Бессмертный мятежник

е унижения себя, ибо вы лучшие, и если кто-то встал на вашем пути, он посягнул на лучшее. Да, вас обижали всю жизнь. Такова правда - большинство из вас слабы телом, слабы духом, вы не сумели найти себя в этой жизни, будучи вытеснены с лучших мест более наглыми и приспособляемыми людьми, готовыми переступить и через дружбу, и через совесть, и через любовь ради наживы. Но говорю вам - вы найдете себя здесь. Нас мало сейчас, но будет все больше и больше! Вы будете поддерживать друг друга, и дух ваш окрепнет, и перестанете вы бояться врагов своих. Ибо я с вами, дети мои...

Игорь снова отвлекся от речи отца Ираклия, текущей непрерывным потоком. Он скосил глаза на девушку, которая сидела справа от него. При лунном свете обнаженная грудь ее белела ровным молочным светом. Игорь представил - вот эти треугольнички незагорелой кожи, эти аккуратные розовые пирамидки закрывал купальник, и девушка лежала на пляже, устремив в небо два упругих холмика. Но теперь ничто не закрывало это чудо природы и он мог свободно разглядывать его. Ираклий попросил всех раздеться до пояса перед проповедью.

Впрочем, особой нужды в этом не было - под воздействием пьянящего зелья многие сами посрывали одежду и побросали ее как попало на поляне. Игорь, ежась, снял куртку, свитер, рубашку, майку (одевался-то по сезону!) и аккуратно повесил их на ветку. В этот момент он пожалел, что не выпил отвара - ледяной осенний ветер схватил его в свои клещи так, что стало больно дышать. Впрочем, это было не самым худшим последствием того, что Игорь избежал действия наркотика. Он скоро перестал ощущать холод, потому что все они - и парни, и девчонки - уселись на траве, тесно прижавшись друг к другу теплыми телами. Хуже всего было то, что Игорь необычайно возбудился. Девушка справа от него положила свою голову ему на плечо, а сзади еще какая-то девчонка обняла его руками и ногами, прижавшись к его спине голым животом, и грудью, и еще чем-то, о чем бедный девственник не мог даже подумать без головокружения. Слава Богу, он не снял штаны, но пуговицы на ширинке уже трещали, готовые явить миру то, чего мальчик Гоша так стеснялся. При мысли о том, что эти красивые девчонки могут увидеть его голым (совсем-совсем!), он напрягался еще больше. Там, внизу, уже было больно, там все уперлось в ткань, так что Игорь ерзал и втягивал живот, но стеснялся (а еще больше - боялся) залезть рукой в штаны и поправить свое несчастное хозяйство.

Если бы сейчас Ираклий спросил его о счастье, он тоже наплел бы что-нибудь про девчонок. Хотя больше они доставляли ему неприятностей. Не смог бы он рассказать правды о том, как они гуляли с какой-нибудь Мариной или, к примеру, Таней, как целовались в подъезде, как он повалил ее на кровать и залез под кофточку. Потому что не было этого. Никогда. Никогда!!! Игорь вздохнул и попытался отодвинуться от соседки справа, но она прижалась к нему еще теснее и положила свою руку прямо на... Ох! Нет, она определенно знала, что делать! А может, и не знала, и даже не понимала, потому