Звездолеты ждут (СИ)

Челнок нырнул в недра астероидного пояса. Секрет эффективности Ли Ли был прост – она углублялась не на один-два километра как другие ныряльщики, а гораздо дальше. Новейший процессор «мартышки» позволял просчитывать траектории до полутора тысяч объектов вокруг челнока, благодаря чему Ли Ли удавалось подбираться к льдинам на пятикилометровой глубине. Ещё глубже ей нырять пока не приходилось, потому что всегда попадался подходящий объект. Но в душе самой себе Ли Ли дала обещание, что когда-нибудь, возможно в последний день экспедиции, она попробует спуститься настолько глубоко пока не станет совсем страшно.

Сектор под сегодняшнюю смену оказался богат на лёгкие трофеи, поэтому Ли Ли не пришлось испытывать предельные возможности навигационного процессора и собственные рефлексы. Раз за разом она ныряла в пояс, скользя серебристой рыбкой между важно вращающимися базальтовыми глыбами, отыскивала нужный лёд, крепила к ним маневровые движки и выталкивала на поверхность по две-три глыбы за раз. К середине смены она успела израсходовать весь запас двигателей и ей пришлось возвращаться на баржу, чтобы взять новую партию.

– Ты нас всех без работы оставишь, – послышался на локальном канале насмешливый голос Кира, когда она возвращалась обратно. – Ребята на харвестерах запросили подкрепление в твой сектор.

– Я – быстрый чемпион, – промурлыкала от удовольствия Ли Ли в ответ.

«Мартышка» резко рванула в сторону и понеслась к сектору Кира. Челнок, не сбрасывая скорость, влетел в просвет между глыбами, сразу углубившись на полтора километра.

– Что ты делаешь?! – закричал Кир.

– Ищу лёд, – смеясь, ответила Ли Ли.

– Брысь отсюда, сумасшедшая! – голос Кира был предельно серьёзен.

– Я же помогаю, – обиделась девушка.

– Ты нас обоих похоронишь! Брысь отсюда, говорю!

Внезапно на канале раздался весёлый голос диспетчера:

– Кир поставил весь свой аванс на твою победу. Такая помощь его разорит. Я прав, Кир?

– Дело не в этом! Это грубое нарушение техники безопасности! – не сдавался рассерженный ныряльщик.

– Как ответственный за безопасность полётов, ответственно заявляю: это не грубое нарушение, – отозвался ехидный голос диспетчера. – Но как человек, тоже поставивший на победу новенькой, приказываю прекратить вакханалию. Ныряльщик Один-Шесть, срочно вернуться в свой сектор.

– Слушаюсь, – проворчала Ли Ли.

Девушку немного рассердило корыстное распоряжение диспетчера, но тут ей в голову пришла идея ещё более заманчивая, чем помощь коллеге. Что если не вылетать на поверхность пояса, а добраться до своего сектора по прямой? Это займёт больше времени, но будет так захватывающе!

Ли Ли полностью сконцентрировалась на пилотировании, тут же забыв обо всём на свете. Сначала до той вытянутой глыбы, потом вниз под углом в шестьдесят градусов и налево с вращением, чтобы не зацепить те слипшиеся валуны. Потом сразу направо и полкилометра по прямой до внушительной льдины. Можно было бы нацепить на неё движок, но раз все такие нудные, то пусть сами за ней сюда и лезут, а Ли Ли летит дальше. Ещё один нырок и по спиральной траектории к пустотному карману в нескольких километрах впереди. Как здорово быть ныряльщиком!

Ли Ли уже почти добралась до своего сектора, размышляя сможет ли она полностью отстрелять новый запас движков, не вылетая на поверхность. Впереди маячило облако из мелкой каменно-металлической крошки – результат попадания в пояс случайного астероида. Она раздумывала уйти ли от него вправо или влево... и вдруг ослепла.

Внезапно весь окружающий Ли Ли мир сжался в точку и исчез, оставив её в полной пустоте.

***

Рабочую тишину командного мостика разорвала сирена тревоги, вырвав Финна из уютных объятий полуденной дрёмы.

