Спецподразделение Чистки

Прислушавшись к рекомендациям психолога, я распределил среди вас три наших взвода, двадцать солдат в каждом. Лейтенант Самус получает в командование третий. — Полковник протянул моему коллеге пухлую папку. — Вот дела солдат вашего взвода. Лейтенант Селий возьмет первый. — Полковник протянул и мне папку. — Лейтенант Терри примет на себя командование вторым. — Полковник протянул пухлую папку и ему. — Вам, господа офицеры, отводится неделя для знакомства с солдатами. Это очень много, смею вас заверить. Наш психолог настаивал на трех днях. Но мне не нужны советы психологов в подобных ситуациях.

Я прослужил в войсках достаточно долго и знаю, что для притирки командира с личным составом и недели мало. Но неделя — это все, что мне удалось выторговать. Правительственный Комитет давит на меня и требует скорейшего вступления Чистки в дело. И поэтому, чтобы ваше первое задание не стало последним, рекомендую вам использовать эту неделю с максимальной отдачей. Через семь дней вы должны будете показать Правительственному Комитету, на что способны. — Полковник сел. — На этом все, вы свободны, господа.

Мы вышли из кабинета своего шефа и переглянулись.

— Надо признать, полковник был немногословен для первого знакомства, — произнес я.

— А для чего заниматься пустой болтовней? — спросил Терри. — Мы получили все необходимое, и теперь пора заняться делом.

Терри козырнул мне и Самусу, а затем удалился.

— В своем репертуаре, — произнес я. — Не удивлюсь, если его прочат в будущем в наши шефы.

— Пожалуй, и я пойду, — сказал Самус и тоже ушел.

— Коллеги… — саркастически вымолвил я и, сунув папку под мышку, отправился к казарме первого взвода Чистки.

В казарме меня уже ждали. Взвод выстроился в одну шеренгу, и один из сержантов, отчеканив шаг, подошел ко мне и доложил состояние дел в подразделении. Такую официозность я не любил, но решил, что не стоит из-за этого обижать наверняка отличного парня.

— …Командир первого отделения сержант Волат, — представился он после доклада.

Отдав честь, я повернулся к строю. Мои ребята были хороши, в этом просто не могло быть сомнений. Я медленно стал обходить строй, останавливаясь напротив каждого солдата. Они по очереди представлялись мне, но мои уши почти не слышали их.

«Итак, — крутились у меня в голове мысли, — теперь они твои. Именно ты с сегодняшнего дня несешь ответственность за их жизни. И ты обязан сделать все возможное, чтобы они не увидели омерзительного лица смерти».

— …Рядовой Лок, — представился мне очередной солдат. Я кивнул и пошел дальше. Чего стоило избегать, так это появления любимчиков. Атмосфера в подразделении всегда должна была оставаться здоровой.

Я обошел весь строй и вместе с сержантом Волатом вернулся на свое место.

Двадцать моих подчиненных-сверстников с доверчивостью смотрели на меня. Они готовы были сию же секунду выполнить любой мой приказ. В этом не могло быть сомнений. Их основательно подготовили для Чистки.

— Как настроение, орлы? — громко спросил я, не найдя, что сказать еще.

— Боевое, лейтенант, — ответил за всех сержант Волат, но мне хотелось услышать солдат.

— Сержант прав? — спросил я у строя.

— Так точно, лейтенант!!! — дружно гаркнули все. Я улыбнулся:

— Отлично! Вы мне нравитесь, орлы! Но желательно, чтобы наши отношения были не слишком официальны. Без таких пышных встреч, как сегодня. А то я вот и не побрился к такому случаю. И мне как-то даже неловко перед вами, такими чистенькими и гладкими. — Я провел рукой по своему колючему подбородку. — Давайте попробуем подружиться, параллельно соблюдая при этом все необходимые правила. Рядовые могут обращаться ко мне «лейтенант» или «командир», без лишней официальности, а сержанты наедине — просто Селий. Но это все совсем не значит, что вы будете получать от меня какие-нибудь поблажки. У нас есть неделя на притирку, и я собираюсь гонять вас эту неделю больше, чем за все пять лет вас гоняли в учебном центре. Начнем с учебных высадок. Я сам задам программу псевдореальности, и вам, ребятки, придется сильно потрудиться, чтобы выполнить ее. А я понаблюдаю за вами со стороны и посмотрю, кто на что способен. Есть какие-нибудь вопросы?

