Борт 556 (СИ)

   Она опустила свои девичьи прелестные загорелые черные руки вниз и назад и пальцами и кистями, притянув сильнее за брюки меня к себе. Я уже был по нормальному, теперь одет и был в нижнем белье и в своей постиранной свежей высушено родной одежде.

   Перед выходом на верхнюю палубу, когда я проснулся, она висела аккуратно на спинке стула в моей выделенной ночью Дэниелом, лично после нашей тихой гулянки каюте. Это теперь была моя личная, как и у всех своя каюта. Дэниел сказал, что ночью заходила Джейн и повесила все белье, вплоть до моих плавок мне на стул. Ее каюта была напротив моей и рядом с каютой Дэниела. Она, очень тихо войдя, повесила это мое нательное русского моряка белье на стул в моей каюте.

  - "Моя красавица, Джейн!" - думал я, лаская ее своими дрожащими от прикосновений к ее телу руками - "Какая же ты, наверное, в любви неуправляемая сучка! Интересно долго она стояла у моей постели, пока я, раскинувшись на ней, пьяный спал? Наверное, любовалась русским пьяным в матину моряком? ".

  - Моя, Джейн! - произнес я, обнимая ее, прижавшись к ней, и целовал в ее загоревшую черную, почти как уголь нежную девичью шею. Она глубоко и тяжко дышала и прижималась спиной ко мне. Я водил руками по ее ляжкам и бедрам ног. И, осмелев, положил одну руку на ее подтянутый шелковыми белыми узкими до некуда, плавками под живот волосатый девичий лобок. Ощутил пальцами своей мужской руки ниже его девичье жаркое до любви влагалище. Пальцами, прижав его окаймленные черной полоской четко ощутимые половые губы. Пальцами я надавил на него, и она простонала.

   Помню, как колотилось мое сердце, вновь, как ненормальное. Джейн застонала тихо, закрыв свои очаровательные черные как ночь глаза. Она, тоже коснулась опущенной вниз рукой моего торчащего и возбужденного мужского достоинства. Которое, снова, выпирало из штанов, и готово было, броситься, теперь в бой к постельным подвигам.

  - Бог, мой! - простонал ей в ухо я, и она ответила - Любимый! Мой любимый!

   Все, что дальше происходило между нами, происходило, молча, как договорившись. Мы стояли, прижимаясь любовно, друг к другу, ощущая любовный жар каждого, и дышали, как ненормальные, но молча, испытывая дикую страсть, друг к другу.

  - Джейн! Моя милая, Джейн! - я произносил, и негодовал от счастья сейчас, что смог ее коснуться.

   Это была действительно любовь. Любовь с первого взгляда. Я ощутил ее ко мне любовь. Я ощутил, сколько в Джейн сейчас было любви. Она нуждалась просто в любви. И она была не против.

   Она схватила своими руками мои руки и держала их раскрытыми ладонями так на своих бедрах и лобке, пальцами. Глубже проталкивая через плавки внутрь влагалища. Потом одну мою руку положила себе на трепещущую в жарком любовном дыхании девичью грудь. И я почувствовал торчащие ее большие груди от дикого возбуждения соски. Под лифчиком они выпирали наружу и ее девичья грудь, словно стала твердой и упругой. Джейн показывала мне, что хочет большего. Показывала своим дыханием и стоном. Она терлась как в неуемной ласке кошка о мою небритую как наждак в щетине щеку своей девичьей щекой. Возможно, все это, пошло бы и дальше, но...

   В этот момент Дэниел вылез из носового с водолазным оборудованием отсека яхты с двумя гидрокостюмами масками, ластами и баллонами.

  - С трудом запустил один из фильтров - сказал громко, он, глядя на нас обнявшихся. Он не был удивлен, как ни странно. Он, даже вид сделал, как будто, ничего не видел, как будто, так и надо.

  - Привет голубки - сказал, улыбаясь, как, между прочим, он - Кто-то вчера обещал поплавать со мной по дну этой красивой лагуны.

   Мы оба резко повернулись напуганные Дэниелом в его сторону.

   ***

   Дэниел поднес два акваланга и гидрокостюма к нам стоящим и обнявшимся и не скрывающим своих друг к другу взаимных интересов.

  - Ну, как готов? - произнес Дэниел мне.

  - Да - ответил я - Я же обещал.

