Последние пассажиры (СИ)

– Мой тоже. – Жиган показал нож. – Щербатый. А твой где?

– Дома. – Тот пожал плечами. – А к чему этот вопрос? Ну, ведь ясно, что это Моряк сделал.

– А ты ведь только что сомневался. А теперь настаиваешь? Не странно ли? – Жиган усмехнулся.

– Я что-то намеков твоих не понял. – Нахмурился Щербатый.

– Да ладно. Пойдем на станцию. Будем думать. Если это Моряк, то он может вернуться за своим барахлом.

– А как же Саныч? – Щербатый развел руками.

– А он идти не может. Он немного не живой, если ты не заметил.

– Но его похоронить надо.

– Ты тут лопату видишь поблизости? Да и ему это уже не надо. Тут вокруг в руинах несколько миллионов человек, которых так никто и не похоронил. Так что пошли.

И они двинулись на станцию. Щербатый грустно посмотрел на мертвого старика, вздохнул, и пошел следом.

Очнувшись, он обнаружил, что руками и ногами прикован наручниками к спинкам койки. Его сразу охватила паника. Ведь раньше это он приковывал так людей и он-то знал, что ждало этих людей. И что теперь будет с ним? Он повернул голову. Рядом, скрестив руки на груди, стоял человек в военных штанах, тельняшке и черной шинели. Бородатое, но молодое лицо со следами свежей драки и залитое йодом с одной стороны. Он швырнул ему на живот тот самый журнал.

– Кто ты? – прохрипел человек.

Стоявший рядом Моряк ухмыльнулся.

– Меня больше интересует кто ТЫ.

– Послушай… Послушай… Зачем ты меня приковал? А? – торопливо и со страхом в голосе заговорил незнакомец. – Ну, зачем? А? Отпусти, а? Зачем ты?

– Как ты думаешь, зачем?

– Я… не знаю… ну зачем? Кто ты?

Моряк улыбнулся.

– Кто я? – он склонился над своим пленником и четко произнес, – ЛЮДОЕД.

12.

Щербатый долго бродил вокруг места убийства Саныча, припарковав скрипучий велосипед возле тела. Он сосредоточенно втыкал штыковую лопату в грунт, ища наиболее подходящее место для могилы. Трудно было не согласиться с доводами Жигана, что мертвому уже все равно. Но и чистым перед совестью быть хотелось. Саныч был нужным человеком. Нужным для них для всех, оказавшихся в этом поезде, когда по Петербургу ударили две ядерные боеголовки. И, как позже оказалось, когда по всему миру ударили тысячи боеголовок. Сейчас Щербатый думал, как бы сложилась его судьба, не окажись в тот страшный миг он рядом с этим, теперь уже мертвым, стариком. Наверное, еще хуже. Он был, слаб в самоорганизации. По сути таковым был и Клим, хоть и крепкий с виду. Жиган? Тот возможно выжил бы и без Саныча. Но авторитет старика признавал и он, а это что-то значило. Шум? Этого забили бы первые попавшиеся выжившие гости с юга уже за его берцы с белыми шнурками и висевший на шее жетон с черепом и надписью 14/88 с обратной стороны. Про растерянного юношу Ваффена и перепуганную девчонку вообще можно не говорить. Да и те, кто жил на станции с ними и погиб либо умер в разное время, наверняка протянули дольше именно благодаря Санычу. Старик заслуживал, чтобы его похоронили по православному, а не оставили бродячим собакам.

Он снова ткнул лопатой в землю. Прошлая ночь, конечно, была вроде без заморозков, но и это место оказалось мало пригодно. Много камней и корней. Щербатый стал двигаться дальше, понимая, что он уже сделал практически круг вокруг места гибели Саныча но так и не подобрал места для могилы. Уйти дальше, значит тащить тело этого гиганта, что было не так просто. Он воткнул лопату в грунт. Сложил руки на черенке и уперся в них подбородком. Все-таки надо копать где-то тут. Он стал медленно осматриваться, и взгляд его уцепился за какой-то предмет, лежащий метрах в пятнадцати от тела старика, среди обломков здания. Он неторопливо приблизился к данному предмету и взял его в руки. Это оказалась отломанная от ножа рукоятка. На рукоятке было написано – «Щербатый».

