место им здесь! И на Тропе всякому железу такого рода тоже не место. Хватит, свой мир уж засрали, не хрен к другим ручонки загребущие тянуть!.. За такие фокусы можно и по соплям схлопотать…

Олег усмехнулся невесело: тут бы ноги унести, а он туда же — «по соплям, по соплям»… Впрочем, выбирать особо не приходится: если просто сквозануть, не выяснив, чего от тебя хотят и чем располагают, то проблема просто отодвинется — и не сказать, что надолго. Группа преследователей с хвоста никуда не денется, а цивилизованные миры для тебя закрыты — уж там-то наверняка о твоем возможном появлении предупредили кого надо. Так что деваться некуда: либо «по соплям», либо уж лучше сразу лапки кверху… А вот не дождетесь, мысленно сообщил Олег воякам. Уж под вас-то я с этим Выбором точно прогибаться не намерен. Тем паче вы, судя по вашим действиям, за меня уже выбрали, и теперь просто хотите, чтобы я этот выбор, так сказать, узаконил… А вот фигу.

Думать о предстоящей драке не хотелось, поэтому Олег попытался проанализировать слова брата Амоса о том, что след, по которому вычисляют группу, тянется именно за ним, Олегом. И когда это на меня маячок посадили? — прикинул он. Впрочем, случиться это могло в любой момент после заключения Договора. Например, при инициации, ухмыльнулся он. Такая же перепрошивка мозгов, как и та, которой опасается Стас. Раз уж предназначили Панина О. Н. для некоего эксперимента, надежнее его из виду не терять…

Впрочем, думалось как-то откровенно со скрипом, и мысли постоянно возвращались к Кэт, лежащей под меховым плащом на столе, к глазам Колдуна — решительным и в то же время опустошенным. А я ведь тоже выжжен теперь, хладнокровно отметил Олег. От прежнего Олега Панина, «снайпера», осталось весьма немного. Жалею ли я об этом? Если б я мог вернуться назад, что бы я изменил?.. А, черт, все это словоблудие и пустые вопросы. Я там, где я есть, и то, что я есть, а все остальные варианты пусть идут в пень. Мне, знаете ли, еще предстоит выжить — и группу свою сберечь!

…Ляхов принял лан, не скрывая легкого офигения:

— Простите… А как по-вашему, зачем он мне? Из похожих штук… Я, знаете, разве что в студенческие годы на гитаре тренькал — на уровне трех аккордов. Это что, какой-то намек?

Олег пожал плечами:

— Да без всякой подковырки, Андрей Васильевич — просто хочу хорошему человеку оставить.

— Спасибо, конечно, — протянул Ляхов в явном сомнении. — А в честь чего такая раздача имущества? Или вы… не рассчитываете вернуться?

— Сюда вернуться я не рассчитываю при любом исходе. А на вас и вашу группу надеюсь как на свидетелей.

— И только?

— Умоляю вас, только не вздумайте соваться в эту драку. Вы, господа, мне нужны живыми и на свободе.

— У меня, если честно, и намерения такого не было. И все же… Олег, на что вы рассчитываете?

— Иногда в дело вступают иные факторы, кроме расчета…

— То есть вам надо, чтобы я по возможности широко засвидетельствовал то, что происходило здесь? И, вероятно, вкупе с историей Эриха и его теорией?

— Не рискую вас просить об этом. Слишком опасно.

— О, не беспокойтесь, — мрачно усмехнулся Ляхов. — Я, знаете ли, очень хорошо научился прятаться и уходить. И сейчас самое время применить это знание на практике — да и других обучить. Учить я тоже неплохо умею, судя по отзывам.