Приговор судьи

– Не боись! – успокоил меня Загребельный и мигом отыскал бухту другого, куда более тонкого каната. – Метательный конец. Сперва бросают его, а уж затем затягивают сам швартовый, – пояснил всезнающий ФСБшник.

Спускаться мы начали все через ту же пробоину. Все-таки гораздо ниже, чем через борт, да и мы с Лешим не пацаны из горно-стрелковой роты, чтобы по веревкам туда-сюда елозить. Хотя у Андрюхи вышло все довольно ловко. То ли этот сукин сын и впрямь проходил горную подготовку, то ли так остро чувствовалась наша разница в возрасте. Я ведь как-никак годков так на пять-шесть раньше его появился на свет божий.

Оказавшись на земле, Загребельный огляделся вокруг, после чего махнул мне:

– Давай!

– Иду!

Я закинул АКМС за спину, поплевал на руки и что есть силы вцепился в канат. Только вот как-то уж больно неловко вцепился, чересчур самонадеянно. Сразу огнем полыхнули разбитые пальцы, особенно тот, сломанный стараниями моего лепшего друга. От боли я зашипел как пробитая шина, но поделать уже ничего не мог. Ноги покинули рваный край пробоины, и полковник Ветров повис на раскачивающемся из стороны в сторону канате. Хорошо еще, что особо раскачиваться было некуда. Меня сразу припечатало о борт лесовоза, и биение практически прекратилось. Именно в этот момент я и почувствовал запах смазки.

Один взгляд на покрытый ржавыми потеками борт прояснил все. Прямо по нему тянулся ровный длинный след, а может потек. Что за след, откуда он здесь взялся выяснять мне совсем не хотелось. В голове крутилась всего одна мысль или вернее сказать вопрос: что будет, если я вымажу в солидол не только телогрейку, но и руки?

– Цепляйся ногами! – приказал Андрюха снизу. – Черт, учить тебя что ли?!

Совет оказался как нельзя более кстати, и я поспешил им немедленно воспользоваться. Немедленно? Ха, как же! С первого раза веревку зацепить не удалось. И со второго тоже. Только на третьей попытке непослушный канат таки оказался зажат меж ступнями, и я очень осторожно начал спуск. Да-а, давненько Максиму Ветрову не доводилось лазить по канату. Последний раз это было еще в училище, годков так… даже страшно подумать сколько назад.

Что ни говори, а все эти мысли, да еще надсадно ноющие пальцы делали мои движения судорожными и неловкими. Неудивительно, что Леший не стал дожидаться, пока обутые в кирзаки ноги героического танкиста коснутся земли, и подхватил друга как только смог дотянуться.

– Ну ты, воин, даешь! – прогудел Загребельный. – Наверно стоило тебя на веревке спускать, как чемодан какой-нибудь.

– Разговорчики, товарищ подполковник…! – огрызнулся я, и без того находясь не в лучшем расположении духа.

– Вдобавок, еще и в дерьмо какое-то вляпался! – чекист скривился и продемонстрировал свою измазанную пятерню, которой он только что держался за полу моей телогрейки.

– Солидол это. Должно быть тот самый. Там, наверху, около пробоины им густо намазано.

– Около пробоины? – Леший задрал голову и стал с интересом пялиться на раскуроченный борт.

Я предоставил ему эту возможность, а сам поднял с земли кусок сосновой коры и как скребком стал сдирать им смазку с моего любимого серого ватника. За этим делом я даже не заметил, как Андрюха отошел шагов на сорок от борта. Вернее, конечно же заметил, только не придал этому особого значения ровно до того момента, пока ФСБшник меня не окликнул:

– Эй, чистюля, а ну тащи сюда свою задницу!

– Что там у тебя? – Я отшвырнул перемазанную в солидол щепку и, перешагивая через отдельно лежащие бревна, направился к приятелю.

Леший не спешил вдаваться в объяснения. Он просто стоял и ждал, а еще смотрел, неотрывно смотрел куда-то вверх, должно быть на борт только что покинутого нами лесовоза. Цирк-зоопарк, и чего такого он там обнаружил? Не удержавшись, я оглянулся, да так и замер с поднятой для нового шага ногой.

