Зона желаний

ГЛАВА 6

Крыша деревянного сарая словно нехотя занялась, повалил густой дым, и вдруг из-под черепицы вырвались языки пламени, ярко осветившие сад и людей, в спешке оттаскивавших от машины три трупа. Неожиданно поднялся ветер. Хлопья пепла понеслись в сторону двухэтажного дома, на веранде которого стоял мужчина лет тридцати — тридцати пяти, с оспинкой на скуле, на мизинце его левой руки тускло поблескивал серебром массивный перстень с черным непроницаемым камнем треугольной формы.

Мужчина стоял, широко расставив ноги, заложив руки за спину, мрачно глядя на усиливавшееся с каждой минутой пламя.

— Выходите! — крикнул он, и в глазах его появилось любопытство. — Я не переношу запаха жареного мяса!

Ему никто не ответил.

— Они что, самоубийцы, Красавчик? — удивленно спросил у мужчины молодой человек с квадратными плечами и туповатым лицом. — Может, пора тушить сарай?

— Кто будет с ведрами бегать? Ты, Сталлоне?

— А хотя бы и я. С нее с мертвой денег мы не получим. А с Майклом — падлой — я хочу с живым поговорить… Бобра кончил… Да мы с Бобром с первого класса водной спортивной школе.

Трупы тех, в кого стрелял Майкл, рядком лежали под яблоней. Мухи, разбуженные стрельбой и жаром огня, лениво пили еще не успевшую свернуться кровь.

— Откуда он вообще взялся на нашу голову? Красавчик ничего не ответил. Он смотрел, как огонь все больше и больше охватывает бревенчатые стены, с воем вырываясь из распахнутой настежь двери.

— Слушай, Красавчик, — повернулся к мужчине молодой человек с квадратными плечами, — не нравится мне все это. Возьму-ка я двоих ребят и обойду их с тыла.

Красавчик продолжал смотреть на огонь и молчал.

— Ну что же ты! Уйдут ведь. Пол в сарае земляной!

— Пожалуй, — согласился мужчина. — Только учти: она мне нужна живая! Действуй…

— Стас! Витек! — позвал Сталлоне, и все трое, пригнувшись, опасаясь выстрелов со стороны сарая, побежали к воротам.

В этот момент рухнула сгоревшая наполовину крыша. Сноп искр рванулся в небо.

— Затушить огонь! Затушить! — крикнул Красавчик и, издав короткий стон, сжал виски руками. Он покачнулся, перед глазами у него все поплыло. Догоравший сарай вдруг превратился в костер, на котором, страшно крича, заживо горела молодая, обнаженная по пояс женщина. Несколько монахов в черных одеждах стояли чуть поодаль. Лица их были скрыты под капюшонами. В руках у каждого — небольшой деревянный крест…

«Спаси меня! — кричала женщина, пытаясь из последних сил освободиться от веревок, которыми была привязана к деревянному столбу. — Спаси меня, Гишар!»

«Я не Гишар! — прошептал мужчина. — Я…»

— Все-таки они сбежали! Я же говорил, говорил тебе! — чуть не плача, наседал на Красавчика Сталлоне.

— Что ты орешь! И так башка раскалывается. Догнать! Сталлоне часто захлопал глазами и вновь бросился к воротам. За ним побежали еще несколько человек.

Мужчина помассировал себе виски, опустил руки.

— Я не Гишар, — тихо произнес он. — Я не Гишар…

— Что теперь будем делать? — отдышавшись, спросила Злата. — Нужно пойти в милицию и все рассказать.

— И про три трупа ты им роже расскажешь? Хранитель погладил волка по спине. Злата мысленно приказала ему оставить Ральфа в покое.

— И не надо пробовать на мне свои штучки!

Михаил поднял на девушку глаза. В полумраке они таинственно поблескивали. Борьба взглядов продолжалась бесконечно долго. Их силы не были равны. Хранитель не умел нападать. Но у него была очень сильная защита.

— Всего лишь генератор биопомех, — ответил он на ее комплимент, показал на медальон, висевший на шее, и продолжил: — В Питере оставаться нельзя. Красавчик нас все равно достанет. Надо уезжать.

— Куда?

— Пока не знаю. Может быть, в Москву. В большом городе затеряться легче. Там есть Хранитель. Но мне неизвестны его точные координаты. Но у меня есть точные координаты Хранителя во Франции.

— Расскажи мне про Черного Охотника.

— Что?… Слушай, а что ты вообще знаешь?

