Говоруны: Везучие сукины дети (СИ)

Планета была странной, напоминая поверхностью суши-ролл — отовсюду вздымались небольшие, правильной формы полупрозрачные возвышенности, похожие на зернышки риса. Возможно, выходы каких-то кристаллов? Углубления между этими возвышенностями были заполнены вязкой, медленно движущейся жидкостью, от которой постоянно подымался легкий дымок со специфическим горьковатым запахом. Все вокруг было залито красноватым светом, как от заходящего солнца, в воздухе повисло непонятное потрескивание, будто от сминаемого целлофана. На горизонте чернели правильной формы силуэты явно искусственного происхождения и, кажется, что-то медленно двигалось.

А еще было холодно. Холодно! Щеки щипал непонятно откуда взявшийся морозец, волосы развевались на холодном ветерке. Обе девушки, одетые саму малость легкомысленно, тут же покрылись сиреневой гусиной кожей.

— Кажется, кто-то говорил насчет жары? — проговорила Пинк сквозь постукивающие зубы и подвывающий не хуже голодного щенка ветер. Азиатка могла бы сейчас выступать иллюстрацией под словосочетанием «неприятный сюрприз».

— Помолчи, — оборвала ее Пандочка. — Я чувствую… жизнь.

— А я не чувствую ног…

— Разумная жизнь. Где-то неподалеку. Совсем рядом.

— Имплантаты барахлят?

— Может быть. Или — что более вероятно — говорят чистую правду. Смотри!

В вязкой темной жидкости у их ног наметилось какое-то оживление, словно комки манной каши вдруг обрели собственную волю и решили поплавать по тарелке. Черные, без проблесков, буруны закружили мимо той возвышенности — точнее сказать, кочки — на которой, не шевелясь, застыли девушки. Они меняли направление движения и свою скорость, они сливались в созвездия и распадались на отдельные жидкие атомы, они выглядели живыми, активными — разумными.

— Что это? — Пинк инстинктивно спряталась у Пандочки за спиной. — Кто… это?

Девушка напряженно усмехнулась.

— Это дети. Детеныши абарка-а. Без искусственных силовых полей они выглядят как раз так — как жидкие камни, лава. Но с ними что-то не так.

— Почему?

— Слишком темные. Низкая температура. Впрочем, при такой погоде… — она поежилась. — И все равно.

Одно из особенно крупных скоплений вдруг забурлило, задрожало и издало отчетливую вибрацию. Это было примерно на полпути между собственно дрожью горячего вязкого вещества и звуком — и это, конечно, было явной попыткой общения.

— Мы установили контакт… — хихикнула Пинк, выглядывая из-за ее спины. — Никогда еще не была в этой роли — а я, между прочим, многое знаю о ролях.

— Еще не установили, — вздохнула Пандочка. — А надо бы. Что ж, тогда сделаем так…

Она вытянула руку, напряглась, поморщилась — и направленная силовая волна проделала неглубокий, но длинный ров в густой массе ожившего камня. Вибрация усилилась и, кажется, стала выше на тон. Несколько потоков устремились прочь, подрагивая и сменив цвет на светло-серый оттенок.

— Частично нарушила целостность молекулярных структур, — прокомментировала девушка. — Проще говоря, причинила им боль.

— И что теперь?

— А что делают дети, когда их обижают? Жалуются взрослым, конечно.

«Рисовая» поверхность задрожала, из нее выпало несколько кристаллов, укатились в медленно кружащие вокруг их кочки буруны и были ими немедленно поглощены. Из почвы метрах в семи от них неспешно вырастали словно бы белые дымящиеся соляные столпы. Жидкие дети потекли врассыпную, заново меняя цвет — серый, коричневатый, темно-лиловый. Запах стал тяжелее, в нем чувствовалась мощь и неспешная, обстоятельная ярость каменного оползня.

— А вот и взрослые, — меланхолично сказала Пандочка. — Все любят своих детей, вне зависимости от расы, пола, цивилизации и формы материального существования. Если есть во вселенной хоть один нерушимый закон — это он и есть. Для нас это удобно.

Взрослые особи абарка-а выглядели смутной массой каменных обломков и булыжников, между которыми пульсировала жаркая магма. Вокруг них слегка искажали пространство полупрозрачные силовые поля, удерживая сложные конструкции вместе. Воздух вибрировал и дрожал, рождая непривычные для абарка-а акустические волны.

— Незнакомцы/враги, данная местность, вопрос. — слова словно повисали в сознании, угловатые и неуклюжие. Вот они семы, о которых говорила Пинк.

— Зачем мы здесь? — Пандочка фыркнула. — Вопросы сейчас буду задавать я! Это же вы решили начать эту войну со мной, но просчитались.

— Неверное/некорректное утверждение. Незнакомец/враг, конфликт, отрицание.

— Вы хотели меня уничтожить!

— Неверное/некорректное утверждение. Уничтожение, отрицание. Сокращение, активность, подтверждение. Незнакомец/враг, прошедшее время, действие, враждебность.

— Хотите сказать, я начала конфликт с вами? Что за бред?

— Предложение, незнакомец/враг, взгляд, направление, вертикальная ось.

— Что?

— По-моему, — Пинк гримасничала и жестикулировала, — по-моему, они предлагают тебе посмотреть вверх.

Высоко в небе багровым остывающим шариком висело местное солнце.

— Тепловое излучение/радиация, снижение, абарка-а, общность, действие, будущее время, уничтожение.

— Так… Ваше солнце теряет температуру, поэтому вы медленно замерзаете с перспективой полностью вымереть?

— Верно/корректно. Строительство/создание, печи/станции, действие, функционирование, молодые особи. Сокращение/снижение, электричество, печи/станции, функционирование, отрицание. Будущее время, уничтожение.