– Ионный взрыв! Чужой корабль в системе! – кричал по аварийному каналу капитан. – Общая тревога! Начинаем разгон на струну! Всем фуражирам вернуться на корабли! Старт через сто восемьдесят секунд!

– Заглушить конвейер! – тут же включился в процесс Финн. – Прекратить сбор контейнеров. Ангарным командам приготовиться к приёму харвестеров. Всем, кроме дежурной смены, занять места в коконах.

– Босс, ныряльщики не отвечают, – послышался голос одного из диспетчеров.

– В каком смысле?

– Взрывом накрыло ваших ныряльщиков, – вмешался капитан. – Там помехи по всем диапазонам. Стартуем по регламенту – никого не ждём!

– Понял, – отозвался Финн, хладнокровно приняв к сведению неизбежные потери, – как там харвестеры?

Все в департаменте внебюджетных проектов «Комодо индастрис» знали первое правило мародёра: не пойман – не вор. Из первого правила вытекало второе: обнаружили – беги! Именно поэтому и обогатительные платформы, и баржа никогда не останавливались на месте. Они постоянно поддерживали движение, чтобы иметь возможность, сэкономив драгоценные секунды на разгоне, быстро уйти в струну.

На этот раз эвакуация прошла по плану – «Комодо» успели покинуть Фенла почти без потерь. Кроме двух челноков-ныряльщиков, все остальные харвестеры и буксировщики успели юркнуть в ангары, и караван синхронно рванулся прочь из системы, унося в своих закромах лишь половину того, что собирался награбить.

Устраиваясь в коконе, начальник заготовительной партии вдруг вспомнил о новенькой. Она выполнила норму на двести шесть процентов, а значит его ставка сыграла. Хоть в чём-то мне сегодня везёт, подумал он, перед тем как навсегда покинуть эти места.

***

– Собачка! – выругалась Ли Ли в окружившую её пустоту.

Она вытянула руки и ощупала приборную панель кокона изнутри, и лишь затем открыла глаза. Было темно. Связь через коммуникационный имплант отсутствовала, а пилотажный чип вяз в обесточенной пустоте. Она закинула руку назад, нащупала аварийную кнопку разъёма и сильно нажала. Щелчок, и имплант отсоединился от системы кокона, освободив голову Ли Ли, неудержимым вихрем в которой кружились сейчас страх, досада и приобретённые тренировочные рефлексы.

Необходимо включить приборную панель и убедиться в герметичности кокона. Не бойся, мы такое проходили и не раз. Правда, только на симуляторах. Но на то они и симуляторы, чтобы когда-нибудь вляпаться по-настоящему на тех же условиях.

Ли Ли вручную перевела тумблер в рабочее положение и темнота рассеялась светом оживших приборов. Запускаем самодиагностику кокона. Герметичность в норме. Уровень заряда батарей – 98%. Кислород – 999 часов. Уф, первая стадия выживания пройдена.

Стадия два – целостность корабля. Коммуникационный имплант по-прежнему молчит. Сенсоры кокона тоже не могут уловить никаких внешних сигналов. Это очень, очень плохой признак. Он означает изоляцию от внешней среды. Такое бывает, если попадёшь в «кисель». Ионизированное излучение блокирует все частоты, выводя большую часть электроники из строя. Значит, вернулись хозяева системы и схватили воришку за шкирку. Не получается у тебя, Ли Ли, быть преступницей.

Но, как говорил Дохлый Фипп: «Если ты считаешь, что всё потеряно – убедись в этом!» Значит, будем бороться. А если не знаешь что делать – действуй по инструкции.

Ли Ли включила внешнюю камеру на коконе и осмотрела рубку. Мимо проплыл надкушенный пайковый батончик и куртка от старого комбинезона, из чего следовал вывод, что установка искусственной гравитации не работает. Это плохо. Но одновременно Ли Ли не заметила никаких пробоин, не увидела следов изморози и кристаллизации влаги, а значит корпус предположительно цел. Это хорошо.

Идём дальше – вспоминаем тренировки.

Восстановление систем управления. Анализатор кокона наконец-то выдал что-то вразумительное: внешняя среда пригодна для дыхания, температура в допустимом диапазоне, значит, можно выходить.