Крестовый поход Махариуса

— Нужно войти внутрь, — сказал он.

— На расчистку пути потребуется время, — ответил Махариус и обернулся к нам. — Пока отдохните.

— Мы только пришли, — произнес Гримнар и окинул взглядом башни на стене. Они по-прежнему вели огонь по зонам поражения. — Но, думаю, пока вы отдыхаете, я смогу занять своих людей.

Он развернулся и ушел, по пути выкрикивая приказы собратьям-воинам. Я продолжал стоять, охваченный оцепенением. Бой пока закончился, и у меня появилось время подумать.

Кругом царил холод. Обломки в тенях начали укрываться ледяной коркой. В воздухе кружились снежинки. Над нами все еще висело огромное облако, а улей мерцал тусклыми зеленоватыми огнями аварийного режима. В голову лезли разные мысли. Я не видел Ивана с тех пор, как давил на «Гидре» еретиков. Другие тоже не видели его. Скорее всего, он погиб.

Я отказывался смириться с этим. Наша троица не для того тридцать лет прослужила в Имперской Гвардии, чтоб я потерял их обоих в один день. Это казалось просто невозможным. Они двое всегда были неуничтожимыми, выходя из каждой безумной передряги с россыпью новых шрамов и историй. Я твердил себе, что нужно быть реалистом, что я видел достаточно смертей и знаю, что смерть приходит ко всем и зачастую совершенно случайно. Если достаточно долго ходить по полю битвы, твои шансы умереть значительно возрастают. Ты обязательно окажешься у кого-то на прицеле.

Нужно было узнать, что случилось с Иваном. Я бы не успокоился, пока не выяснил, поэтому поднялся с места и попытался вернуться по своим следам назад к взорванной машине, где в последний раз видел его. Путь предстоял нелегкий.

От спуска по склону ныли лодыжки. Где-то над нами замолчала еще одна башня, и звуки обстрела немного ослабли.

Я дошел до выжженного шасси «Гидры». От машины осталась груда вывороченного, расплавившегося и почерневшего металла, вокруг которой валялись трупы. Большинство из них находились в процессе ускоренного разложения. Несколько разодранных тел с виду напоминали обычных смертных.

Я подошел поближе и принялся разглядывать ближайшего из них. На нем была серая форма одного из штурмовиков Дрейка. Зеркальный визор шлема треснул и разбился, на нем свернулось несколько капель почерневшей крови. Наконец, впервые за долгую службу, я увидел лицо штурмовика. Оно выглядело совершенно обычным, умиротворенным в смерти, но этого человека я никогда не встречал. Я задумался насчет погребения, о том, чтобы прочесть молитву, но у меня больше не оставалось никаких сил.

Я попытался восстановить в памяти путь, по которому ехал. Могло показаться, что это не составило бы мне никакого труда, потому что танки оставляют за собой гусеничный след, однако землю повсюду устилали тела и воронки от взрывов. Правда, отчасти это упрощало задачу, ибо по кругам от взрывов я мог отследить каждую точку, где попадали в наш танк.

Я вглядывался в тела погибших и вдруг под склоном, немного левее, заметил кое-что знакомое. Я нашел тело Ивана.

Мое сердце екнуло, когда я разглядел поломанную бионику, валявшуюся возле тела. Иван лежал лицом вниз, его спина была залита кровью, из плеча торчали мотки проводов и куски металла. С дурным предчувствием я приблизился к нему.

Ему сильно досталось. Спина была иссечена осколками. Ноги изранены. Руку оторвало взрывом. Я перевернул его, боясь того, что могу увидеть. Возможно, спереди все куда хуже, чем сзади. Возможно, сейчас на землю посыплются его внутренности.

Однако мои опасения не оправдались, хотя глаза Ивана и были закрыты. Я с облегчением нащупал пульс и проверил его. В этот момент он открыл глаза.

— Что с тобой случилось? — спросил я.

Он посмотрел на меня и сказал:

— Будь я проклят, если знаю.

Его челюсть вывернуло до неузнаваемости, и говорить у Ивана получалось с большим трудом, чем обычно.

— Я бежал от противотанкового орудия. Потом раздался взрыв, и заболело плечо. — Он бросил взгляд на стальную культю, где раньше находилась его бионическая рука.

