Операция «Одиночество»

— Да, до тех пор, пока данную схему не начинаешь применять в деле. А в реальном бою сразу обнаруживается, что «Шестоперы» слишком неповоротливы и становятся легкой добычей для рекнов. Знаешь, сколько по статистике живет в бою «Шестопер»?

— А что, уже и это посчитали?

— Ага, причем твои аналитики. Так вот, он живет всего двенадцать минут. А «Крис» — тридцать, «Палаш» — сорок. Так что, цифры, дружище, не обманешь. Получается, что «Шестоперы» — смертники.

— А «Звездочки»?

— Да… — Алмейда мечтательно улыбнулся — Это действительно произведение искусства. Поэтому я, собственно, и пустил их в бой. С ними ни одна машина рекнов не сравнится, даже хваленые «Барбосы». Разумеется, я не хочу сказать, что тяжеловозы пора сдавать в утиль, у них есть масса областей применения, особенно — штурмовка относительно малоподвижных целей — планетарных крепостей, орбитальных платформ, словом, любого противника, которого можно больно укусить и потом отбежать подальше. Так что пока «Шестоперы» побудут в своих стойлах. Глядишь, уцелеют для чего-нибудь более значительного.

Сергеев задумчиво смотрел на россыпь разноцветных сигналов на огромном трехмерном экране, куда передавались декодированные сигналы радаров и масс-детекторов «Элеоноры». Атака Патруля полностью расстроила ряды рекнов, и теперь ровный клин флота Бразраара распался на несколько горсточек красных огоньков. Каждая группа имперских кораблей лихорадочно отбивалась от наседавших истребителей Алмейды. Теперь, когда к относительно небольшой группе, совершившей прыжок своим ходом, присоединились все остальные легкие и средние истребители армады, численное превосходство Патруля стало подавляющим.

Алмейда не вмешивался в ход боя — капитаны кораблей и пилоты истребителей были достаточно компетентны, каждый знал свое место и свою задачу. В настоящее время развитие событий вполне удовлетворяло контр-адмирала — первый удар дезорганизовал противника, теперь остается только довершить начатое.

— Что сейчас будет делать Бразраар? — спросил Сергеев.

— Сложно сказать. Перспектив у него ни малейших, значит, надо отступать. А отступить он не сможет еще минут десять, как минимум. А через эти десять минут от его эскадры останется воспоминание. Внимание! — он включил микрофон — Сосредоточить огонь мезонных орудий на цели номер три. Передайте на «Кончиту», пусть тоже будет готова к стрельбе по моей команде. Залп тремя лучами.

— Извините, сэр — пришел спустя несколько секунд ответ диспетчера — «Кончита» передает, что ее мезонные пушки разряжены. «Кармен» готова к залпу по указанной цели.

— Хорошо. Пусть ждут команды.

Авианосец начал разворачиваться — в отличие от легких лазерных и импульсных пушек, громоздкие мезонные бластеры имели крайне невысокий сектор обстрела. Прошло не менее десяти секунд, пока огромный корабль не занял наконец необходимое положение. Сергеев, затаив дыхание, смотрел на обзорный экран — высококачественное изображение создавало иллюзию, что всю стену главной рубки занимает огромное окно, выходящее прямо в космос.

Сейчас нос корабля смотрел в сторону одного из авианосцев Бразраара. До цели было километров сто, поэтому она казалась крошечной песчинкой и видна была невооруженным глазом только потому, что ее щиты то и дело полыхали голубыми сполохами, отмечавшими наносимые истребителями удары.

— Видишь ли — продолжал мысль Алмейда — на месте адмирала я бы сейчас постарался собрать все наличные силы в кулак и прорваться в сторону открытого космоса, просто чтобы уйти от нас подальше. И, как только наберут энергию С-драйвы, сразу на струну. Однако он продолжает этот безнадежный бой. Отсюда я могу сделать только один вывод — по какой-то причине ему запрещено отступать. А нарушить приказ он не посмеет.

— Сэр, «Кармен» готова к выстрелу по цели три.

— Огонь!