Из уст пленника раздался какой-то нервный смешок. Он дернул руками, отчего по металлической спинке лязгнули наручники.

– Людоед значит? – тихо пробормотал он. – Ну… Я не виню тебя, слышишь… Мы ведь в такое время живем… Еду трудно добыть… Не мы виноваты, а кто все это натворил… Кто кнопки жал…

Моряк дернул левым веком и нахмурился.

– Мы?

– Ну… Ну да… Мы… Ты и я… Я ведь тоже людоед. Понимаешь?

– Вот как? А зачем ты мне это сейчас говоришь? – хмыкнул Моряк.

– Ну, как. Мы же теперь вместе можем еду добывать. Вместе намного легче…

– И нам надо будет вдвое больше еды. Чем же легче?

– Да ты пойми! – пленник явно заволновался и уже предвкушал свое освобождение, – Один человек одного человека не съест. Ну, съест кое-какие части тела, а остальное очень быстро протухнет. Ну, ты ведь сам это понимать должен. Ну, нет же электричества, чтобы остальное оставить на потом. Ну, ведь это расточительство. А так мы не поодиночке будем на одного человека охотиться, а вдвоем. Все равно мяса хватит на двоих с одной добычи.

– То есть ты хочешь, чтобы я тебя отпустил?

– Ну конечно! Мы теперь в паре работать будем. Вместе выживать легче.

– Я тебя сейчас освобожу и ты на меня накинешься и сожрешь. – Засмеялся в ответ Моряк.

– А смысл?! – воскликнул пленник. – Ты же жесткий и сам это знаешь. Да и нужен напарник. Я даже рад, что встретил такого как я! А ловко ты это… С журналом и куклой! Это ведь ты подкинул?! Ну, брат, отпусти. Вместе мы теперь сила. У меня даже в мыслях нет, чтобы жрать тебя. Да и тебе, зачем я? Я жилистый. Сам ведь знаешь, что самые вкусные – это бабы и дети.

Моряк прикрыл глаза и сделал глубокий вдох…

– У меня нет ключей от этих наручников. – Сказал он.

– А они одним ключом открываются. Ключ под матрацем вон той койки.

Моряк подошел ко второй койке у противоположной стены и поднял матрац. Там действительно лежал маленький ключ.

– Значит, это тут твое логово? Да? – медленно поворачивая голову в сторону пленника, проговорил Моряк.

– Ну да. Неплохо тут, верно? И радиации нет вроде. Ну, если крыс полно рядом то радиации нет. Мне так кажется. Нам двоим тут места, вполне хватит.

Моряк не притронулся к ключу от наручников. Он только как-то странно улыбнулся, и эта улыбка пленнику не понравилась. Что-то страшное было в ней.

Военный взял из кучи женского белья розовый кружевной бюстгальтер и поднес его к лицу пленника.

– Здорово пахнет? – спросил Моряк усмехаясь.

Каннибал нервно дернул головой.

– Ну… А что… Ты почему меня не отпускаешь?

– Потому что ты сказал все, что я хотел услышать. Потому что я теперь не сомневаюсь.

– В чем?! – воскликнул пленник.

Моряк скомкал бюстгальтер и достал нож, который тут же прижал к горлу каннибала.

– Открой рот.

– Что?!

И тут же последовал надрез на шее пленника. Тот закричал.

– Я сказал, рот открой, тварь!!!

Каннибал послушно распахнул пасть, и Моряк запихнул в нее скомканный бюстгальтер. Затем заорал и нанес сильный удар по зубам, вбивая кляп и поломанные резцы ему в глотку.

– Мразь! Тварь поганая! – Орал он на мычащего и бьющегося в ужасе, скованного четырьмя наручниками каннибала. – Что! Что, сука, твориться в твоей башке, что ты такое делаешь с женщинами и детьми! Дерьма кусок! Выродок!

Моряк вдруг отпрянул от пленника, вспомнив тела в яме, и схватил с пола тот самый топор, которым был вооружен этот убийца, когда вернулся в свое логово.

Каннибал в ужасе уставился на Моряка, как тот занес над ним этот самый топор. А палач стоял какое-то время с занесенным оружием, раздумывая, что делать дальше. Наконец он вдруг опустил топор.

– Это будет слишком просто. – Мрачно проговорил он и нанес очередной удар кулаком по голове, который вырубил пленника.