— Немного… Знаю, что до меня Хранителем была моя бабка… И хранила она перстень…

— Что-то не видать перстня на твоей руке! У меня нехорошее предчувствие: тебе его просто не успели передать…

В голосе Михаила Злате почудилась напряженность, замаскированная равнодушием. Если бы не личный код Михаила, который ей назвала старая Настасья — сама назвала, — девушка заподозрила бы неладное.

— Перстень в надежном месте, — ответила она. — Ты расскажешь мне про Черного Охотника? Я хочу знать все!

Михаил тихо свистнул.

— Для этого нужны годы… Про «Гею», надеюсь, твоя бабка рассказать успела?

— Это звездолет Содружества Кольца. Капитан — Пол Эриксон. О нем я слышала еще в детстве, но мне всегда представлялось, что он просто капитан, моряк… О Содружестве и обо всем остальном я узнала только год назад, да и то… без подробностей… Неужели это все правда?

— Правда?… Вот тебе раз! Она знает… Похоже, ничего ты не знаешь!… Ее личный код ты запомнила?

— Бабушки? Да! — Злата назвала личный код Настасьи.

— Хранитель с этим кодом должен был находиться в Хабаровске до следующего чрезвычайного совета.

— Мы уехали оттуда десять лет назад… Бабушка говорила, что она смертельно от всего устала.

— Устала она! А я не устал?! Твоя бабка не имела права! — возмутился Михаил, но тут же успокоился. — Хотя какая она тебе бабка. И никакая она не Настасья.

— А вот это мне известно точно. Я начала помнить себя и ее с Афин, откуда мы, все бросив, неожиданно уехали. Сначала приходилось обращаться к ней как к матери, а когда она состарилась, началась другая игра — «внучки-бабушки». Так было менее подозрительно. Мы постоянно меняли страны и имена. Все время от кого-то убегали… Но своего настоящего места рождения и настоящего имени она мне так и не открыла. Ты знал ее настоящее имя?

— Нет… Когда я стал Хранителем, мне ее представили только по личному коду. Кстати, от нее я узнал твой личный код. Но… Она говорила о тебе в прошедшем времени!

— Что значит «в прошедшем»?!

— Твоя бабка объявила совету, что тебя нет в живых.

— Нет в живых? — удивилась Злата. — Но зачем? Михаил пожал плечами.

Девушка замолчала. Теперь многое в их с бабкой Настасьей долгой жизни бок о бок ей становилось ясным. Теперь было понятно, почему Настасья упорно молчала о Хранителях. Ведь она, Злата, для них умерла! Но зачем? Зачем старуха сделала это?!

— Ты меня так и не вспомнила? — тихо спросил Михаил. Девушка с удивлением посмотрела на него.

— Ну, напрягись… Берег моря. Пустынный пляж. Мальчик, выходящий из воды с огромной рыбой на трезубце.

— Афины… Помню! Это был ты?! – Злата порывисто обняла Хранителя. — Как здорово, что это был ты!

Они, перебивая друг друга, предались афинским воспоминаниям, потом сбивчиво заговорили о том, куда, на какие континенты и острова выносили их волны судьбы, пока вновь не прозвучало имя: Черный Охотник.

— Перед смертью Настасья, сказала, что он идет.

— Это невозможно, — ответил Михаил. — Ему сделали корректировку памяти. Если он еще жив, никаким Охотником он себя не ощущает. Твоя бабка ошиблась.

Злата сразу успокоилась.

— А кто этот… Красавчик?

— Папа. Пахан. Или вор в законе. Из молодых. Из новых.

— Что они от меня хотели?

— А сколько у тебя денег на валютном счете? Я не говорю уже о заграничных счетах!

Злата промолчала.

— Вот то-то… Плюс, если бы осталась жива, они обложили бы тебя таким налогом… Рабство под крышей охранного агентства «Валькирия» — вот что тебя ждало. И никакие экстраспособности тебе не помогли бы.

— А ты? Как ты попал к ним?

— Очень просто. У Красавчика есть перстень с черным треугольным камнем.

— Треугольным?! – вырвалось у Златы.

— Именно! То, что Красавчик к Хранителям не имеет никакого отношения, это я понял сразу. Обыкновенный бандит. В Питере всего год, но сумел себя поставить. Потеснил кое-кого. Его побаиваются. Пять покушений за три месяца, а Красавчик живее всех живых. Ему просто по страшному везет! Чутье у него волчье. — Михаил потрепал Ральфа, оскалившего острые клыки, по холке и продолжал: — Но перстень! У Красавчика оказался перстень Хранителя! Пока разбирался что к чему, на горизонте появилась ты. Я бы тебя так и так вытащил. Но в машине вдруг понял, с кем на самом деле имею дело.