Игры Высоких

– Мам, а мне искать жену или любовь? – спросил он неожиданно для самого себя.

Мать замерла на мгновение, потом тихонько рассмеялась:

– Глупый, ну какая может быть женитьба без любви? Спи уже!

Утром Андрей проснулся легко: сказывалась армейская привычка. Мать накормила его завтраком, заставила выбрить заросшую щетиной физиономию. Сумка с гостинцами, как и ожидал Комков, оказалась тяжеленной. Крякнув, он взвесил ее на руке.

– Ну спасибо, мам, как раз к обеду доползу к остановке.

– Не ворчи, солдат, справишься…

Мать проводила его до калитки и – вот уж чего за ней раньше не наблюдалось – ткнулась сухими губами ему в щеку.

– Борьке привет передавай, – сказала она.

– Ладно, – отозвался Комков.

Он посмотрел в затянутое низкими тучами небо. Всю ночь шел снег. Тропку к шоссе, где останавливался «по требованию» проходящий автобус, наверняка основательно завалило.

– Ты береги там себя, сынок, на сердце у меня что-то неспокойно, – попросила мать. Глаза у нее блестели. – Ну, иди, иди. Пора уже. – Она сердито махнула на сына.

Комков неуклюже буркнул: «Ну ладно, мам». Действительно, было уже пора. Снег поскрипывал под ногами. Лейтенант шел, не оглядываясь на маленькую одинокую фигурку у калитки. Дышать он старался размеренно, как при марш-броске с полной выкладкой: сумка сильно оттягивала руку. Мысленно Андрей уже был далеко от этого патриархального деревенского мира, где, казалось, ничего не меняется десятками лет. Полтора часа тряской езды в тесном, пропахшем бензином пазике – и он окажется совершенно в ином мире – суетливом, беспокойном. Словно в другой стране.

Борька выглядел как отъевшийся на бандитских харчах браток: стриженый бычий затылок, массивные волосатые руки, круглое тугое пузо. К пузу он и прижал Комкова, когда тот по приезде зашел к нему за ключами от своей квартиры, а заодно и сгрузить подарки.

– Андрюха! – взревел Борька радостным медведем. – Эй, жена! Спецназ на побывку прибыл, накрывай на стол!

– Пусти, задушишь. – Андрей осторожно высвободился из объятий друга. Глядя на его – Борькино то есть – громадное тело и типично бандитскую внешность, трудно было предположить, что он был одним из лучших программистов в их городе, а нрав имел очень добрый. Хотя в ухо при случае мог зарядить неслабо.

Появилась, торопливо поправляя волосы, Катя – Борькина супруга.

– Тише ты, детей разбудишь! Только после обеда уложила, – шикнула она на мужа. Потом подошла и поцеловала Андрея в щеку. – Здравствуй, Андрей!

– Привет, женщина мечты. Не надумала ко мне уходить?

От Кати пахло домашним теплом, покоем, семейным счастьем. Андрей всегда по-доброму завидовал Борьке: с женой тому невероятно повезло.

– Вот будешь большой и красивый, как мой Боренька, – подумаю. Раздевайся давай, нечего в прихожей топтаться, – сказала Катя.

– Нет, Кать, спасибо. Пойду сначала домой загляну, а потом к вечеру уж в гости нагряну. Борьку я у тебя заберу ненадолго, ладно?

Катя подозрительно посмотрела на мужа, потом на Комкова. Погрозила пальцем:

– Если сейчас там вдвоем напьетесь, обижусь сильно! Пить будем вечером, все вместе! Ты меня понял, Борис?! – говорила она негромко, но очень проникновенно.

Борька торопливо покивал. Андрей кашлянул, отставил сумку с деревенскими гостинцами.

– Кать, разбери, пожалуйста. Мама тут собрала вам кое-чего.

Чтобы не мешать, лейтенант вышел на лестничную площадку. Скворцов появился минут через десять, протянул Андрею ключи.

– Еле нашел, блин. Катька спрячет, а потом забудет куда…

Идти им было всего-то до соседнего подъезда.

– Как там война? – спросил Борька.

– Нормально, к счастью, без приключений, – сказал. Андрей.

Иногда ему и самому начинало так казаться. Что ничего не было…

– И когда ожидается полная и окончательная победа над бандформированиями?

Андрей только хмыкнул в ответ.

