Первый еретик. Падение в хаос (ЛП)

К этому времени пела уже вся толпа. Когда женщина снова потянулась к ее ноге, Кирена вырвалась из хватки морщинистых пальцев старухи.

— Пожалуйста, не трогайте меня, — сказала Кирена. Существовал обычай никогда не прикасаться к тем, кто носит красный плащ шул, не спросив перед тем у девы разрешения. В своем рвении старуха пренебрегла древним правилом. Ее ногти впились в ногу девушки сквозь тонкий шелк уличного платья.

— На колени! Они вернулись!

Кирена выхватила нож кваттари, пристегнутый к ее обнаженному бедру. Узкое лезвие из украшенной стали отливало янтарем в свете пламени корабля.

— Не. Трогай. Меня.

Прошипев проклятие, старуха вернулась к своей молитве.

Кирена глубоко вдохнула, стараясь унять бешеное сердцебиение. Воздух обжег ее гортань, уколов язык угольной копотью из сопл двигателей. Итак, они вернулись. Ангелы Бога-Императора вернулись в совершенный город.

Она не ощущала подъема веры. Она не пала на колени, благодаря Бога-Императора за второе пришествие его ангелов. Кирен Валантион смотрела на хищное тело железного корабля, а перед ее глазами пылал один вопрос.

— Они вернулись, — вновь прошептала старая женщина, — они вернулись к нам…

— Да, — ответила Кирена, — но для чего?

Движение со стороны корабля началось без предупреждения. Толстые двери с лязгом распахнулись и визжащая пневматика вытолкнула наружу трап. Прерываясь вздохами и рыданиями, песнопения верующих стали громче. Люди декламировали молитвы из Слова, и последние стоявшие рухнули на колени. На ногах осталась лишь Кирена.

Из рассеивающегося дымного облака выступили первые ангелы. Кирена уставилась на фигуру, сузив глаза, невзирая на всю возвышенность момента. Серебристый лед проник в ее кровь.

И, словно тихий протест одной девушки мог что-то изменить, она выдохнула лишь одно слово:

— Подождите.

Тяжелая броня ангела разительно отличалась от рисунков священных текстов. На ней не было свитков, описывающих святость. Она не была серого, холодного как сама зима, цвета, как у истинных ангелов Бога-Императора. Как и корабль, из которого вышел воин, эта броня была прекрасного глубокого кобальтового цвета с отделкой из бронзы, столь гладкой, что она светилась почти как золото. Его глаза были скошенными красными щелями в бесстрастной маске.

— Подождите, — вновь произнесла Кирена, уже громче. — Это не Носители Слова.

Старуха зашипела от ее богохульства и плюнула ей на ногу. Кирена не обратила на нее внимания. Ее взгляд не отрывался от воина, облаченного в кобальт, столь незаметно и в то же время разительно отличавшегося от писаний, которые ее заставляли учить в детстве.

Братья ангела вышли из темного нутра своего корабля и спустились на площадь. Все они носили такую же синюю броню. Все они были вооружены могучим оружием, которое смертный человек даже не смог бы поднять.

— Они не Носители Слова! — возвысила она свой голос над песнопениями. Несколько коленопреклоненных людей вокруг нее ответили резким шиканием и проклятиями. Кирена набрала воздуха, чтобы в третий раз произнести свое обвинение, когда ангелы, двигаясь с нечеловеческой синхронностью, подняли оружие и нацелили его на толпу верующих. От этого зрелища дыхание замерло у нее в горле.

Первый ангел заговорил глубоким и грубым голосом, проходившим сквозь скрытые динамики его лицевого щитка.

— Люди Монархии, столицы Сорок Семь — Десять, слушайте эти слова. Мы, воины XIII Легиона, дали обет и поклялись честью, что исполним свой долг. Мы принесли волю Императора на десятый мир, приведенный к согласию Сорок седьмой экспедицией Великого крестового похода человечества.

Все это время дюжина ангелов продолжала целиться в стоявших на коленях горожан. Кирене было видно, что дула у них такие же закопченные, как корпус судна, потемневшие от стрельбы боеприпасами чудовищного размера.

