Псы войны

В скобках нужно отметить, что «деконверсией» в тех или иных формах занимались практически все офицеры формально ликвидированного батальона. Приобретать спецтехнику и спецвооружение на «чёрном» рынке было опасно, и Звягин допускал такие закупки только в исключительных случаях, после чего роте разведки и взводу специальных операций приходилось долго и мучительно заметать следы. Потому изыскивались любые возможности пополнить арсенал спецсредств за счёт товаров гражданского ассортимента, благо границы открылись, а торговые связи, установленные Россией с развитыми странами, позволяли приобрести самые экзотические новинки, оплатив покупки через ряд подставных фирм. Скажем, ну что такого страшного может быть в комплекте туристического снаряжения? На самом же деле современный комплект туриста включает в себя практически всё необходимое для проведения тайной силовой операции в одиночку или группой. А если к этому прибавить вооружение охотника на оленей, то группа «туристов» превращается в боевое формирование, способное нанести серьёзный ущерб любому противнику. Ведь главным в бою пока что остаётся человек, и от его выучки, его смекалки, его воли зависит исход схватки.

Итак, распределив по побережью маяки-транспондеры и составив описание местности, группа Мазура вернулась в Санкт-Петербург. На основании рекогносцировки был разработан план передислокации штаба и арсенала, и вызванные из отпусков военнослужащие батальона приступили к его реализации.

В первую очередь начфин батальона Игорь Шамраев осчастливил незадачливого коммерсанта – владельца недвижимости на Мёртвых озёрах из агентства «Домовой». На этом деле Шамраев не экономил и приобрёл заброшенные деревни оптом, памятуя о том, как однажды из-за недостатка средств не удалось хотя бы арендовать место под временную базу, в результате чего пошла прахом во всём остальном тщательно продуманная операция по срыву переговоров о передаче в освоение китайским компаниям одного из дальневосточных заповедников.

Затем началось составление и согласование списка необходимого оборудования и снаряжения. Исходили из того, что в операции по нейтрализации сепаратистов Биармии будет участвовать полтораста военнослужащих батальона, составляющих штаб, ударные роты, роту разведки и информационного обеспечения, взвод специальных операций, взвод связи, взвод технического обслуживания, взвод сапёров, взвод снабжения и медицинский пункт. Соответственно, нужно было каждому из них подобрать оружие, исходя из характера выполняемых задач, пристрелять, «залегендировать» это оружие на случай провала операции. Примерно то же самое следовало проделать и с индивидуальным комплектом снаряжения, включающим не только средства связи и шифрования, но и полную экипировку для проведения силовых акций, инженерное оснащение, продовольственное обеспечение. Все эти наборы включают десятки предметов, и забыть хотя бы об одном из них – значит, создать угрозу жизни исполнителю, а исполнителей в батальоне «Икс» осталось не так уж и много, чтобы ими легко разбрасываться. Чтобы понять, сколь многое предстояло сделать, достаточно ознакомиться лишь с составом всего лишь одного взятого наугад носимого комплекта. Возьмём, к примеру, комплект ножа «Эльф». Помимо самого ножа, который можно использовать и как пилу, в комплект входит аварийный запас, который прячется в полой рукоятке: охотничьи спички, терка, швейные иглы, булавки, рыболовные крючки, леска, таблетки марганцовки, гелиограф в виде гибкого зеркала; в ножны же встроена катушка, на которую должно быть намотано не менее пяти метров капронового шнура. И это всего лишь один из множества обязательных комплектов, которые должен иметь при себе всякий уважающий себя спецназовец!

На обновление арсенала и снаряжения ушло пять дней. В итоге получился небольшой караван из четырёх армейских грузовиков «ЗИЛ-433420» и штабного автобуса. Всё это хозяйство требовалось доставить в Биармию быстро и незаметно для потенциального противника. И тогда в действие вступил план капитана Виноградова.

Мазур отправился в порт Приозерска, где у него хватало друзей-приятелей-собутыльников, и без каких-либо проблем арендовал до конца судоходного периода сцепку из баржи и буксира. При этом, что особенно ценно, он не оформил ни одного договора, не подписал ни одной бумаги – друзья-приятели поверили на слово, ударили по рукам и тут же распили поллитру «Столичной» в ознаменование удачной сделки.