— Только один, лейтенант, — несмело произнес сержант Волат. — Это правда, будто вы в самом начале учебы откусили пальцы инструктору, который вас бил?

— Было такое, — ответил я, не совсем понимая, для чего был задан этот вопрос.

Сержант Волат и все солдаты расплылись в довольных улыбках. А Лок толкнул кого-то в бок и что-то быстро прошептал.

— Что-нибудь еще? — поинтересовался я у сержанта.

— Никак нет, лейтенант, — по-армейски гаркнул он. — Подразделение готово к выполнению любой поставленной задачи.

Я удовлетворенно кивнул и улыбнулся в ответ своим ребятам. Они мне нравились. Я чувствовал странное единение с ними, будто они были моей семьей, моими кровными братьями. В определенном смысле так оно и было, ведь мы разродились из одной утробы — из учебного центра Чистки. Да, мы были братьями, но братьями по духу, а не крови. Это связывало нас в тысячу раз крепче кровных уз. И, отпустив взвод, я с ужасом понял, что с этого момента больше всего боюсь в жизни потерять кого-нибудь из этих ребят на чистке.

Глава 3

Результатами высадок в псевдореальности я был очень доволен. И без сомнений, мой первый взвод мог дать большую фору в этом вопросе и второму, и третьему. Но то все же были лишь учения, к которым мы давно привыкли.

Неизбежно, где-то глубоко в подсознании возникала мысль, что происходящее лишь плод чьей-то необузданной фантазии. И как следствие этого, почти полностью исчезал страх. Так бывает иногда в кошмарах, когда вдруг осознаешь, что только спишь. Ты еще вроде продолжаешь бояться, но уже совсем по-другому. Так же дело обстояло и с нашими имитаторами. И к концу занятий в псевдореальности с ужасом для себя я начал понимать, что явь будет куда ужаснее. И гибель даже одного солдата станет большим потрясением для других. Ведь они уже никогда не вернутся.

У нас еще оставалось два дня. Я решил пренебречь рекомендациями шефа и за это время просто познакомиться с солдатами поближе. Я дал им свободное время, правда, в пределах территории казармы. И пока два дня ребята занимались своими делами, я успел переговорить с каждым из них по душам. Тогда еще мне не было известно, кого из этих молодых парней мы скоро потеряем. Я не сентиментален, нет — просто… я люблю своих ребят! Мне никогда не приходилось испытывать жалость к тем, кого мы подвергали чистке, даже если операция проводилась ошибочно. В такие моменты я и в самом деле становился бездушным. Так меня учили, по-другому на чистке просто не выжить. Но мое отношение к смерти менялось, когда она своими костлявыми пальцами касалась моих ребят. Каждого потерянного в операции солдата я оплакивал, как последнего своего родственника, пусть даже иногда это никак не выражалось внешне.

В оперативном зале шеф собрал все три взвода, а также нашего общего психолога — без имени. За спиной полковника горел большой (во всю стену) экран монитора, подключенного к главному компьютеру Центрального Управления Чистки.

Мне и всем остальным были хорошо видны звезды на нем и серая планета с редкими зелеными пятнами. Именно ее нам предстояло чистить.

— Планета класса «2А», — начал полковник, — системы К.Т.01.4. Параметры планеты схожи с земными, только наблюдается повышенное содержание в некоторых местах серных выделений, и к тому же на планете почти нет воды. Животный и растительный мир развит слабо. Имеются несколько лесных массивов, которые оживают лишь в краткий период дождя. В остальное время там все в самом прямом смысле умирает. Дожди кратки, но проходят периодически, каждые сто одиннадцать — сто двенадцать местных суток и, естественно, соответствующий у планеты период обращения вокруг своей звезды…

Полковник говорил, и картинка на мониторе по необходимости менялась. Мы видели и дымящиеся серными парами скалы, и высохший лес, и все остальное — в основном серые пески.