Техника победителей

— Товарищ командир! Все готово. Ждем только вас. — Пропустив меня вперед, зампотех двинулся следом по коридору. Рассказывая о результатах первичного осмотра. Ничего особенного от которого я не ожидал.

— Вольф Оттович, если проведен наружный осмотр, то начинайте вскрывать корпус.

Воздух в помещении вонял гарью, несмотря на вентиляцию, работающую сейчас в полную силу. Амбре стояло то еще. Запах обгоревшего композита смешивался с вонью крайне токсичной термосмеси. Из поврежденных трубок контуров охлаждения все еще вытекал наполнитель. Чтобы немедленно испариться на открытом пространстве, заставляя слезиться глаза присутствующих. Расплавленные полимерные «мышцы» шагающей боевой машины тоже вносили свою долю в плавающие в воздухе ароматы. И это была только часть компонентов отвратительного букета. Та, которую можно идентифицировать. Нам с капитаном пришлось, подобно техперсоналу, надеть фильтрующие маски.

Но, несмотря на едкий запах и ужасающий внешний вид, корпус «Колосса» сохранил свою целостность. Во всяком случае, его броневые листы нигде не были прожжены насквозь. Даже после того, как огонь затих сам собой. Из-за выгорания всего, что могло гореть.

А ведь мех моего противника прекратил поединок буквально через несколько секунд после того, как первые частицы термосмеси, горящей воистину адским пламенем, попали на броню его корпуса. Когда «Колосс» еще был управляем! Так что его водитель имел хорошие шансы прикончить меня своим огнем. Вот только он почему-то не стал этого делать. А запаниковал. И попытался покинуть охваченную огнем боевую машину. Интересно, а можно ли будет узнать, почему не сработала система катапультирования? Ведь защите пилота в шагающем боевом механизме традиционно уделяется колоссальное внимание.

Все факты, имеющиеся в моем распоряжении, легко и просто складывались в общую картину единственно возможным образом. Именно так из отдельных деталей на конвейере возникает конечный продукт сборки. Вот только полученный дедуктивным методом результат нравился мне все меньше и меньше…

— Обеспечьте мне доступ в кабину. — Оказывается, основной люк перекосило от чудовищного жара. Ну что же, бывает. Во время боевых действий таких случаев — двенадцать на дюжину. Гораздо интереснее было то, что аварийный люк, предназначенный для катапультирования и специально спроектированный так, чтобы предельно легко открываться хоть изнутри, хоть снаружи, бригаде техников, имеющей все необходимые инструменты, не удалось даже сдвинуть с места. В итоге, для того чтобы пробраться внутрь, специалистам пришлось банально вырезать участок брони.

Не доверяя газовому анализатору, я снял маску и принюхался. Из образовавшегося отверстия тянуло вонью и смертью. Но вот набор ароматов немного изменился. Преобладающими компонентами внутри секции корпуса, в которой когда-то была кабина, были: отвратительный запах, остающийся от детонации взрывчатки повышенной мощности, и характерный смрад от сгоревшего человеческого мяса. А вот привычной для меня кабины за отверстием люка не было. Там вообще ничего не было. Просто темный провал. На дне которого в беспорядке валялись искореженные, сплавленные в единую массу, непоправимо изуродованные взрывом и вызванным им пожаром узлы и отдельные компоненты шагающего боевого механизма типа «Колосс».

Мощный взрыв буквально разорвал центр управления мехом на куски. Вместе с креслом, в котором находился пилот. И его телом. Перемешав обломки кабины и электронных приборов, систем охлаждения и коммуникаций в какую-то невообразимую массу. А вслед за этим внутри корпуса меха заполыхал огненный ад. Вызванный возгоранием все той же термосмеси. Непонятным образом проникшей сквозь неповрежденные листы корпусной брони.

