Родная Чужбина (СИ)

Не ожидал, что снайпер даст совет. По сути дела всё просто, но это на словах, а вот как в жизни разрешить эту проблему, вопрос. И ещё один нюанс, если судить по тому, что сказал снайпер, то получается что он про Лану и словом не обмолвился, значить её судьба абсолютно его не волнует.

В голове прокрутилась вчерашняя ссора.

Вчера Лана после нападения речных полулюдей словно слетела с катушек. Она закатила истерику, да такую, каких мне в жизни моёй встречать не приходилось. Может это болезнь, так тогда бы Пётр мне сказал. Если попытаться логически обрисовать всю картину, так получится полный бред.

Бруднич вчера обвинила меня во всём. Причём эти обвинения сливались с проклятиями и угрозами. Она перескакивала с темы на тему, порой логически не могла обосновать обвинения, тогда наступал переход на другую тему. Причём это был истеричный монолог, мне право на ответы, или возражения она не собиралась давать. Всё свелось к тому, что именно я такой, разэтакий гад, намеренно, дабы потешить своё самолюбие перенёс нас сюда. Аргументы, что выхода не оставалось у меня, в карликовых скалах, в том злосчастном бою с грархами, как только прорываться вперёд не были приняты. С её слов, это были всего лишь оправдания в моём коварном плане. Потом стало ещё интереснее. Оказывается, я тайный агент Милини, который был изначально информирован о портале и якобы я специально сделал прыжок. Типа того, что известный всей империи Милини Рико Хоут специально заслал нас в эту дыру, как подопытных кроликов, а я тайно шлю ему отчёты по выполнению разведывательной операции на новой для империи планете. Даже не я, а Геша. Потом уже начался полный бред, где меня обвиняли в бесчеловечности и всех бедах во вселенной, причём по всей форме, с ругательствами, оскорблениями и гнусными пожеланиями и т. д. и т. п. Я уже было думал, что пристрелю Бруднич, но за неё вступился ясное дело Степан. За брата тут же подписался и Иван, Янек тоже было ушёл в оппозицию, но потом передумал и вернулся обратно, после моих слов. А слова я тогда подобрал простые и доступны каждому солдату. Что даже если и так всё на самом деле обстоит, как рассказала Лана, то вывод надо делать отсюда простой, значить не по своей воле они оказались участниками разведывательной операции, а раз так, то никто приказа не отменял и служба продолжается. И кто мы такие, чтобы спорить с майором Хоутом. Армия это не та структура, где с тобой цацкаются, спрашивают постоянно — хочешь ты чего-то, или нет. Есть приказ и дело солдата его исполнять, а не обсуждать. Значить так решило командование, а раз им это надо, значить мы должны выполнить. И как старший группы по законам военного времени действия ланы можно расценивать как саботаж, а за такое никто по голове не гладит. Тут Лану немного переклинило после моих слов и она с проклятьями заявила, что не подписывалась участвовать в таком и больше не намеренна участвовать в операции. На последок громко рассмеявшись ещё добавила, что она и так в «смертниках» и хуже уже наказания для неё не найдут. Тогда Пётр меня еле удержал, очень хотелось ей на кулаках объяснить её неправоту, но может оно и к лучшему, что доктор оказался рядом, не хотелось портить свой имидж.

Настроение испортилось с утра от воспоминаний вчерашнего, даже несмотря на хорошую погоду.

Сухие галеты, что может быть хуже для человека? А вот гоблину они пришлись по вкусу. Вчера две пачки стрескал и глазом не моргнул и судя по его довольному выражению лица, он бы ещё столько же вмял. Чистой воды у нас на один раз, из еды вообще смешные крохи. Уверен, никто не обидится, если галеты отдам гоблину. Взяв последних два мешочка галет я отдал их зелёному громиле. Тот как увидел подарок, сразу заулыбался, засиял и довольно что-то протарабанил себе под нос на своём языке.

Подошёл и Марус. Никто никаких попыток нападений на лагерь за ночь не совершал. Это уже не плохо!