— Идти сможешь? — спросил я, пытаясь поднять его на ноги.

Он встал и неуверенно шагнул вперед, а затем туда, где валялась его конечность. Вряд ли ее отремонтируют в ближайшее время, а здесь запасных частей нам придется долго дожидаться.

— Как идет битва? Мы победили? — спросил Иван. — Последнее, что я помню, — огни в небе. Я думал, это взрывы.

— Космические Волки, — ответил я. — Гримнар снова вытащил наши яйца из огня.

— Как благородно с его стороны.

— Наверное, он думает, что в долгу перед Махариусом после Деметрия.

Иван кивнул, а затем попытался самостоятельно сделать несколько шагов.

— Нам повезло, раз он так считает. Я думал, что нам конец. Кстати, где идиот?

Я хотел рассказать ему, но не смог. Слова просто застревали в горле. Я попытался их выдавить из себя, но тщетно. Все, что мне удалось, — издать странный хрип, который даже издали не походил на слова.

— Черт, — неразборчиво пробормотал Иван. — Черт! Черт!! Черт!!!

Мы похромали по склону туда, где разбила лагерь Львиная стража.

— Как это случилось? — наконец спросил Иван.

— Осколок в живот, — ответил я и, промолчав, казалось бы, целую вечность, добавил: — Прилетело от своих же.

Иван отвернулся и покачал головой.

— Типично, — только и сказал он.

Я лежал на боку исполинского демона, размером с целый улей. Его бока были зелеными и склизкими. Из тела торчали бородавки-башни, разорванные нарывы на коже походили на огромные врата. Подняв глаза, я увидел глядящее на меня ухмыляющееся лицо. Этот был тот же самый демон, которого я видел в нифльгардском госпитале. Он оскалился, обнажив блестящие желтые зубы, однако в его глазах не было веселья. Они были пустыми провалами холода, словно межзвездная тьма. Они были вакуумом, грозившим высосать мою душу прямо из тела.

Я понимал, что нужно отвернуться, иначе мне конец, поэтому с трудом заставил себя опустить глаза. Секунду я глядел на кожу демона, пока та вдруг не стала прозрачной и я не узрел его внутренности: вены размером с улицы, кишки, достаточно большие, чтоб вместить в себя целый город. Повсюду валялись трупы. Они выглядели так, словно погибли одновременно. Улицы-вены были буквально до краев забиты ими. Тела выглядели так, будто разлагались, чем напомнили мне о живых мертвецах. Что с ними стало?

Мне потребовалась секунда, чтобы понять: отказ системы жизнеобеспечения, худший кошмар любого обитателя улья. Должно быть, падение луны нарушило подачу энергии, что, в свою очередь, привело к отключению циркуляции воздуха и систем очистки. По странной логике снов я глядел теперь не на внутренности демона, а на мертвый город-улей, причем длилось это уже целую вечность.

Впрочем, город был не полностью мертв: внутри него, будто копошащиеся в трупе личинки, бродили существа. Некоторые были чудовищами, которые отдаленно походили бы на людей, если бы не громадные размеры и белая кожа, напоминавшая мне слизней. Наблюдались там и иные монстры, порожденные людьми, которые питались чумными мертвецами и были ими изменены.

Они могли и не быть реальными, твердил я себе. Наверное, я просто спал. И тогда я понял, что видел эти сны прежде, в других местах, и в них всех таились семена правды. Мне вдруг стало труднее дышать, когда один из ходячих трупов обратил на меня пылающий взор и потянулся обтянутой перчаткой рукой. Без лишних слов я понял, что, если он коснется меня, увидит меня, я умру. Я повернулся, чтобы убежать…

И очнулся рядом с вратами в цитадель Рихтера. Неподалеку стояли Дрейк, Махариус и Гримнар. Вокруг головы инквизитора плясал ореол света, и я догадался, что он занят неким колдовством, отдача от которого, возможно, коснулась меня и других спавших гвардейцев.

Поза Дрейка выдавала его усталость, словно применение способностей давалось ему слишком большой ценой. Он выглядел как человек, которому целый день пришлось тащить тяжелый ранец.