Галактика Сенситивов 1(Си)

— Сорки, дед Аниты за всю свою жизнь не продал ни одной бутылки вина. Просто ему принадлежит федеральный акциз на торговлю вином, названный королевским. Так что денежки текут к нему прямо из казны Федерального Правительства. А вообще-то он прославленный галабиолог и знаменит в научном мире тем, что на свои собственные деньги однажды организовал и возглавил экспедицию в соседнюю галактику. Не знаю, что они там нашли такого особенного, но и теперь, спустя пятьсот с лишним лет, о нём то и дело говорят по супервизио. Кстати о деньгах, Сорки. Как ты понимаешь, я здорово потратился на Галане. Не пойми меня превратно, но мне тоже нужно будет чем-то жить и уж коли я разгрузил трюмы "Молнии" подчистую, то мне хотелось бы приобрести кое-что взамен. Я тут, как раз, присмотрел для себя кое-какую монополию и хотел бы прямо сейчас, не отходя от кассы, поговорить о ней самым серьёзным и обстоятельным образом.

Голографическое изображение Аниты тут же испарилось, император нахмурился, а Теффи пылко воскликнул:

— Верди, после всего того, что ты сделал для Галана, дом Роантидов у тебя в неоплатном долгу! Поэтому ты можешь требовать для себя любой монополии.

Сорквик при этих словах скуксился ещё сильнее и Теффи, быстро придвинувшись к своему венценосному папаше незаметно но очень сильно двинул ему локтем в бок. Его величество, слегка поморщившись, поинтересовался у меня:

— И какой же монополии ты ищешь на Галане, мой любезный зять?

— Да, так, пустяки, твоё величество. — Сказал я с невинной улыбкой и добавил — Уж коли я когда-то ввёз в твой мир этих зелёных, мохнатых зверушек, то я хотел бы экспортировать их мех с твоей планеты. Разумеется, обработав его по методу Раймура Озалиса. — Подмигнув главному арланару, я спросил его напрямик — Рам, старина, я хочу выкупить у тебя патент на это изобретение и если его величество мне позволит заняться пушным бизнесом, то возьму тебя в долю вместе с твоим старшим братом. — Снова одарив Сорквика улыбкой, я спросил его — Ну, что ты на это мне скажешь, Сорки? Мы сговоримся?

Не успел император и рта открыть, как принц Тефалд опередил его и громко выкрикнул:

— Верди, друг мой, и всего-то? Тогда ты обратился не по адресу, ведь остров Равелнаштарам принадлежит мне, а не короне, и уж коли тебя интересуют равелнаштарамские барсы, то я дарю его тебе. Кстати, мой остров является Великим герцогством, но поскольку на нём так никто ещё и не обосновался, то как только мой венценосный отец издаст соответствующий императорский указ, то ты станешь, помимо Великого князя Роантида, ещё и Великим герцогом Равелнаштарамским.

На всякий случай Теффи ещё раз ткнул папашу локтем в бок и тот, наконец, вальяжно приосанившись, сказал:

— Веридор Мерк, ты, несомненно, заслужил право владеть островом Равелнаштарам и если мой сын решил его тебе подарить, то уже сегодня же граф фрай-Элькаторн подготовит все необходимые бумаги. Правда, я хотел бы обсудить с тобой и такой немаловажный вопрос, как ты намерен платить налоги? — Теффи при этих словах буквально взвыл, но его величество не моргнув глазом, продолжал разглагольствовать — Пойми, меня правильно, хотя мы одна семья, налоги должны платить все. Даже я с каждой бутылки "Старого Роантира", проданной за триста роантов, — семьдесят пять отдаю в казну империи.

Тефалду ничего не оставалось делать, как скрипнуть зубами, поморщиться, словно от зубной боли, и отвернуться в сторону, но тут он был не прав. Сдержанно кивнув головой, я невозмутимо сказал:

— Хорошо, Сорки, меня это вполне устраивает. Назови мне ту налоговую ставку, которую ты собираешься установить на производимый нами товар и положим тем самым конец нашим разговорам, а делу начало.

По-моему, самое ценное, что мой тесть вынес из начальной школы, так это умение быстро считать. Сложив губы дудочкой он на мгновение закрыл глаза, затем широко улыбнулся, глядя на меня с издёвкой, и скороговоркой выпалил:

— Я думаю, Веридор, что шкуры зелёных равелнаштарамских барсов, обработанные галанскими арланарами, и сенсетивные контракты низшего уровня являются примерно одинаковым товаром для галактов. Поэтому казне есть смысл установить на них точно такую же налоговую ставку, как и на услуги сенситив-менеджеров, то есть семьдесят пять процентов. Конечно, стоило бы установить на этот товар вменённый налог, так как моим чиновникам можно легко подсчитать общее количество барсов на острове, но я не буду спешить с этим.

