Батальоны тьмы. Трилогия

Спингарн вспомнил, о чем он сам подумал, когда брался из осады Турне. Как и Хок, он решил, что погиб и попал в загробный мир, в существование которого верили первобытные люди. Заслуга девушки в том, что она поддерживала веру Хока. Затем Спингарн увидел, как Хок подмигивает ему.

– Ты теперь капитан, Спингарн! Ты оказался большим дьяволом, чем я, приятель! Ну так, капитан-дьявол Спингарн, что за чертовщину - прошу прощения, приятель, - ты замышляешь?

Сияющее лицо Хока выражало неподдельное удовольствие. Спингарн вспомнил, что он выглядел так, когда француз в сверкающих стальных доспехах медленно плыл, кувыркаясь, по воздуху над полями Турне, Хок был именно тем человеком, какой был ему нужен. Но сначала - робот. Спингарну необходимо знать, какую реальную помощь способен оказать ему робот в этом странном переплетении Сцен.

– Я не могу называть тебя «Арбитр тайм-аута» - слишком вычурно.

– И это не французское имя, - заметил Хок. Робот начал приглаживать свои золотисто-красный ворс.

– Я понимаю вашу дилемму, - заговорил оп, делая незаметный жест в сторону сержанта. - Вы так искусно с ней справились, сэр! Как вы понимаете первобытный мир! Мы все были восхищены вашей экскурсией в Китай!

– Назови свое имя! - строго приказал Спингарн.

– Слушаюсь, сор! Я был бы не прав, если бы считал себя здесь Арбитром. - Робот поглядел во тьму, которая слегка оживлялась лишь двумя светящимися точками в вышине. - Мы, мета-роботы, имеем пристрастие к Золотому Веку, сэр!

– Спингарн, ты можешь заставить его замолчать? - заявила Этель, потеряв терпение.

– Гораций, - произнес робот.

– Раций? - переспросил Хок.

– Гораций, - повторил робот терпеливо.

– Хорошо, Гораций, - сказал Спингарн. - Скажи, какое участие ты примешь в наших делах? Сначала я хочу знать, чего ты не можешь делать. - Он подозревал, что робот прошел процедуру, подобную генной реконструкции, которая так изменила Хока, Этель и его самого. У него, очевидно, изменены цепи и введены ограничения на применение могущественного оружия. Например, автомат не вправе воспользоваться обычными фазерными излучателями, которыми был вооружен. Он мог даже отказаться запускать волновые бомбы.

– Да, сэр. Мне запрещено совершать агрессивные действия.

– Любые?

Это спросила Этель.

– Да, мадам. То есть пет, мадам. Я должен дополнить сказанное: против людей.

– Значит, ты можешь использовать фазеры и волновые бомбы против других существ?

Робот замешкался, как будто читал перечень правил.

– В экстренных случаях, сэр. - Он засмеялся так, как смеются роботы, издавая звуки вроде скрипящего фырканья, которое закончилось серией электронных заиканий. - Думаю, сэр, вы можете положиться на мою силу.

– Но не применять её против людей!

– Прямо или косвенно, - согласился робот.

– Полагаться надо на свой мушкет! - заметил Хок. - Тройной заряд и хороший вулвинский порох. Нет лучшего оружия для жаркого боя, не считая гранат.

– Я учту это, сержант! - сказал Спингарн и опять обратился к роботу. - Гораций, а что тебе разрешено делать?

Вопрос был коварный.

Хотя роботу было разрешено в критических ситуациях оказывать помощь оружием, он не мог применять его, если в результате изменялись статистические вероятности в Сценах. Это означало, что робота можно призвать на помощь только в том случае, когда Спингарн уже нашел способ решения проблемы. Иначе ему придется полагаться на себя - на свои собственные таланты и свою способность манипулировать вероятностями ситуации.

– Значит, Гораций, ты можешь помочь мне найти способ манипулирования событиями, но не должен вмешиваться?

– Именно так, сэр.

– Начинай сканировать! - приказал Спингарн.

– А я? - спросила Этель.

– Отдыхай.

Марвелл, компьютер и Стражи говорили, что она тоже ему понадобится, но, видимо, только в отдаленном будущем. Этель успокоилась и расслабилась.

– Ты не забыл про меня? - спросил Хок. - Капитан, у вас есть задание для старого солдата, который рад служить вам?

