Дарт Бейн: Путь Разрушения (ЛП)

А поскольку собрание то и дело увеличивалось, все указатели и ссылки безнадежно устаревали. Поиск в архиве подчас был задачей безуспешной, и большинство студентов считали, что лучше проводить время в попытках выучиться или произвести впечатление на Мастеров.

Было ли тому причиной его старшинство над остальными, или года, проведенные на рудниках, и научившие его терпению, но Бэйн каждый день тратил несколько часов на изучение древних записей. Они пленили его. Многие свитки содержали исторические записи, подробно излагавшие стародавние битвы или прославлявшие подвиги древних Повелителей ситов. Сама по себе информация имела малую практическую пользу, но он понимал, что в действительности представляет собой каждая индивидуальная работа: крошечный кусочек большой мозаики, ключ к гораздо большему знанию.

Архив дополнял то, что он узнавал от учителей. Это был фон абстрактным урокам. Бэйн чувствовал, что со временем древние знания послужат ключом к раскрытию его абсолютного потенциала. И таким образом, его понимание Силы постепенно принимало нужную форму.

Таинственная и необъяснимая, Сила была также естественна и неотъемлема: основополагающая энергия, связующая Вселенную и объединяющая в себе всех живых существ. Эту энергию, эту мощь, можно было обуздать. Ею можно было манипулировать, и она поддавалась контролю. И с помощью знаний темной стороны, Бэйн учился ею овладевать. Он ежедневно практиковался в медитации и тренировках, часто под бдительным присмотром Кордиса. Всего через несколько недель он научился передвигать небольшие предметы простой силой мысли - нечто, что он посчитал бы совсем недавно невозможным.

Уже сейчас он понимал, что это было только начало. Он стал постигать великую истину на глубоком, фундаментальном уровне: сила для выживания должна исходить изнутри. Остальное всегда будет подводить тебя. Друзья, семья, товарищи по взводу... в конце каждый остается один. Когда нуждаешься, обратись к себе.

Темная сторона вскармливала силу личности. Учения Мастеров ситов сделают его сильным. Угождая им, он сможет раскрыть свой абсолютный потенциал и в один прекрасный день встать в их ряды.

Первая же волна атаки застала Республиканский флот, блуждающий по орбите Руусана, врасплох. Мелкий и политически незначительный, этот густо поросший лесом мир служил базой на стадии опустошительных молниеносных атак против сил ситов, дислоцированных рядом в системе Кашииик. Теперь враг обернул их же стратегию против них самих.

Ситы ударили без предупреждения, всей своей массой материализовавшись из гиперпространства, что было почти самоубийственным маневром для такой крупной флотилии. Не успел прозвучать сигнал тревоги, как корабли Республики обнаружили, что находятся под обстрелом трех крейсеров-дредноутов, двух линкоров класса «корсар», десятков перехватчиков, и множества истребителей-«канюков». Во главе атаки стоял флагман Братства Тьмы, «ситский разрушитель» «Сумерки».

В своей медитационной сфере на борту «Сумерек», Повелитель Каан руководил наступлением. Находясь внутри, он мог поддерживать связь с каждым из кораблей, зная, что когда он отдает приказы, они будут немедленно и точно исполнены. Камера пульсировала светом и звуком: сияющие мониторы и вспыхивающие экраны непрерывно сигналили, предупреждая о постоянно меняющихся вестях сражения.

Но Темный Повелитель даже не смотрел на экраны. Его восприятие протянулось далеко за медитационную сферу, далеко за информацию, выдаваемую электронными приборами. Он знал местонахождение всех кораблей, втянутых в противостояние: своих, и тех, что принадлежали врагу. Он чувствовал каждый залп огня, каждый неуловимый поворот и крен, любое движение и контр-движение, сделанное каждым кораблем. Часто он ощущал его еще до того, как оно происходило.

Каан нахмурился в напряженной концентрации; дыхание стало неровным и порывистым. Капельки пота скатывались по телу. Нагрузка была чудовищной; и все же, несмотря на физическое истощение, медитационная сфера позволяла ему сохранять ментальный фокус, и притягивать темную сторону Силы для воздействия на ход столкновения.