— Ваше согласие с Империумом людей длилось шестьдесят один год. С глубокой скорбью Император повелевает всем живущим покинуть город Монархию немедленно. Недавно правители планеты получили такое же предупреждение. Город должен быть эвакуирован в течение шести дней. В последний день правители планеты получат право послать один сигнал бедствия.

Толпа продолжала безмолвствовать, но теперь в их взглядах преклонение сменилось непониманием и недоверием. Как будто почувствовав перемену в их настроении, ангел вскинул оружие и сделал один выстрел в воздух. Словно раскат грома прокатился по долине, оглушительный в тишине.

— Никто не останется в Монархии к рассвету седьмого дня. Ступайте в свои дома. Собирайте имущество. Эвакуируйте город. Сопротивление карается смертью.

— Куда нам идти? — донесся женский голос из замершей толпы. — Это наш дом!.

Первый ангел повернулся, направив свое оружие прямо на Кирену. Спустя несколько мгновений девушка осознала, что слова принадлежали ей. Еще меньше времени понадобилось окружавшим ее, чтобы разбежаться, оставив вокруг нее все расширяющееся кольцо пустоты.

Ангел повторил свои слова, все с той же бесчувственной интонацией, что и до этого.

— Никто не останется в Монархии к рассвету седьмого дня. Ступайте в свои дома. Собирайте имущество. Эвакуируйте город. Сопротивление карается смертью.

Кирена сглотнула и не сказала более ни слова. Крики и насмешки начали доноситься из толпы. Бутылка разбилась о шлем одного из ангелов, рассыпавшись стеклянным дождем. Несколько человек начало выкрикивать требования объяснений. Кирена развернулась и побежала. Там, где толпа не бежала вместе с ней, она проталкивалась через собравшихся людей.

Хриплый перестук оружия ангелов начался через несколько секунд, когда вестники Бога-Императора открыли огонь по бунтующей толпе.

Три дня спустя Кирена все еще была в городе.

Как и у многих людей, называвших Монархию своим домом, смуглая кожа Кирены была унаследована ею от предков, живших в экваториальных пустынях. Ее красивые глаза были светло-коричневого цвета, словно обожженные каштаны. Посветлевшие от солнца ореховые волосы ниспадали на ее плечи тяжелыми локонами.

Ну, по крайней мере так ее описывали наиболее ослепленные страстью влюбленные.

Такую картину рисовал ей ее разум, несмотря на то, что зеркало не показывало ничего подобного. Под глазами появились круги от двух бессонных ночей, а во рту было кисло от обезвоживания.

Как именно дошло до такого, оставалось загадкой. По всему городу сопротивление вторгшимся было яростным в течение часа или около того. Самая крупная бойня произошла у Врат Тофета, когда протесты перешли в бунт, а бунт в битву. Кирена наблюдала, найдя убежище в близлежащей церкви, хотя смотреть было мало на что. Горожан вырезали и казнили лишь за то, что они осмелились защищать свои дома.

Боевой танк из кобальта и бронзы открыл огонь по самим Вратам Тофета. Само побоище было трагедией, но это было чудовищным осквернением. Давя мертвецов своими гусеницами, танк дал залп по возвышающейся постройке. Глазам Кирены было больно видеть это, но она не могла отвернуться.

Врата Тофета рухнули, их мраморная громада рассыпалась на части, упав на площадь. Сокровище из белого камня и листов золота, памятник истинным ангелам Бога-Императора, было разрушено захватчиками, заявлявшими о своей верности Империуму.

Кирена могла разобрать недвижные тела павших статуй, опрокинутых с рухнувших ворот. Она хорошо их знала, так как часто бывала на ночных рынках Площади Тофет. Каждый раз ангелы взирали на нее со своих мест на поверхности врат. Раскосые, невыразительные глаза смотрели, не моргая. Бескрылые бронекостюмы были вырезаны в гладком камне с исключительным мастерством. Это были не ложные, пернатые ангелы из легенд древней Терры, но воплощение святости — ангелы смерти, созданные внушать страх перед Богом-Императором. Его тени, его сыновья, Носители Слова.

В пыли силуэты еретиков приблизились к танку. «Воины-короли Ультрамара, — прошептала Кирена в этот момент, — XIII Легион».