После этого, в ближайший воскресный вечер, когда на территории порта оставалась только охрана, караван, состоящий из автобуса и грузовиков с прицепами, проехал на причал погрузки колёсной техники. Там портальный кран быстро перенёс технику на баржу, машины накрыли брезентом, и команда сопровождения получила возможность выйти на палубу и покурить. С наступлением полуночи капитан буксира приказал отдать концы, и сцепка под руководством опытного лоцмана вышла на просторы крупнейшего озера Европы.

Буксир, тарахтя моторами, тянул баржу со скоростью не больше восьми узлов, и по всему получалось, что раньше, чем через пятнадцать часов, он в нужную бухту не прибудет. Группа Мазура оставалась на барже при грузе, и делать военнослужащим батальона «Икс», доверивших своё будущее капитану буксира, было совершенно нечего. Над озером царил почти полный штиль. Сквозь разрыв в низких облаках выглянула луна – четвертушка в виде буквы «С». Офицеры расселись у правого борта и почти не разговаривали друг с другом, наслаждаясь покоем. Только Мазур не мог усидеть на месте – его инициативная натура требовала выхода, и он принялся травить байки из прежней флотской жизни – одна другой заковыристее и фантастичнее.

– …Да что далеко ходить, – сделав круглые глаза, говорил он пересмеивающимся сослуживцам. – Вот мы по озеру идём – какое это озеро?

– Ладожское, – отвечали ему. – Ты, будто, не знаешь?..

– Знаю. А раньше, в стародавние времена, его называли озером Нево, и считалось, будто под его дном находится ад!

– Да ну? – весело не поверил майор Зверев. – Значит, под нами – натуральный ад?

– Он самый, – подтвердил Мазур убеждённо. – Ты вообще когда-нибудь на Ладоге бывал?

– Нет, я же из Уфы.

– Ну тогда я тебя просвещу! – пообещал Мазур, придвигаясь к Звереву и слегка повышая голос, чтобы остальные офицеры, сидящие у борта, могли услышать и приобщиться к мистическим тайнам Ладожского озера. – Нево – озеро непростое. Это только сегодня кажется, что оно тихое-тихое. А на самом деле буря может начаться в любой момент. Знаешь, сколько судов здесь погибло? А сколько людей? Просто толпами. А всё почему? Потому что много необъяснимого здесь происходит. А за всё непонятное приходится расплачиваться жизнями, усекаешь?..

– Не усекаю, – признался Зверев. – Всё это слова, Кирилл. Примерчики хотелось бы услышать.

– Если рядом двери в ад, разное может случиться, – продолжал Мазур, на которого скепсис майора не произвёл ровно никакого впечатления. – К примеру, здесь часты землетрясения. Возникает такой странный гул. Будто поезд где-то далеко идёт, а потом сразу – сильный толчок. Называется «барантида». Но это на островах, а если «барантида» застанет на озере, то вокруг вскипит вода, и слабо не покажется. Выберешься живым – считай, повезло!

– Эка чем удивил, – майор ехидно улыбался, – землетрясением…

– Это ещё не всё, – Мазур опасливо огляделся вокруг. – Про лох-несское чудище слышал?.. Вот-вот. А у нас, на Ладоге, такие чудища водились сотнями. Были это «лютые зверие» и звались они «каркаделами». Такие монстры – ладью зараз перекусывали, а людей поедали или топили…

– И где твои крокодилы теперь?

– Не крокодилы, а «каркаделы». На самом деле, неизвестно даже, как они выглядели, – может, типа крокодилов, а может, и плезиозавров, как Несси из Лох-Несса. Известно только, что нападали на ладьи и лодки, и что боялись их очень – месяцами, понимаешь, не выходили из порта…

– А куда твои «кракадайлы» девались? Повымерли, небось?

– Они, видишь ли, в спячку впадают. Когда на Северо-Западе начинается циклическое похолодание, они в свои щели подводные забираются и спят. А как начнётся потепление, то вылезают и сразу людей жрать.