Нет, немного не так. Сначала сквозь микроскопические щели внутрь корпуса проник огонь. Который вызвал взрыв боеголовок реактивных снарядов, находящихся в задней части корпуса меха. После этого пылающее ракетное топливо уничтожило внутренности машины. Во всяком случае, именно такой вердикт будет вынесен специалистами после осмотра. И именно это аккуратно запишут в протоколе. Не заостряя внимания на некоторых моментах. Вроде того, что благодаря грамотной конструкции ударная волна, осколки и прочие факторы взрыва всегда идут наружу. А не аккумулируются в направлении пилотской кабины.

Все — одно к одному. Теперь я знал, что произошло. Хотя и не имел никаких вещественных доказательств случившегося. Даже косвенных.

Итак, майор лейб-гвардии полка Его Величества Мивен Ламас на глазах секундантов занял свое место в кабине сверхтяжелого многоцелевого шагающего боевого механизма. Усевшись на свое место, он устроился поудобнее. Насколько это вообще было возможно в данном случае. После чего заблаговременно размещенный в кабине «Колосса» профессионально подготовленный воин-пилот вывел все системы в рабочий режим. И слился с мехом в единое целое, используя установленные имплантаты. После чего отправился на место проведения поединка между мной и майором Ламасом. То есть двумя не имеющими специальной подготовки дуэлянтами, выбравшими для себя столь экзотическое и неудобное оружие. Отправился, чтобы хладнокровно прикончить меня. Без малейшей угрозы для представителей и каких-либо интересов вызывающей стороны.

В общем, каждый из участников поединка к моменту смертельной схватки имел собственный набор тузов в рукаве. Я сделал ставку на управляемые реактивные снаряды с термической боеголовкой. Которые, как оказалось, способны пройти сквозь системы ПРО противника. Во всяком случае, при стандартном режиме работы защитных систем. Ну а мой оппонент вообще планировал не честную дуэль, но хладнокровное убийство своего фактически безоружного и беспомощного соперника. При этом у меня было бы более чем достаточно времени, чтобы осознать: все, созданное мною, будет уничтожено после моей смерти.

Естественно, что друг у друга на голове парочка «благородных» в кабине меха не сидела. Наоборот, кабину просто следовало доработать для данного случая. То есть удлинить примерно в полтора раза. Чтобы в ней поместились ОБА кресла. Покидание поврежденной машины через верхний люк при помощи катапульты в этом случае должно было происходить по очереди. Сначала — пассажир, сидящий сзади. Потом — пилот. Прямо в своем защитном коконе. Другое дело, что экстренное катапультирование из тяжелоповрежденной машины после всех доработок отменили по итогам модернизации. Вместо этого запуск катапульты приводил сначала к взрыву. А потом — к пожару. Уничтожающему следы каких-либо нарушений правил дуэльного кодекса.

Взрывчатку, похоже, поместили прямо в трубки, образующие каркас пилотских кресел. Во всяком случае, ничего, даже отдаленно похожего на кресло пилота или его тело, техникам обнаружить не удалось. По поводу напалма… навскидку я мог назвать полдюжины мест в кабине меха, заполненных жидкостью или гелем. Включая наполнители пилотского кокона жизнеобеспечения. Их содержимое практически никогда не проверялось обслуживающим персоналом. Техники ограничивались только снятием показаний датчиков. В эти полости можно было легко и просто залить самовозгорающуюся при контакте с воздухом смесь. Взрыв неиспользованных боеприпасов реактивных установок залпового огня и систем противоракетной защиты «Колосса» благополучно закончил ликвидацию следов.

Итак, во время последнего этапа дуэли, когда на корпус «Колосса» пролился огненный дождь, ведущий поединок пилот, действительно элитарного уровня, был слишком занят тем, чтобы как можно быстрее уничтожить меня. Именно в этом был его шанс остаться в живых. Тем более что он на собственном опыте знал, сколько времени проходит от возгорания на поверхности брони до термического разрушения композита. А вот баронскому сыночку заняться было нечем. И опыта, подобного имеющемуся у его напарника-профи, тоже не было. В результате — майор Ламас запаниковал, попытался покинуть горящую машину и привел в действие систему ликвидации. Уж слишком велики были ставки в этой игре. Где победитель получал ВСЕ имущество побежденного.