Дорогами мостов (СИ)

- Есть!

Кивнул сам себе механик и повернул большую рукоятку в положение "Спуск". Гул в зале стал ниже и натужнее. "Работящий" звук. И ни единого постороннего дребезга не вплеталось в симфонию тяжелых механизмов!

Сверчок включил экран и не дожидаясь, пока прибор прогреется, ушел к столу, чтобы записать в журнал параметры работы. Теперь можно не спешить. Спуск на данном этапе не требует пристального внимания и визуального контроля. Вот когда первый датчик на конце гайдропа коснется воды, тогда уже надо приниматься за дело со всем тщанием. А пока нужно только приглядывать.

Цепким взглядом парень замечал даже самые мелкие огрехи в работе машин. Не критичные, но оставлять их без внимания не следовало. На движке уже неплохо и щетки сменить, а на...

Перед глазами плыли красные пятна. Сверчок осознал, что лежит ничком, а его нос уткнулся в холодный металл настила. В ушах стоял грохот, треск и звон. Вспомнилось: звон что-то должен означать. Что-то очень важное. Вихри? Он сейчас где? На "Аисте"? Во рту металлический привкус и какая-то грязь скрипит на зубах.

- Черт!

Парень приподнял голову и попытался сосредоточиться. Круги понемногу тускнели, но вокруг все плыло. Моторы, цилиндры, катушки, красные вспышки лампы над пультом... Зал, он в машинном зале. Паром! Сверчок попытался встать, но прямо перед носом в настил ударила молния, оставив на металле черный след. Запахло гарью и озоном. Механик натянул на голову капюшон и поднялся, держась за поручень. В углу дымил провод над изолятором цилиндра, сыпались искры. Надо его срочно отключить.

Сверчок добрался до щита, запустил второй преобразователь и нажал кнопку выключения первого. Мощная пружина не смогла выбить рубильник неисправного аппарата, скорее всего, медь потекла от перегрузки. Значит, выключать придется вручную.

Зал вдруг показался неимоверно большим. К тому же его трясло. Похоже, паром здорово раскачался сейчас! Но это пока еще поправимо. Первое - укротить электрическую стихию.

Сверчок несколько раз глубоко вздохнул и двинулся к противоположной стене, к цилиндрам. Одна за другой с кабеля в настил били молнии. Каждый следующий удар мог оказаться роковым, но это почему-то не пугало.

Заметив черную отметину, механик попытался быстро встать в место попадания. Не успел. И ему повезло: очередная молния ударила прямо в пятно. Затем последовало подряд три или четыре разряда. Некоторые ветвились, причудливо изгибаясь между несущими балками.

Сверчок сорвал пломбу с панели кнопки подрывного выключателя. Приходящий кабель специально на такой случай был заминирован. Нажатие кнопки и ... ничего. По какой-то причине взрыва не произошло.

Кабели остановившихся двигателей потрескивали, окутанные призрачным голубым светом.

Парня мутило. Чудовищная энергия, бушевавшая сейчас внутри помещения, туманила сознание, прижимала к полу. А обреченность ломала волю и тут...

Сверчок оказался посреди зеленой поляны в солнечный летний день. Переход произошел мгновенно, но никакого отторжения сознанием новой реальности не произошло. Наоборот! Стало легко и понятно. Босые ноги тонул в траве, на плечах старенькая выцветшая футболка и легкие тренировочные с пузырями на коленях. Именно так они ходили в летнем лагере, куда детдом уезжал на каникулы.

Ногу кольнуло, будто травинка быстро проросла. Сверчок шагнул в сторону и вскрикнул. Казалось, что там, в земле кто-то зарыл кинжал острием вверх. Шаг вперед. Ага! Тут лучше. Снова шаг - и снова боль, но, правда, легкая. Механик стал приглядываться к траве. За зеленью прятался матовый металлический блеск острых шипов. Некоторый торчали довольно высоко, а какие и не видны были. И не знаешь, что они есть, пока не наступишь.

