Фрея. Карантин класса «Т»(СИ)

Удовлетворённо кивнувший отец Свона, Лагса и ещё трёх оставшихся на Базе девчонок больше ничего мне не сказал, полностью сосредоточившись на управлении бронемашиной. Блоха-то уже разогналась до максимально допустимой скорости, и теперь за дорогой надо в оба глаза следить, учитывая что дальность видимости не превышает нескольких десятков метров. А я — я, откинувшись на спинку сиденья и, положив на колени ствол, расслабился. Уютно так в добротно герметизированной блохе в такую погодку… Вокруг невесть что творится, а тут прямо красота… сухо, и вообще… Не так как в каком-нибудь паровике, конечно, — там-то и места побольше, и вообще практически домашний комфорт, но всё же, но всё же. Так и предвкушаю, так и предвкушаю тот момент, когда своей собственной машиной обзаведусь…

Окончательно уйти в сладостные грезы мне мешал лишь без умолку трещащий Свон. Мысли из-за него, не успев воспарить в заоблачные выси, так и соскальзывают на более приземлённые вещи… К примеру, на то чем бы таким его заткнуть… Но настроение такое лениво-благодушное, что не хочется даже извилинами шевелить, выдумывая что-то эдакое… А сделанное на полном серьёзе заявление о замеченном подозрительном шевелении по ходу движения блохи, обычно заставляющее младшего Питерса ненадолго умолкнуть и прильнуть к ближайшей бойнице, сегодня явно не прокатит… Не видно ж не зги… В такую погоду вообще можно засады не опасаться…

Так мы и катили себе потихонечку в сторону Базы под мерный, едва различимый за шумом бьющего по крыше блохи ливня, шелест движка. Все полтора часа… Блоха-то у Питерсов загружена до предела, так что даже при разблокировке встроенного ограничителя скорости намного быстрей тех же двадцати километров в час не побежит. Хотя ненастная погода, скрывающая нас от висящих над Фреей орбитальных крепостей, погонять позволяет. Не зафиксировать же никаким оптическим датчикам в таких условиях превышение каким-либо объектом допустимой устоявшейся скорости перемещения. А самая погань — самофокусирующиеся магнитометры, в городских условиях, да в случае крохи-блохи, малоэффективны…

«Впрочем, двадцать километров в час тоже неплохо. Не пешком же идти и на горбу всю свою добычу тащить. Катаешься себе в своё удовольствие, и никаких забот…» — с оптимизмом подумал я.

Да, я с удовольствием и ещё покатался бы, несмотря на явно решившего сегодня оторваться на мне по полной программе Свона, не умолкающего ни на минуту. Вот только моего мнения никто не спрашивал. Неожиданно шум ливня, бьющего на крыше блохи, как отрезало. А в машине потемнело…

Это мы добрались до одного приметного восьмиэтажного здания-блестяшки на углу Канри и Пятой и скатились по пандусу на его подземную стоянку. И съехали на самый нижний уровень — третий. Отличие которого от любого другого подземного этажа под любым другим зданием в городе сразу бросается в глаза любому поисковику. Здесь непривычно светло из-за проникающего каким-то образом через воздуховоды потоков разреженного света. И в воздухе не серебрится привычная для таких мест взвесь снежинок… Ведь все, что залетают сюда — притянуты размещёнными на въезде мощными магнитными ловушками…

Блоха тем временем медленно подкатила к дальней стене подземной стоянки. С виду — совершенно глухой. Но это только с виду. Ибо стоило только бронемашине Питерсов остановиться, как один сегмент этой стены, с крупно намалёванными на нём вручную цифрами — семь и шесть, дрогнул и пополз вверх. Открыв вскоре круглую трубу тоннеля, в котором легко могут разминуться две блохи, или сможет проехать одиночный паровой тягач.

Такой вот он — вспомогательный въезд на Базу Семьдесят шесть. Один из почти десятка. Которыми можно воспользоваться в любое время суток, а не только, как основным путём, — либо в тёмное время суток, либо когда небо полностью затянуто облаками. Удобно, что тут говорить… Ну и, заодно, у главного входа, расположенного на территории загородного аквапарка, благодаря этому не образуются заторы из въезжающей и уезжающей техники. А чем это чревато, никому объяснять не надо — разведывательные аэродроны-то, осуществляющие планетарный техноконтроль, летают ещё, высматривают всё…

Бронемашина, стронувшаяся с места, едва поднялась фальшстена, проехала мимо врезанной справа в стену бронекапсулы — с узким зеркальным окном во всю её длину, в которой обретаются здешние привратники и находятся управляющие механизмы противовесов. И, неспешно разгоняясь, покатила по тоннелю. Через длинную череду затянутых экранирующей мелкоячеистой медной сеткой двухстворчатых ворот, распахивающихся, когда блоха утыкается своим носом в выступающие вперёд округлые дуги- упоры и захлопывающихся, едва она минует их, под влиянием притягивающих пружин.

