Далекие острова. Трилогия (СИ)

   Сол взял обломок, водрузил на нос очки и с интересом осмотрел мой трофей.

   - Ну, про цвет оперения он сказал правду, хотя и тут могут быть нюансы, а вот древко туземцы часто красят в разные цвета. Они используют сок ягод и фруктов, некоторые минеральные пигменты, например, охру, - задумчиво сказал он, - я видел стрелы нескольких племен, они действительно разные.

   - Вот видите, - в сердцах сказал я, - Вы мне столько всего рассказали. Неужели Вес, который живет с туземной женщиной и часто бывает в деревнях аборигенов, ничего этого не знает?

   - Конечно знает.

   - Тогда почему не говорит?

   Сол рассмеялся.

   - Потому что Вы, Бур, приставучий, как рыба прилипала. Скорее всего, Ваши расспросы ему до смерти надоели, вот он и отмалчивается. На сколько я понимаю, Вы привезли стрелу из лагеря лесорубов? Без всяких исследований очевидно, что там хулиганят люди Муки. Что Вы пытаетесь найти?

   Возможно Сол прав и своими расспросами я до смерти надоел Весу. Не знаю, как бы я сам отнесся к человеку, который постоянно сует нос в мои дела. И все-таки, в разговорах со следователем, я чувствовал какую-то недосказанность.

   - Я просто подумал, что мы могли бы по размерам раны определить форму наконечника и сравнить ее со стрелами, которыми пользуются туземцы в, подконтрольных нам, деревнях.

   Сол хмыкнул и в задумчивости выпятил нижнюю губу.

   - Вы думаете это невозможно? - спросил я.

   - Нет, почему же, - сказал доктор, - если бы мы с Вами жили в столице, я мог бы порекомендовать Вам одного специалиста, который сведущ в судебной медицине, но никто из здешних врачей не обладает нужными знаниями.

   Я тяжело вздохнул и запыхтел трубкой.

   - Не расстраивайтесь, - доктор улыбнулся, - вижу, что Вас сильно интересует расследование, которым занимается лейтенант Вес. Ничем особенным я Вам тут помочь не могу, но думаю, что вскрытие погибшим десантникам делал доктор Луц. Он работает в армейском лазарете. Попробуйте его расспросить. Возможно он сможет рассказать Вам, что-нибудь интересное. Только учтите, он врун и пьяница.

   На следующее утро я отправился разыскивать доктора Луца. Лазарет оказался на самом краю города, между цейхгаузами и городской стеной. Несмотря на то, что управляющий из клуба подробно описал мне, как его найти, по дороге я свернул не туда и заблудился. Слева и справа тянулись совершенно одинаковые постройки без окон, видимо склады интендантского ведомства. Жилых домов в этой части города не строили, часовых у дверей не ставили, поэтому спросить дорогу было не у кого. Немного поплутав по узким улочкам, я наконец выбрался на небольшую площадь, вымощенную потрескавшимися деревянными плашками. Справа, у самого частокола, вытянулось приземистое одноэтажное здание, с одним входом. Над ним развевался застиранный флаг медицинской службы, с красным осьминогом на белом фоне. Если бы не он, определить, что передо мной находится лазарет было бы не просто. Я открыл покосившуюся дверь и вошел в прихожую. Здесь было темновато, но откуда-то слева доносились голоса, и я пошел на звук. Из прихожей я попал в узкий коридор, а из него в общую палату на 10 коек. Две из них были заняты молодыми десантниками, которые, при моем появлении, быстро встали и отдали честь.

   - Доктора Луца не видели? - спросил я.

   - Он в ординаторской, господин супер-лейтенант, - браво ответил один из них, - это по коридору направо.

   Я опять вернулся в прихожую и толкнул какую-то дверь. Казалось, что некий отставной адмирал, выходя на пенсию, подарил лазарету свой мебельный гарнитур. Небольшая комната была заставлена резными стульями и креслами, а ближе к стене расположился массивный стол, покрытый зеленым сукном. На нем, как попало, валялись книги по медицине, стояли грязные стаканы и лежала совсем новая медицинская сумка. Несмотря на то, что в комнате было светло, на подоконнике горела керосиновая лампа. У стола, в глубоком кресле, сидел маленький тщедушный человечек, глаза у него были закрыты и казалось, что он спит.