От такой наглости у меня даже в глазах потемнело. Позеленев от досады, я громко выкрикнул:

— Ну, ты, император хренов! Да, ты хоть думай, что говоришь! Где это видано, чтобы казна забирала себе семьдесят пять процентов от стоимости товара? Нет, Сорквик, так мы с тобой ни о чём не договоримся. На хрена, спрашивается, мне вкладывать бабки в дело, которое не принесёт ничего, кроме головной боли? Или давай найдём компромисс, или я сегодня же уничтожу все запасы морской кости, которые я же и создал тогда, когда вас, галанцев, ещё и в помине не было.

Сорквик, не моргнув глазом сказал:

— Хорошо, сбрасываю двадцать пять процентов.

Воспрянув духом я произнёс вслух следующую угрозу:

— Учти, жулик, Анита мой давний партнёр и стоит мне сказать ей пару слов, как она тут же поставит крест на высшей школе сенситивного менеджмента. Я мог бы пригрозить тебе тем, что она откажется восстанавливать на Зелоре монархию, но это было бы враньём. Зато уж что-что, а отстоять мои интересы она не постесняется и устроит всем твоим планам обструкцию по высшему разряду. Она это умеет.

Император немного помрачнел и процедил сквозь зубы:

— Хорошо, я сброшу ещё двадцать пять процентов, гнусный вымогатель, но большего от меня ты не дождёшься.

Когда я пригрозил императору Галана тем, что расскажу о его сквалыжности Аните, он сдался и ввёл для моего товара точно такую же налоговую ставку, как на всяческие медицинские препараты, — двенадцать процентов. О таком налоге я мечтал всю свою жизнь, но вида не подал. Рунита, довольная таким завершением наших мирных переговоров, позвала нас к столу. Пока мониторы Бэкси накрывали на стол, мы вышли в наш маленький варкенский садик. После Галанардиза уже никто из моих галанских друзей, кроме принца Ларкида, уже не пугался свежего воздуха. Пока Рунита рассказывала своему папеньке о Варкене, Теффи утащил меня в самый дальний угол, к моей часовне, и там, прижав к гранитной стене, зашептал:

— Верди, я уже без ума от Аниты. Ты знаешь её, скажи мне, как другу, что я должен сделать для того, чтобы понравиться ей. Понимаешь, мне до смерти осточертели все эти роантские дамочки, которые так и норовят забраться в мою койку, но ещё больше меня бесят губернаторы, привозя в Роант на смотрины своих дочерей. Да, и все эти глупые гаураны, их дочери, тоже хороши. Стреляют глазками, а начнёшь с ними разговаривать, только и делают, что хихикают, как дуры. Анита совсем не такая. Она другая. Она настоящая лунная девушка из моих снов, Верди. Ну, что, ты мне поможешь завоевать её сердце?

Сделав вид, что задумался, я на самом деле задумался, хотя и считал до этой минуты, будто хорошо знаю, что делаю. Если признаться честно, я не очень-то и хорошо знал Аниту Кассерд. Нет, я знал какие блюда и вина она любит, какими духами пользуется и что ей нравится в сексе. Знал даже некоторые её сердечные тайны, но вот чего-нибудь такого, чем Тефалд мог зацепить её по-настоящему, я, признаться, не знал. Однако, малость подумав, я набрался наглости и заявил ему:

— Теффи, запомни раз и навсегда, Анита человек очень откровенный, искренний и терпеть не может фальши. Поэтому никогда не пытайся её надуть. Если она любит верховую езду, а ты терпеть этого не можешь, так и скажи ей об этом прямо, без всяких выкрутасов. Ещё она любит хороший секс и терпеть не может пошлости в постели. Но больше всего она любит блистать на балах и просто обожает роскошь. Пойми, она выросла в огромном дворце и с детства вокруг неё вились тысячи мужчин. Поэтому не обращай внимания на то, как она будет повелевать ими и даже не пытайся её к ним ревновать. Она, как и ты, тоже однолюб и ей противна даже сама мысль об адюльтере. И вот ещё что, Теффи, скажи, ты умеешь свистеть?