Мастерство боевой медитации - оружия, дошедшего от древних ситских чародеев - привносило хаос в ряды врага, подпитывая их страх и отчаяние, круша сердца и души холодным отчаянием. Каждый неверный ход оппонента умножался, каждое колебание превращалось в лавину погрешностей и ошибок, которые овладевали даже самыми дисциплинированными бойцами. Битва, не успев начаться, уже едва ли не подходила к концу.

Республиканский флот был в полном смятении. Два из четырех линейных кораблей класса «Молотоголовый» потеряли основные щиты при первом же стремительном налете «канюков». Теперь на них надвигались дредноуты ситов, беря внезапно уязвимых «Молотоголовых» на прицел разрушительными носовыми лазерами. Находясь на грани уничтожения, они только сейчас выпустили истребители, чтобы отразить угрозу быстро приближающихся вражеских крейсеров.

Два других линейных корабля находились под обстрелом «Гнева» и «Ярости», линкоров ситов. Перенаправляя свои тяжелые орудия, громоздкие республиканские суда рассчитывали на корабли поддержки в создании оборонительных линий для сдерживания врага. Без этих линий они были практически беззащитны против более быстрых и проворных «корсаров». «Гнев» и «Ярость» легли на вектор, который сократил количество орудий, что могли нацелить на них «Молотоголовые». Они хотели обойти их вокруг, поливая огнем из всех пушек. Если «Молотоголовые» попытаются сменить направление, чтобы навести на цель больше орудий, «корсары» развернутся и зайдут с другого вектора, нанося еще больше ущерба. Беспощадный маневр был известен как «рубка палубы», и без поддержки истребителями или линкорами, линейные корабли не смогли бы долго его выдерживать.

Помощь от республиканских линкоров, тем не менее, приходить не спешила. Тот, что стоял на страже, уже обуглился, лишившись жизни. Он был уничтожен в первые секунды атаки прямым попаданием «Сумерек», еще до того, как смог поднять щиты. Другие два корабля, облепленные перехватчиками и обстреливаемые бортовой артиллерией флагмана, не в состоянии были продержаться дольше, чем первый.

Каан чувствовал это: панику, начавшуюся среди солдат и командиров Республики. Его атака была чистым оскорблением; стратегия наносила максимальный ущерб противнику, но оставляла собственные корабли незащищенными и уязвимыми для хорошо организованной контратаки. Но ничего подобного не предвиделось. Республиканские капитаны были не способны скоординировать усилия, неспособны создать оборонительные линии. Они не могли устроить даже приличного отступления... побег был просто невозможен. Победа была у него в руках!

А затем «Ярость» внезапно исчезла, сокрушенная взрывом, который разорвал «корсар» на части. Все произошло так быстро, что Каан - даже со сверхчувственным восприятием боевой медитации - ничего не почувствовал. «Молотоголовые» легли на уклоняющие вектора, оба невообразимым образом навели прецел на траекторию «Ярости». Один открыл огонь из носовых орудий, чтобы снять щиты «Ярости», в то время как другой выпустил туда же шквал лазерного огня, вызвав массированную детонацию, которая мгновенно уничтожила линкор. Это был блестящий маневр: находясь под безжалостной атакой, два корабля превосходно согласовали свои усилия для уничтожения общего врага. Подобное казалось просто невозможным.

Каан приказал «Гневу» уйти в уклонение; «корсар» сошел с атакующего маршрута сразу же, как только «Молотоголовые» открыли огонь, едва избежав участи собрата. Дредноуты, наступавшие на поврежденных республиканцев, тоже вынуждены были внезапно ретироваться. С грузовых палуб их предположительно беззащитной добычи сорвались четыре полных звена истребителей. Даже при идеальных условиях было бы сложно так быстро ввести истребители в бой; в этой же ситуации подобное было просто немыслимо. Но все же Каан чувствовал их: около полусотни летящих плотным строем «Ауреков», яростно атакующих дредноуты, пока отступают все четыре линейных корабля. Они создавали оборонительную линию!