В квартире, что несколько лет назад досталась лейтенанту Комкову от бездетной тети Майи, было пусто и темно. Первым делом Андрей поднял запылившиеся жалюзи. Потом достал из кармана куртки припрятанную плоскую бутылку дагестанского коньяка «Три звездочки» и шоколадку, что предусмотрительно закупил по дороге.

Друзья устроились на кухне.

– С приездом, Андрюха. Рад, что ты жив.

– С приездом, – повторил Андрей.

Коньяк оказался на удивление неплохим.

– Как тут без меня вообще? – поинтересовался Андрей, снова наполняя маленькие рюмки.

Скворцов неопределенно пожал массивными плечами:

– Потихоньку… Дети растут. Жена терпит пока. Как и у всех. Денег вроде хватает. Мне-то чего, я капиталистам запродался… А вот работягам не сахар. По радио только и говорят о подъеме промышленности, а заводы в городе процентов на семьдесят стоят. Что дальше будет – и президент, поди, не знает.

– Кстати, Борь, спасибо, что мать не забываешь. Она говорила, ты приезжал несколько раз. Хвалила тебя, ставила мне в пример.

Борис слегка поморщился и махнул рукой, мол, какие дела промеж братанов. Потом улыбнулся:

– Жениться тебя не заставляла?

– А как же без этого! – Андрей поднял рюмку, они чокнулись.

– Ты где коньяк покупал? – спросил Борька, отламывая от плитки шоколада.

– Да в нашем продовольственном, за углом.

– Вот, блин… А тут заплатишь в фирменном бешеные бабки за «Хенесси», а пить невозможно. Спирт, чаем крашенный.

– В спортзал не ходишь? – Андрей тоже отломил и бросил в рот кусочек шоколада.

Скворцов виновато покачал головой:

– Да какой теперь из меня спортсмен… Толстый стал, ленивый… Раньше Катька «центнером» дразнила, теперь уже, наверное, на два тяну.

Когда-то давно, в безоблачном детстве, они вместе пошли в секцию бокса, чтобы дать отпор местным хулиганам. Ох и досталось же им на той первой тренировке! Федор Константинович, тренер, исповедовал очень суровые методы с самого начала.

– Характер у парня только на ринге видно, – говорил он потом. – А если характера нет – тут уже ни бокс, ни самбо не помогут. Так и будут плюхи вешать…

У Андрея и Бориса он характер разглядел и разрешил им остаться в секции. А тетя Майя, когда увидела побитую физиономию своего обожаемого племянника, чуть в обморок не упала. Один гордый бланш под глазом чего стоил!

– Да, тут несколько игр новых вышло. Вечером напомни, дам диски, посмотришь. – Борька с сожалением поглядел на опустевшую бутылку и сунул ее под стол. – Но железо на компе тебе надо обновлять, а так «тормоза» неизбежны.

– Стрелялки? – лениво поинтересовался Комков. От коньяка его слегка разморило и потянуло в сон.

– Нет, не только, – невнятно пробурчал Борька. Он пережевывал остатки шоколада – старался ликвидировать запах спиртного изо рта, чтобы дома успешно пройти «допинг-контроль». – Есть пара неплохих стратегий, одна ролевуха. Вот леталки, достойной «Ил-2», так и не появилось.

– И не появится, – уверенно сказал Андрей. – Ладно, пошли до магазина прогуляемся, на вечер горючее и харчи возьмем.

На улице из-за туч скупо, по-зимнему, улыбнулось солнце. Стало ощутимо подмораживать. Скворцов, как сытый кот, прищурился на солнышко.

– Слушай, Андрюха! Помнишь, славный российский бандитизм обещал нам халявный вечер в «Черной кошке»?

– Генка еще не завязал с криминалом?

– Нет, у них ведь если завязывают, то, как правило, окончательно. – Борис сделал красноречивый жест, проведя ребром ладони по горлу.

– Это ты фильмов насмотрелся. Кто хочет завязать – завязывает, – возразил Комков. – Надо позвонить ему, обидится ведь. А халявного вечера от него не дождешься.

– Завтра позвонишь, а то припрется, чего доброго, – попросил Борис. – Катька его не любит, ты же знаешь.

– Кстати о бандитизме, – сказал Андрей. – Это вот чей красавец?

У подъезда, «удачно» перегородив всю дорогу к маленькой автостоянке возле дома, стоял черный «бумер» с тонированными стеклами.

– Не знаю, – сказал Борька. – Номера не наши.