Конфликт интересов

            Естественно, моих товарищей пытались остановить, но безрезультатно. Они основательно завелись и не собирались уходить, не спев все, что знали. Зрителям, несмотря на несомненный шок, определенно нравилось это эмоциональное пение. Специально деактивированное заклятье-переводчик давало возможность не раздражать слушателей полным отсутствием рифмы. Не обошлось и без спецэффектов, которыми мне успешно удалось воспользоваться.

            На звуковом кристалле было еще много хороших песен, удостоенных нашим вниманием. Естественно, что дело закончилось торжественным гимном.

            — Не знаю, как вы, а я уже выдохся, — одними губами прошептал Грохард мне, но я прочел.

            В ответ я кивнул и повернулся к Олерскому.

            — Пора уходить, — скомандовал я. — Прыгаем на «маяк».

            Поблагодарив слушателей за внимание, мы взялись за руки и, низко поклонившись, исчезли со сцены...

            — Как я устал! — простонал Грохард, падая на кровать. — Лучше два раза подряд сдать экзамен на профессиональную пригодность, чем еще раз так отдаваться зрительному залу.

            — Я тоже малость подустал, но эмоционально, — признался тёзка и спросил у меня. — А ты?

            — Есть такое дело. Глаза устали от спецэффектов. Рябит.

            Сбросив с себя одежду, я пошел в комнату с бассейном. Следом в воду аккуратно плюхнулся Олерский. Плавая на спине, я тихо наслаждался жизнью, пока не вошел Грохард. Ничто не предвещало беды, но резкий неприятный запах заставил нас насторожиться. Потом последовало «поберегись!» и тело весом в десять пудов упало в бассейн. На мгновение мне показалось, что волна выбросит меня на «берег» бассейна, но все обошлось и мне даже удалось удержаться на плаву.

            — Что происходит?! — закричал испуганный Олерский, вертя головой. В отличие от меня, он на плаву не удержался. — Грохард, слоносвин черножопый, ты не пробовал мыться перед бассейном?!

            Приняв вертикальное положение, я посмотрел на воду: она быстро мутнела от человеческого пота. Источником отвратительного запаха, нарушившего наш покой, оказались грязные вонючие носки гвардейца, пропитанные сначала орочьим, а потом еще и человеческим потом.

            — Грохард! — заорал я, выскакивая из бассейна. — Ты же целый гостиничный номер испортил.

            Ничего больше не говоря, мы с тезкой побежали в сторону душа. Хорошо еще, что их было два и находились они прямо в комнате с бассейном. Лично мне было мало очищающего заклинания, и подсознание требовало обычного мыла.

            — Вот ведь говнюк, — поделился я с Олерским. — Надо будет позвать чистильщика, чтобы бассейн продезинфицировал.

            — Ага, сначала хлором, а сверху заклятьем-антивирусом, — поддержал тезка.

            Пока мы с тезкой молча дезинфицировали бассейн, Грохард безостановочно травил байки, пытаясь нас развлечь, так как действительно боялся нашего в гнева. Все-таки грязнули эти орки... Если бы не природный иммунитет ко многим болезням, то болели бы они очень часто. Когда-то очень давно, их даже преследовали как разносчиков заразы, а инквизиторы живьем сжигали на кострах. Продолжалось это до тех пор, пока не появилась Гильдия Магов, которая приучила орков к выполнению минимальных санитарных норм и не пожгла особо ярых инквизиторов на их же собственных кострах и пыточных решетках.

            — А мне отец всегда говорил, что на эстраду можно попасть, только если у тебя ширинка сзади или у твоего папы много денег, —  вдруг ляпнул Грохард задумчиво нас разглядывая.

            — Ты чего на меня так смотришь? — спросил я Олерского, заводясь не на шутку. — Я, в отличие от вас, не пел на сцене! И еще, Грохард, из вас двоих богатый папа у Олерского.

