Нянька

раз под тебя. Повернись.

Карман и лямки под ружье на костюме Синтии имелись и под выбранную помповуху подходили вполне.

—Три дюжины патронов к ружью, три обоймы к «Шульге» и с оружием все…

—У меня еще метательные ножи, — сообщила Синтия. —И револьверчик.

—Это — твое дело. Хочешь, бери, хочешь — выбрось. Каждый ведьмак обязан иметь ружьё, пистолет и нож. Остальное — по вкусу. Поехали по вещам. Третье. Что третье?

Синтия встретилась глазами с Геральтом и пожала плечами.

—Аптечка, — сказал ведьмак и назидательно воздел палец. — Стандартной вполне хватит.

—А у тебя нестандартная? — немедленно заинтересовалась Синтия.

—У меня ведьмачья.

—Так почему же мне стандартная? — с некоторой обидой спросила она.;

—Потому что ведьмачью тебе неоткуда взять. Это раз. И потому что ведьмачьи препараты тебя убьют — ты ведь не проходила испытание. Это два.

—Понятно.

Служанка даже не дождалась команды от хозяйки — аптечка заняла место рядом с ноутбуком.

—Четвертое. Предметы гигиены. Зубная щетка, паста, чистое белье. Полагаю, тебе не помешают еще и прокладки. Полотенце не нужно. Не нужна также и косметичка — зуб даю, она у тебя размером с чемодан. Можешь забыть и офене — это ведь коробка с феном, во-он в сумке? Да? Так вот, фен и косметичка в предметы гигиены не входят.

—Но…

—Никаких «но». Не согласна — до свидания. Синтия решительно шагнула к сумке, порылась там на пару со служанкой и присовокупила к уже отобранным вещам пакет размером с рюкзачок Геральта.

—Уменьшить втрое, — безжалостно велел ведьмак. Синтия выполнила и это. Когда она встала, из пока еще подкрашенных глаз ее текли слезы. По пока еще подрумяненным щекам.

—И не реви. — Геральт не знал жалости. — Чудовищам все равно, как ты выглядишь.

—Но ведь живым не все равно, — тихо возразила Синтия.

—Зато тебе все равно, что думают о тебе живые. Безразлично тебе это, поняла? Без-раз-лич-но. С сегодняшнего дня.

—Я поняла, — прошептала полуорка.

Наверное, она действительно поняла. Но слез не стало меньше.

—И еще одно запомни. Вероятно, ты полагаешь, будто мне тебя жалко. Что я — всего лишь строгий учитель, который поступает сурово лишь оттого, что есть такое слово «надо», а в душе он добренький и несчастную девочку жалеет. Так вот, чушь всё это. Ничуть мне тебя не жаль. Моя жалость умерла много лет назад в Арзамасе-шестнадцать. И потихоньку привыкай, что твоя жалость тоже умрет — где-

то там, впереди, в походе. Умрет жалость, сострадание, все умрет. Останется только умение ведьмака и безразличие ко всему, кроме города.

—Я запомню, — пообещала Синтия.

«Надо же, — подумал Геральт. — Упорная. Не отступается. Ладно, поглядим, что ты запоешь через недельку».

—Что пятое? — робко спросила Синтия, утирая слезырукавом.

—Платочек можешь взять, — проворчал Геральт. — Зачем рукавом-то… Пятое. А пятого и нету. Ведьмаку в пути больше ничего не нужно. Хотя стоп: если есть деньги —возьми, сколько посчитаешь нужным. Деньги никогда не помешают. Теперь упакуй