Три ослепительных голубых луча устремились к далекой цели. Можно было бы подойти и поближе, но контр-адмирал не хотел зря рисковать — у противника тоже было тяжелое вооружение. Еще три синих шпаги, ясно видимые даже на таком большом расстоянии, ударили в имперский авианосец с другой стороны. Казалось, что на орбите Кемта зажглась звезда — это нестерпимым блеском сияли защитные поля авианосца. Какое-то мгновение Сергееву казалось, что защита рекна выдержит, хотя это было теоретически невозможно. Но нет — на долю секунды голубое сияние погасло, и тут же на его месте вспыхнуло другое солнце — ослепительно желтое. Это взорвался пронзенный мезонными лучами авианосец — видимо, детонировали контейнеры с антивеществом.

Дик со своими пилотами атаковал имперский эсминец. Хотя, казалось бы, это была гораздо более доступная цель, чем крейсер, на самом деле относительно маневренный и весьма неплохо вооруженный корабль мог доставить пилотам массу проблем. И действительно, уже через несколько минут Леднев получил несколько серьезных попаданий и его «Палаш», значительно уступающий защитой «Монингстару», вышел из боя, получив серьезные повреждения. Впрочем, он был вполне способен самостоятельно двигаться и не торопясь потащился к «Элеоноре».

Тратить на эсминец «смерчи» Дику жутко не хотелось — все равно что стрелять из пушек по воробьям. Конечно, в другое время и в другом месте он бы и не задумался над вопросом экономии торпед, однако сейчас намеревался приберечь их для более серьезной цели, по крайней мере большую их часть — с броней эсминца лазеры не справятся, это было ясно как божий день.

— Я «Альфа-лидер». Внимание, всем. Атакуем это корыто точно в хвост, залп из всех АМГ, затем из остального вооружения. Торпеды берегите для крейсеров, ракеты тоже не пускайте зря. Вопросы?

— О'кей, шеф.

— Вас понял, готов к атаке.

— Давай, Дик, врежем ему по заднице!

— Тогда вперед, ребята! Мы сделаем его!

Истребители рванулись к цели. Нельзя сказать, что с кормы эсминец защищен хуже, чем с носа. Но атакуя сзади, пилоты попадали в мертвую зону большей части бортового вооружения эсминца — вот попытка атаковать эсминец в борт может очень дорого обойтись. Да и сейчас истребитель Джоанны вильнул и ушел в сторону — сгусток антиматерии с имперского корабля почти полностью сбил ее защитные поля и еще одного попадания истребитель бы не выдержал. Остальные продолжали идти на цель. Джоанна тоже выпустила заряд АМГ, прежде чем покинуть строй, и сейчас невидимое облачко антипротонов мчалось впереди истребителей, пока не врезалось в кормовой щит эсминца. Правда, сделанный впопыхах выстрел не был достаточно точен и зацепил цель лишь краем, однако свое дело он сделал — на полсекунды отвлек внимание стрелков противника. А уже через мгновение в щит ударили другие залпы, он поддался и распался, открыв броню ударам лазеров. Лазеры немедленно открыли огонь, однако эффекта произвели немного — почти метровая броня эсминца делала его практически неуязвимым для легкого вооружения, однако все наружное оборудование — оружия, датчики, сенсоры и прочее через несколько мгновений прочно сплавилось с броневыми листами.

Дик выпустил единственную отведенную им для этой цели торпеду практически в упор — с трехсот метров, причем ни одна кормовая лазерная батарея эсминца уже не функционировала. Тяжелая сигара ударила в толстую броню и чудовищный взрыв разнес имперский корабль на куски.

— Блестяще! — воскликнул Рич — А что теперь?

— Командир, вижу цель! Три эсминца пытаются уйти из боя. — Джоанна, находясь значительно дальше остальных от места бесславной кончины имперца, засекла противника, пытавшегося проскользнуть мимо эскадры Патруля и удрать. — Будем преследовать?

— Конечно! В прошлый раз от нас ушло столько рекнов, что сейчас мне очень хочется это компенсировать. Ребята, вы готовы к атаке?

— Да, капитан!

— Тогда вперед! Не дадим им уйти!

Истребители вскоре настигли пытающихся спастись рекнов, однако в этот раз пилотам пришлось столкнуться с противником, который знал свои возможности и умел их применять.

Заметив преследователей, рекны перестроились — теперь эсминцы располагались в вершинах равностороннего треугольника, обеспечивая максимальную плотность огня во всех направлениях. Дик напряженно искал оптимальное решение и не находил его — это расположение боевых кораблей было очень малоуязвимо для атаки нескольких истребителей.