Флот обреченных (сборник)

– Кинжал, Ваше Величество? – Какую-то секунду Стэн пребывал в полной растерянности. Потом вспомнил о своем старом добром кинжале на поясе. – Ах, вы имеете в виду этот кинжал.

Император снова появился перед ним – теперь на нем был обыкновенный серенький комбинезон.

– Ну да. Этот.

– Все сведения касательно этого кинжала имеются в моем послужном списке, где отражен период моей службы в отряде Богомолов...

– Капитан, в вашем послужном списке много всякого разного. На днях я имел случай перечитать ваше досье. Просто еще раз перепроверял – размышлял, оставлять ли вас на вашем нынешнем посту.

Он заметил, как озабоченно сдвинулись брови Стэна, и пожалел о строгости своего тона.

– Помимо сведений об уникальном кинжале, я обратил внимание еще на один факт. Оказывается, вы любите закладывать за воротник.

Стэн не знал, как реагировать на это замечание, и счел за лучшее промолчать.

– Ну, какой из вас пьяница, мы сейчас проверим.

С этими словами Император двинулся в свои покои. В дверях он остановился.

– Это не приказ, капитан. Это приглашение. Полагаю, что ваш рабочий день уже закончился.

– За время службы в отряде Богомолов Стэн научился многим вещам. Он научился, как следует убивать, и имел возможность неоднократно опробовать все способы. Он напрактиковался в искусстве свержения правительств, наторел в стратегии атак и упорядоченных отступлений, наловчился из подручного материала делать атомные бомбочки малого радиуса действия... Но самый главный урок, вынесенный им за многие годы службы, был такой: если твой командир высказывает пожелание, воспринимай это однозначно – как приказ. Хоть он теперь сподобился служить под началом командира всех командиров, старый добрый навык сработал и сейчас. Поэтому Стэн принял решение мгновенно. Он выпалил в микрофон у подбородка несколько спешных приказов своим подчиненным и объявил, что заканчивает дежурство. После чего одернул мундир и проследовал за Императором в его кабинет.

Мутноватая жидкость оросила горло Стэна и приятно согрела желудок. Он поставил на стол тяжелый хрустальный стакан и встретился глазами с Императором, который выжидательно смотрел на него.

– Это виски?

Император кивнул и налил себе и начальнику своей охраны еще по порции.

– Нравится?

– Славное виски, – сказал Стэн, сознательно не прибавляя “Ваше Величество”. У него было инстинктивное ощущение, что правило возникновения некоторой фамильярности за выпивкой действует в любом офицерском обществе – даже если ты пьешь с самим Вечным Императором. – Не могу понять, почему у полковника – простите, я имею в виду генерала Махони – всегда возникают с этим проблемы.

Бровь Императора поползла вверх.

– Махони рассуждал о моем виски?

– Да, ему очень нравится, – поспешил исправить свою оплошность Стэн, дабы не навредить коллеге-военному. – Он просто ворчит, что к его крепости надо долго привыкать.

Стэн осушил вторую порцию, наслаждаясь бархатистым вкусом. Потом тряхнул головой.

– А по-моему, пьется волшебно, само в глотку просится. Было бы просто хамством не отпустить комплимент на этом этапе разговора. Ведь Император годы потратил на совершенствование напитка, знакомого ему с юности.

– Что ж, опрокинем еще по порции, – сказал Император, снова наполняя стаканы. – А потом я попотчую вас по-настоящему крепким напитком.

Он осторожно взял кинжал Стэна, лежавший на столе между ними, еще раз внимательно осмотрел его и вернул хозяину. Это было узкое обоюдоострое смертоносное орудие с заостренным концом. Стэн самолично изготовил его из необычайно редкого кристаллического материала; лезвие было толщиной всего лишь два с половиной миллиметра, а острие сужалось до кончика намного более тонкого, чем человеческий волос, – до ширины пятнадцати молекул. Острием этого холодного оружия можно было резать алмазы. Император проследил пристальным взглядом, как Стэн сжал пальцы на рукояти кинжала и та скрылась в идеально облегающих ножнах из плоти.