   - Доброе утро, - сказал я, - могу ли я видеть доктора Луца?

   Человечек очнулся, близоруко сощурился и уставился на меня.

   Похоже я нашел того, кого искал. Судя по погонам передо мной сидел лейтенант медицинской службы. Нос у него был большой и красный, видимо от чрезмерного употребления алкоголя и казалось, что, если ткнуть в него иголкой, оттуда потечет не кровь, а местное вино.

   - Здравия желаю, - сказал доктор, вставая со стула. Он смотрел на меня, а правой рукой шарил по столешнице.

   - Извините, господин супер-лейтенант, фуражка куда-то запропастилась.

   Луцу было никак не меньше пятидесяти лет. Выглядел он плохо и видимо уже успел с утра опохмелиться.

   - Я из разведки, - сказал я, - расследую дело о нападениях на обозы. Мне нужно задать Вам несколько вопросов.

   - Пожалуйста, - доктор кивнул, - но я про это ничего не знаю.

   Наконец он нашел фуражку и водрузил ее на голову.

   - Меня интересуют десантники, которым Вы делали вскрытие. Каковы причины смерти?

   Луц удивленно уставился на меня.

   - Всегда одно и то же, - быстро ответил он, - ранения нанесены холодным оружием.

   - Понимаю, - сказал я и улыбнулся, стараясь придать разговору неформальный характер, - но все-таки. Мне говорили, что некоторые погибли от стрел, другие от удара мечом.

   - Одну минуту, - сказал доктор, вытащил из кармана массивный ключ, прошел к сейфу, достал, какой-то мятый листок и заглянул в него. Видимо голова у доктора работала не очень хорошо, и он не доверял собственной памяти.

   - Всего я осматривал тела 23 человек, - наконец сказал он.

   - Все они погибли во время нападения на обозы?

   - Не совсем. Около полугода назад дикари попробовали прорваться на одном участке границы и убили 4 человек. Если быть до конца точным, то всего при нападении на обозы и разъезды погибло 19 человек, из них 18 рядовых и один офицер.

   Похоже свои мозги, Луц, еще до конца не пропил, если делал подробные записи и даже прятал их в сейфе от посторонних глаз. Пока доктор держался молодцом, но было заметно, что его слегка покачивает.

   - Сколько из них погибло от стрел?

   - Пятеро, в том числе лейтенант.

   Я достал обломок стрелы и показал ему наконечник.

   - Похоже, что они погибли от этого?

   Доктор уставился на стрелу, даже взял ее в руки. Он долго смотрел на наконечник и молчал.

   - Доктор?

   - Да, - Луц очнулся, - Вы знаете, столько всего происходит, откровенно говоря трудно сразу сообразить.

   - Форма наконечника похожа?

   Я видел, что доктору не по себе, он сильно потел, на лбу выступила испарина.

   - Да, конечно, - промямлил он, - есть, что-то общее.

   - А тела..., - начал я, но Луц неожиданно меня перебил.

   - А тела мы сразу сбрасываем в океан, морга у нас нет и жара страшная.

   Что-то в поведении старого пьяницы настораживало. Конечно он не ожидал увидеть здесь высокопоставленного офицера, который станет задавать неприятные вопросы, но ничего необычного в этом не было. Я был уверен в том, что Вес допрашивал доктора не один раз.

   - В океан, значит? - переспросил я.

   Луц побледнел, на носу проступили фиолетовые капилляры.

   - Так точно.

   - Где отчеты по вскрытию?

   - Все у лейтенанта Веса. Лично ему передавал в руки, - промямлил доктор.

   Во время нашего разговора Луц старался держаться от меня подальше. Странное дело, он явно был пьян, но запаха перегара я не чувствовал. Чего он мог так испугаться? Конечно, если тобой заинтересовался офицер из разведки, это может плохо закончится. Но даже, если на вскрытии доктор сделал, что-то не так, какая теперь разница. Конечно, если только он не...

   Я сделал шаг вперед, резко сократив дистанцию, и навис над ним.

   - Да Вы же мне врете Луц, - прошипел я, - никакого вскрытия не было.