  Джейн недовольно глянув на брата, быстро отошла, молча, освободившись от моих объятий, чуть в сторону, а я присел, рассматривая восемнадцатилитровые баллоны акваланга.

  - Это те самые, новые акваланги? - спросил я у Дэниела.

  - Да - произнес он, искоса поглядывая на сестренку Джейн, и улыбаясь ее смущению. Я видел, та даже злобно и осуждающе на него поглядывала, сверкая из-под вздернутых черных своих бровей черными, как ночь глазами, но молчала, отвернувшись на океан.

  - Я тоже, делал вид, как ни в чем, ни бывало, только расспрашивал Дэниела о новых аквалангах.

  - Есть еще литров на двадцать четыре - произнес Дэниел - Вот надо опробовать их на глубине. Опробовать оба.

  - А, для Джейн? - я вдруг сам, как-то спросил - Есть акваланг?

  - Она теперь, зыркнула на меня цыганским умопомрачительным взглядом и снова отвернулась в сторону. О чем, она сейчас думала мне неведомо.

  - Здесь есть для нас всех - сказал Дэниел - Я предусмотрел все это. Даже есть компрессор для накачки смеси из сжатого воздуха и гелия. Запасные для длительного погружения баллоны. Джейн, тоже будет с нами нырять, если придется.

  - Здорово - произнес я, осматривая шланги и ремни акваланга - Нус, приступим! - восторженно радуясь возможности понырять в искрящейся на утреннем солнце лагуне.

   Я быстро натянул на себя гидрокостюм из прочной прорезиненной ткани синего, как и вода лагуны цвета. Застегнув его спереди от пояса до самого горла. И застегнул на воротнике замок. Дэниел одел черный с красными вставками на руках и ногах костюм. Застегнув его также, на замок на воротнике, и Джейн вдруг, подошла и помогла ему расправить, кое-где загнувшиеся части.

   Она посматривала любовным взором черных своих убийственных глаз на меня через его плечо. Потом, вдруг быстро, подошла ко мне и впилась губами в мои губы, обняв меня прямо на его глазах. Дэниел удивленный, посмотрел то на меня, то на свою свихнувшуюся, теперь от неудержимой любви старшую сестренку. Он смотрел довольный на нас, держа баллоны в руках.

  - Ну, хватит, Джейн - произнес, Дэниел, поправляя наручные подводные часы и свинцовый пояс - Помоги лучше с этим.

   А Джейн, словно не слышала его, прижавшись полной шикарной возбужденной девичьей полуголой в белом лифчике купальника загорелой до черноты грудью и пупком голого живота к моему в акваланге животу.

   Она целовала меня, как ненормальная на виду у своего родного брата.

  - Джейн - сказал, снова Дэниел, качая удивленно и довольно черноволосой мальчишеской головой - Ну, хватит сестренка. Помоги мне.

   Джейн, наконец-то оторвалась от моих губ и, посмотрев любовно многообещающе в мои очумевшие от ее теперешнего поступка глаза, снова подошла к брату. Словно, расписавшись официально при свидетелях со мной и уже с довольным видом и настроением, она помогла ему надеть баллоны с кислородной смесью и гелием для глубоких погружений.

   Акулы коралловой бухты

   Было десять утра, когда мы уходили вместе с Дэниелом в стремительное погружение. Разгоняя своим неуместным, наверное, здесь присутствием местных коралловых рыб, мы заплыли до середины лагуны, и чуть не касаясь дна, обнаружили ее самое глубокое место. Это было то, что надо.

  Джейн осталась на яхте и занялась готовкой нам после всплытия дневного обеда. И вся в этих святых женских обязанностях хозяйки яхты, исчезла внутри Арабеллы, строя мне глазки. И ни сколько не стесняясь родного брата Дэниела, пока мы были на верхней палубе до самого погружения.

   Как рассказал мне сам Дэниел с глазу на глаз, Джейн была отменной аквалангисткой, даже лучше его Дэниела. Это сейчас она как женщина приступила к поварским обязанностям, что и делала всегда в заботах о родном своем брате. Иногда Дэниел и сам баловал сестренку, чем-нибудь из своей кулинарии. Он тоже, хорошо умел готовить, что и делал довольно тоже часто. В отличие от меня морского бродяги. Я вообще, не занимался ничем таким, вроде готовки и не учился этому. Жил по ресторанам и барам на пристанях портов и далеко от них, ни куда не уходил до следующего плавания.