Через час уже все были на ногах в лагере. Сегодня готовил завтрак Марус, мы все остатки провианта скинули в котел и решили сообразить нечто на подобии солдатского кулиша. Получилось не то, что хотели, но позавтракали довольно плотно. Причём ложками браво махали вместе с нами с нашего же котелка и отступники. Война войной, а есть всем хочется. Это я пригласил с нами позавтракать их. Степан с Иваном не страдали какими-то комплексами, ведь они были настоящими солдатами, а вот Лана завтракать с нами отказалась. Она ушла в дозор и как бы невзначай бросила мне в лицо очередную свою колкость:

— Бугов, ты подумай что делать будешь, когда патроны кончатся. Или у вас с Хоутом был особый план на такой случай.

Никто из пехотинцев даже не посмотрел на меня, но этот вопрос уже волновал многих. Каждый из нас осознал, что попал совершенно не в гуманный мир, где царит добро и справедливость. Здесь было всё банально просто, прав тот, у кого больше сил. А сила наша была заключена пока что только в нашем оружии. Только с помощью его, мы способны хоть как-то выжить на этой планете. По крайней мере, каждый из нас так считал, в этом я был полностью уверен.

Я решил, что не стоит умалчивать о этой проблеме и пора многое нам обсудить вместе. Дельных предложений как жить дальше практически ни у кого не было. С моей подачи мы пришли к выводу, что надо добраться до ближайшего большого города, ведь они, я уверен, что обязательно здесь должны быть. И там, уже ориентироваться, как нам поступить. Первая задача была, найти умельцев, или кузнецов, которые способны были бы взяться за изготовление пуль. По сути дела, это не такое уж сложное изделие патрон. Может всё не так безнадёжно и найдутся те, кто нам их изготовит. Ну а если нет, вариант второй, придется обучиться обращаться со здешним оружием, дабы не быть беззащитными перед местными аборигенами. Как в первом, так и во втором варианте я готовился к войне, совершенно не приходили в голову мысли, что стоит здесь осесть, завести семью, заняться мирным делом. Мы были эстеты, утончённой войной красоты и мыслили прямо, как и все «тупые салдафоны». Надо найти способ как вернуться домой, по крайней мере попытаться. Человек такое существо, у которого должна быть цель и он к ней должен стремиться, какие бы преграды не стояли у него на пути. Цель указывает. Стимул направляет. Воля творит. Не имея цели мы бы превратились в тупое стадо двуногих, а это уже полный упадок.

Осталось решить только один вопрос, как поступить с геркулесом. Ясное дело, что нельзя на нём войти в город, иначе местных жителей хватит Кондратий, хотя кто его знает. Одно могу сказать точно, проблемы у нас с Гешей будут. Вопрос, сколько до города нам идти, и стоит ли на Геши красоваться перед местными крестьянами, или кто тут у них живёт в небольших селах да селеньях. То что и такое должно присутствовать, это тоже бралось как за факт. Ведь не только человек существо коллективное, другие расы точно так же себя ведут в мире.

Было решено, что как только Гешин радар обнаружит ближайшее скопление двуногих, сразу спешиваемся. Геркулеса придется оставить на время в каком-то укромном месте, спрятать его там и особо не выделяться. Хотя какую мы чушь несём, да мы всем выделяемся среди местных. Начиная от одежды и заканчивая оружием. Ладно, чего уж там голову себе ломать, что будет, того не отнять.

Выдвинулись в путь все вместе. Отступники пошли с нами. Так они сами решили, но передо мной ясное дело никто не извинялся. Гоблина опять подвязали под юбку геркулесу, в десантное отделение пехота напрочь отказалась брать гоблина. Уж неслабо разило от гоблина, так в закрытом помещении и угаснуть можно.

Порядком уже часа на крейсерской скорости шли в восточном направлении, пока что никто на пути не попадался. Через пол часа, ближе к обеду вышли на утоптанную дорогу. Причём, должен сказать, что дорога была не маленькой, в две колеи. Тут-то уже и много ума не нужно, чтобы предположить, что мы вышли на тракт. Осталось только выбрать направление, в какую сторону идти. В любом случае выйдем куда ни будь, то есть к городу, или селению. Это однозначно. Только вот спешиться придется. Негоже на стальном роботе по окрестностям рассекать, так и беду на себя накликать можно.