– Конечно, - успокоил его Спингарн. - Не бойся, сержант. Твои таланты - вот то, что мне нужно сейчас.

– Засада на бесов? Может, подведем под них мину? Конечно, они тоже смертны, и мы можем их взорвать.

– Может быть. Но не сейчас. Видишь дорогу, на которой мы находимся?

– Чудо, - согласился Хок, вытащив глиняную трубку и набивая её табаком, пахнущим медом. - Но чего ещё ждать в преисподней? - Он ударил по кремню сталью, ц трубка загорелась во мраке.

– Докуривай трубку, сержант, а затем вырой тоннель в дороге.

– Мы разрушим её изнутри?

– Вот именно, сержант.

Робот закончил медленное обозрение движущихся горизонтов.

– Ваши приказы? - спросил он.

– В данный момент ничего, Гораций.

– Сейчас наша с капитаном очередь, - вмешался в разговор Хок. - Оставайся на посту, мартышка! Тут работа для саперов.

– Вы разрушите дорогу? - спросила Этель, спокойно наблюдавшая за ними.

– Разрушим, - подтвердил Спингарн.

– Как? - продолжала спрашивать Этель.

– У меня есть несколько гранат, - ответил сержант, снимая ранец со своих крепких плеч. - Вы слышали, чтобы сержант саперов когда-нибудь был без своих инструментов?

– Но что будет с нами?!

– Дорога остановится. - Спингарн думал о безумном мире, ждущем их впереди. - И мы покинем её, Этель.

– Давай останемся на дороге!

– Ив конце концов окажемся в старом Центре допросов? Мы все погибнем там!

Этель напряженно наблюдала, как кружится Хок. Воздух наполнился треском каменных блоков. Хок, человек-сверло, выкрикивал непристойные песенки восемнадцатого века, пробуравливая темную поверхность. Осколки камня шлепались на мокрые края дороги. Куски базальта отлетали вверх и со свистом уносились в пустое пространство под дорогой. Три или четыре летучие мыши, привлеченные звуками, кружились над головой сержанта. Этель вспорхнула в воздух, чтобы отогнать их, и мыши улетели с резкими криками. Впервые с тех пор, как он оказался на Талискере, Спингарн смог перевести дыхание и понял, что придется смириться с той дурацкой ситуацией, в какую он попал.

Через несколько мгновений он заметил, что Этель глядит на него.

– Что будет с нами? - спросила она.

– Понятия не имею.

– Наиболее вероятное предположение? - спросил робот.

– Давай! - ответил Спингарн, подумав.

– Мы нарушим здесь баланс существования. Мы не являемся случайным элементом в данной ситуации.

– Баланс существования?! Здесь?! Как такое может быть?

– Все сходится, сэр.

Дорога плыла в ночи. Они оставили позади уже сотни километров. Местность резко изменилась. Вокруг возвышались горы, их снеговые шапки холодно и сурово сияли в лунном свете. Позади внезапно началось извержение далекого вулкана, и его грохот эхом прокатывался через высокие пики, возбуждая мощные колебания. Небольшой отряд зачарованно прислушивался, пока не наступила полная тишина.

– Но что может произойти, когда сержант взорвет дорогу? - спросила Этель. - Легко говорить про баланс существования! Я хочу знать, что случится, когда мы окажемся в одной из Сцен!

– Готовь шнур, приятель! Капитан, мы прошли насквозь! - раздался громкий голос Хока. - Тут под дорогой что-то вроде сточной трубы - ты слышишь, приятель?!

– Слышу, сержант!

– Я засунул гранаты в глубокую трубу - тут полно каких-то штуковин, и я не знаю, для чего они нужны, - как в оружейной лавке! - продолжал кричать Хок. - Но мы остановим французские машины, верно, капитан?

Спингарн извлек из вместительного ранца сержанта длинный запал. На мгновение он снова оказался в том древнем времени подземных боев и человека в доспехах, чей меч блестел от крови саперов. Этель повисла на нем, преодолевая отвращение.

– Спингарн, ты соображаешь, что делаешь? Его хвост просвистел рядом с длинными, стройными ногами Этель.

– Какая гадость! - пожаловалась она.

Спингарн увидел, что сержант мрачно усмехнулся.