– Славненькое “перо”, – наконец проронил властитель. – Нельзя сказать, что это уставное оружие, но ведь и вы человек, так сказать, неуставной... – Он сделал паузу, чтобы Стэн хорошенько вдумался в его слова, затем продолжил: – Впрочем, Махони заранее предупредил меня, что вы не из ординарных.

Стэн не знал, что на это ответить, и поэтому просто сделал еще глоток виски.

– Бывший уличный головорез, – вслух размышлял Император, – и нате вам: выбился в капитаны Императорской Гвардии! Лихо взлетели, молодой человек. Очень лихо.

Он отпил немного виски и закончил свою мысль внезапным резким вопросом:

– А каковы ваши планы на будущее, капитан? – Тут он быстро предупреждающе поднял ладонь, прежде чем Стэн успел брякнуть какую-нибудь подобающую случаю глупость, вроде “и дальше верой и правдой служить Вашему Величеству” или что-либо в том же духе. – Я имею в виду, не надоело ли вам тянуть военную лямку: вся эта проклятущая армейская тягомотина, хождение по струнке, непрестанные “есть, сэр”, “так точно, сэр”...

Стэн пожал плечами.

– Для меня армия – дом родной, – сказал он, нисколько не кривя душой.

Император задумчиво кивнул.

– Мне подобная преданность знакома. Только я своим домом считал инженерное дело, а искусство убивать, слава Богу, никогда не жаловал. Признаться, не люблю вояк. И никогда не любил. Даром что я верховный главнокомандующий такого количества солдат, какого вы себе... да, какого вы себе даже представить...

Он так и не докончил фразы – вместо этого осушил остатки виски в своем стакане.

– Короче говоря, я должен был стать инженером. И думал посвятить этому делу всю свою жизнь – чтобы оно стало мне навсегда домом родным.

Вечный Император медленно покачал головой, словно изумляясь, что сохранил эти воспоминания более чем тысячелетней давности.

– Все имеет свойство меняться, капитан, – произнес он после некоторой паузы. – Вы и вообразить не можете, как все меняется в этом проклятущем мире!

Призвав на помощь все свои не ахти какие актерские способности, Стэн ответил многозначительным молчаливым кивком – дескать, как я вас понимаю! Император раскусил его игру и рассмеялся. Он потянулся к ящику своего письменного стола очень старинной работы и вынул бутылку совершенно прозрачной жидкости. Открыв пробку, властитель наполнил этой жидкостью два стакана – до самого края.

– Итак, вот заключительное испытание для вас, капитан Стэн. Миновали девяносто циклов вашей службы, юноша, и вот вам финальный тест. Осилите – и я вас зауважаю всерьез.

Император одним духом осушил полный стакан чистого спирта и с грохотом опустил его на стол. Теперь он внимательно следил за Стэном, который сперва осторожно нюхнул жидкость, слегка поежился – и послал этот белый огонь вниз по глотке.

Стэн залпом выпил содержимое стакана – и хоть бы поморщился. Поставив стакан на стол, он потянулся за бутылкой – налить еще.

– Крепенький напиток. На мой вкус, немного металлом отдает.

– Это из-за радиатора, – хохотнул Император. – Я использую в качестве дистиллятора автомобильный радиатор. Для придания пикантного вкуса.

– О-о! – протянул Стэн с прежним непроницаемым видом. – Любопытно... Вы не возражаете, если я плесну себе еще?

Он налил еще два полных стакана и, молча подняв тост, выпил спирт медленными глотками, словно это была обыкновенная вода. Император озадаченно наблюдал за ним.

– Бросьте, – сказал он не без нотки отчаяния в голосе. – Такого чистого спирта вы сроду не пробовали – и не вздумайте отпираться! Не дурачьте меня!

Стэн с невинным видом тряхнул головой.

– Вы правы, этот спирт и впрямь забористый, – согласился он. – Однако – уж вы не обижайтесь – пивал я напитки и покрепче.

– Например? – почти кипя от ярости, спросил Император

– Например, стрегг.

– Это что за проклятущая штуковина?

– Не знаю, помните ли вы такой народ – бхоры, – ответил Стэн. – Вот они этот стрегг и глушат.