            Все-таки веселая компания у нас подобралась, хотя мне откровенно было не до смеха. Предчувствие подсказывало: что-то должно произойти. Олерский тоже как-то погрустнел и произнес тоскливо:

            — Пойдемте спать. Что-то не хорошо мне.

            Мы только расставили сторожевые заклинания и провалились в сон.

            Где те смертельные битвы, которые я воображал себе, учась на первом курсе? Где те угнетенные, которых надо поднять с колен? Где тот злой противник, которого надо поставить на четвереньки? Где он? Нет его, а тот, который у нас есть, сам кого угодно поставит в неудобное положение. Глядя сквозь автомобильное стекло на незнакомый мне мир, я вдруг понял, почему старшие Мечи Ночи и магистры никогда не хвастаются о своих подвигах. Их просто нет, этих подвигов, так как нет в Мироздании боевых магов, которые могли бы сравниться с имперскими коллегами. Это орки с удовольствием бряцают оружием, а боевым магам остаются только роли наблюдателей и контролеров, так как излишнее вмешательство может оказаться настолько разрушительным, что даже наши бравые орки-темноармейцы позавидуют. Сколько продержатся войска на этой планете, если мы с Олерским решим объявить себя богами? Месяц, максимум два, если объединятся против нас. Нам ведь необязательно самим участвовать в сражениях. Существует множество способов создать собственную армию, например, из боевых джиннов. Можно еще свежие трупы поднять из могил, если здесь принято хоронить умерших, а не кремировать. Если постараться, то можно взять под свой контроль часть армии противника.

            Судя по всему, я проснулся первым, но вставать не спешил и предавался размышлениям о доле имперского мага. Со стороны открытого балкона шел свежий воздух, колыхая занавески с симпатичным орнаментом. На балконе было еще свежее, так как сто седьмой  этаж гостиницы был открыт всем ветрам. Солнце только начало вылезать из-за горизонта и светило прицельно в номер. С балкона тянулась лестница, ведущая на крышу здания, где рос небольшой садик. В самом центре садика возвышалась посадочная платформа для летательного аппарата. Я уже внимательнее осмотрел город с высоты птичьего полета и по-новому оценил его. Жизнь здесь кипела и бурлила! Это вам не малозаселенные имперские города с полумиллионным населением. Это был настоящий мегаполис, с которым могла сравниться только столица Хинлау.

            — Видом любуешься? — услышал я вопрос Олерского. — Грохард, будь человеком, закажи завтрак в номер!

            — Ну да. А что еще тут делать?

            Тут на крыше появился перепуганный Грохард. Такими я орков еще никогда не видел. Глаза его чуть из орбит не лезли, так они были широко распахнуты. Мокрый от страха, весь трясется и заикаясь пытается что-то сказать:

            — М-м...му-му...

            У меня даже волосы на голове встали дыбом, а у Олерского зашевелились уши.

            — Мужики, землетрясение, — обреченно выговорил орк. — Я их вообще хорошо чувствую.

            Только тогда мы хоть что-то поняли и начали «озираться» магическими чувствами. И действительно, буквально только что прошли два толчка, а эпицентром был... Мы с Олерским одновременно посмотрели на вулкан, над которым уже поднимался столб огня и дыма. Орк тем временем приходил в себя, делая дыхательные упражнения.

            — Я просто в детстве попал под завал при внезапном землетрясении в Санкгане, — попытался оправдаться орк. — С тех пор организм прекрасно чувствует все толчки. Даже самые слабые.

            Следующий толчок был гораздо сильнее и нанес значительные разрушения соседнему зданию, которое на наших глазах стало медленно осыпаться. Удар был такой силы, что нас от неожиданности подбросило и повалило на пол. Гостиница еще держалась и это не могло не радовать. Мы с Олерским уже инстинктивно зависли над крышей, используя заклинание левитации, а вот орку пришлось остаться на полу.

            — Олерский, ты говорил, что у тебя есть «Глюконатор», не врал? — спросил я его, на ходу соображая, что делать дальше.