Внимательно глядя себе под ноги, Сверчок зигзагами шел к высоким деревьям на краю. Получалось небыстро, но главное добраться. Там, под сенью гигантов, можно отдохнуть, избежать уколов в голые ступни. Уже на подходе стало заметно, что одно дерево все поросло кинжальными колючками, похожими на те, что торчали из земли. Только у этих еще и острые, как бритва ребра. А еще, колючек оказалось много: ствол было почти не видно за густой порослью. Земля вокруг дерева буквально шевелилась, заставляя парня исполнять какой-то нелепый танец. Он все время подпрыгивал, разглядывая ствол, чтобы найти нечто важное. И сделать это требовалось достаточно быстро и точно. На каждом торчащем из дерева острие висела маленькая гнилостно-зеленая капля. Механик откуда-то понимал, что это совсем не мед сочится и что любая царапина может оказаться последней. Потому он хоть и держался близко, но так, чтобы случайно не наткнуться.

В какой-то момент механик заметил висящий на одной из колючек блестящий серебристый ключик. Молниеносным движением Сверчок схватил его, сунул в оказавшуюся поблизости скважину и повернул. Он чувствовал, что оцарапал руку, но яда уже не было видно. А через мгновение все колючки со страшным грохотом втянулись в ствол. "Кинжалы" под ногами тоже перестали шевелиться. Еще через секунду заколебалась исчезла и солнечная поляна. Механик стоял около цилиндров в дрожащем от вибраций парома машинном зале. Все тело болело. Он с удивлением обнаружил, что все еще сжимает рукоять детонатора. Потребовалось немало сил, чтобы разжать обожженные пальцы. Было чертовски больно, хотелось сунуть кисть под холодную воду. Но сейчас важнее всего запустить паром и прекратить раскачку клети.

Сверчок побежал к щиту. Хотя бегом такое передвижение можно было назвать только условно. Зал трясся и раскачивался, приходилось все время хвататься за поручень, чтобы не упасть. Почти как в бурю на "Аисте", когда отключали вихри для каких-либо работ. Только тогда к качке добавлялись потоки соленой воды, обдававшие с ног до головы. Благодатной холодной воды, которая снимает боль от ожогов. Но здесь боль. И страх, который надо преодолевать всякий раз, когда отпускаешь поручень ограждения. Воображение рисовало жуткие картины. Казалось, что сооружение вот-вот оторвется от острова и рухнет в пропасть, увлекая за собой станцию. Это там, на Аисте, упавший за борт имел шансы на спасение, а здесь падение - верная смерть. И тогда руки словно прилипали к поручню.

Упрямо встряхивая головой, чтобы отогнать видения, Сверчок двигался к цели. У щита парень перевел дух и сосредоточился. Сейчас важно, чтобы все механизмы заработали правильно сразу, иначе не будет никакого толка от стараний. Цилиндр... Моторы... Муфты... Звуки работающих механизмов тонул в треске, звоне и стонах металла сооружения, но Сверчок прекрасно различал в какофонии разрушения те нотки, которые сообщали ему о состоянии машин. И отдельные звуки наконец-то сплелись в ожидающий, ровный гул. Вот теперь все, можно и к пульту идти.

Россыпь красных лампочек говорила о серьезной проблеме с раскачкой. Сверчок включил паром на спуск, а сам принялся подрабатывать моторами стабилизации и гироскопами. Постепенно амплитуда раскачки стала уменьшаться. Панель расцветили зеленые огоньки. На экране состояние парома тоже казалось вполне удовлетворительным, но качество картинки не слишком хорошее. Но есть оптика! Небо чистое, море видно... Замирая, механик поглядел в телескоп и выдохнул:

- Обошлось!

И только теперь Сверчок услышал, что аварийный зуммер все еще звенит на весь зал, ожидая реакции оператора. Парень выключил извещатель и перевел дыхание. Теперь на самом деле все.

Внезапно запищало связное устройство. Хотя, скорее всего, вызов приходил не раз, но просто сквозь шум и грохот звуки его было не расслышать. Да и услышь он - времени для ответа не нашлось бы, если так уж.

Сверчок утопил кнопку приема, экран ожил. Вызывала Илона.

- Механик парома Чудской на связи. Я...

- О, господи! - взволнованно прервала доклад Главный механик. - Что с тобой, Светослав? Ты ранен?

- Да нет, вроде... Вот только руку обжег немного. А так - в порядке.

Илона кивнула и продолжила деловым тоном.