Два с лишним километра мы преодолели по идущему под уклон тоннелю, освещенному белыми пьезоэлектрическими светильниками, поочерёдно разгорающимися впереди и медленно угасающими позади. А там — добрались и до его окончания, представшего в виде круглой блямбы броневорот. Которая, впрочем, откатилась — ушла в стену, почти сразу же, едва блоха подкатила к ней. Пропуская нас, таким образом, дальше — ко вторым таким же броневоротам, расположенным менее чем в трёх десятках метров от первых.

Проехав немного вперёд и оказавшись на массивной решётке, бронемашина остановилась — путь-то дальше ей никто не спешил освобождать. Да и назад уже не удастся сдать, ведь первая заслонка вернулась на своё место, отрезав путь к отступлению в основную часть тоннеля…

Резко накатило ощущение дискомфорта. И тут же ушло…

Покосившись на расположенную над дверью магнитную ловушку, я удовлетворенно кивнул. На месте нескольких прилипших снежинок металлизированного стекла осталась лишь мельчайшая серебристая пыль. Работает как надо технология ультразвукового распада напряжённых кристаллических образований…

Додумать мысль о том, как было бы здорово всю Фрею очистить от этой стеклянной дряни, не дал быстро нарастающий гул, от которого мигом заложило уши. А блоха вроде как приподниматься на колёсах начала — словно освобождаясь от прижимающего её к полу груза… Это врубился огромный турбовентилятор под решёткой снизу, моментально сдувший плотным потоком воздуха с блохи всю грязь и влагу в размещённые на потолке дыры. Ну если и не всю, то уж большую часть — точно.

Едва гул начал стихать, а бронемашина опять грузно осела, перед ней возникла призрачно-зелёная стена. Двинувшаяся затем вперёд, прокатившаяся через нас, и остановившаяся позади. И без следа развеявшаяся…

Ну да — самый настоящий биосканер тут стоит. Как и везде впрочем. Жуть какая технологичная вещь, стоящая уйму кредов, но без неё никак. Никому ж не хочется, чтоб на базу проникли такие незваные гости как поделки Копиров — внешне не отличимые от людей андроиды-убийцы, запрограммированные на истребление рода человеческого. Здесь, возле третьего периметра карантинного кольца, опасность встретиться с ними особенно велика… Пусть со времён Исхода зафиксирована лишь пара достоверных случаев столкновения с ними, а остальное всё — страшные сказки и пьяные выдумки, однако и этого хватает, чтобы всерьёз озаботиться защитой баз от проникновения на них андроидов… И надо сказать — повезло нам, что своё металлическое нутро скрыть они не в состоянии… А то бы навели шороху…

Прохождением биосканера всё, разумеется, не закончилось. Из такой же, как встретившаяся нам в начале тоннеля бронекапсулы с зеркальным окном выдвинулась досмотровая команда. Четыре человека в лёгких бронескафах, вооружённые магнитными импульсниками. Серьёзная огневая мощь по нашим временам… Только вот под открытое небо экипированным так — на зависть всем, не высунешься. Мигом с орбиты прилетит так, что мало не покажется.

Впрочем, несмотря на серьёзность снаряжения выдвинувшейся к нам команды, сам досмотр не представлял собой ничего особенного. Удостоверились только, что все свои — жители базы, а не какие-нибудь неизвестные, или того хуже — Изгои, которым вход на неё заказан, да и всё на этом.

Последняя бронестворка убралась с нашего пути, и Фирх немедля выгнал блоху из тоннеля на прилегающий к нему пятачок в секторе С. Где нам пришлось ещё немного поскучать в ожидании возможности выезда на основную магистраль, поглазеть через полностью распахнутые бронежалюзи на прокатывающиеся мимо нас: две камуфлированные блохи в рейдерском исполнении; негромко пыхтящий тяжёлый паровой тягач — восьмидесятитонник, тащащий за собой помимо основного — наглухо бронированного, трёхосного прицепа, ещё и тройку обычных двуосных крытых вагонов-улиток; да ещё одна бронемашина — чисто пассажирская.