Это выглядело больше чем странно, это выглядело по-настоящему нереально, можно даже сказать мистично и сверхъестественно. На черном борту океанского исполина горела, переливалась всеми оттенками утреннего по адски багрового неба огромная надпись. «Иди на север», – прочитал я, еще не до конца веря своим глазам.

Глава 9

Мы долго стояли и глядели на огромные алые буквы. Лично я был растерян или даже сказать больше – ошарашен. Да и как могло быть по-другому?! Второе послание неведомо от кого, и опять персонально мне. А о том, что именно мне, я знал совершенно точно. Не могу сказать как и откуда, но знал. И, похоже, Леший эту мою уверенность вполне разделял.

– Совсем недавно намазали. Прямо к твоему приходу, – прогудел он. – Ишь, как отсвечивает!

– Да уж… отсвечивает, – подтвердил я. – И что ты по этому поводу думаешь?

– Запутанная история, – почесал затылок чекист.

– Как это верно подмечено, Ватсон, – удержаться от кривой ухмылки было просто невозможно.

– Буквы метра по три будут, и намалевали их где-то на уровне второго этажа… – Андрюха постарался показать, что наконец включил свою хваленную ФСБшную соображалку. – Это ж надо как постарались!

– На веревке с борта спустились, – предположил я. – Один держал, другой писал.

– А следов нет, потому как прибрались за собой? – Загребельный уставился на меня в ожидании ответа.

– Наверное так.

– Зачем?

– Хрен его знает, товарищ подполковник, – мне ничего не оставалось, как просто пожать плечами. – Чтобы мы не догадались чья это работа.

– А почему мы не должны об этом догадаться? Стесняются? Может они эти… Как их там? Тимуровцы, что ли? Люди делают добрые дела и не желают за это благодарности.

– Люди? – пришел мой черед вопросительно пялиться на приятеля.

– Да-а-а… – глубокомысленно протянул тот. – Вполне вероятно, что и не люди вовсе.

– Создатели? – судя по всему, я произнес именно то слово, которое уже вот-вот было готово сорваться с языка Лешего.

– Главного уже нет в живых, – задумчиво произнес чекист. – Поэтому вполне может оказаться, что они выбрали другой способ вести нас и направлять.

– Значит Создатели не заперты на «Облаке» за хер знает за сколько миллионов километров от Земли?

На этот вопрос Загребельный не ответил, а лишь неопределенно пожал плечами.

– И куда они нас могут вести? – я не смог удержаться и с опаской огляделся по сторонам.

– К модулю, например.

– Или в какое-нибудь другое место, – протянул я негромко, так, словно боялся разбудить лихо. – Помнишь предупреждение Мурата? «Не доверяйте ханхам», кажется так он говорил?

– Мы уже зашли слишком далеко. Это во всех смыслах. Так что теперь остается лишь двигать дальше, до упора, так сказать, – Андрюха последовал моему примеру и тоже просканировал взглядом местность, после чего тяжело вздохнул: – Только вот куда ж тут идти?

– Как куда? На север! – я ткнул стволом автомата в строку гигантской шпаргалки.

– И где ж тут север?

– У тебя ведь компас есть, – мысль пришла как-то сразу, словно по башке шарахнуло.

– Компас? – Леший чисто автоматически нащупал нагрудный карман разгрузки. – Да на кой ляд тут ком…

Он вдруг осекся на полуслове, послушно полез в карман и выудил оттуда свой видавший виды потертый и поцарапанный армейский компас. Несколько секунд подполковник постукивал по стеклу прибора, поворачивал его, и поворачивался сам. В конце концов Андрюха замер, оставив лесовоз сзади и справа от себя.

– Направление вроде держит, – сообщил он, – но только одному богу известно, что это за север такой.

– Местный север… Какой же еще?! – хмыкнул я и поглядел в ту сторону, которую выбрала магнитная стрелка.

В этом направлении корабли лежали особенно плотно, буквально борт к борту, а некоторые даже навалены один на другой. Переломанные корпуса, смятые надстройки, продавленные палубы, груды вывалившегося из трюмов груза, бурелом из мачт и палубных кранов. Короче, сплошная хорошо слежавшаяся железная гора, изобилующая огромными жерлами темных туннелей и пещер, через которые, судя по всему, и будет пролегать наш путь.