Проснуться среди звезд (СИ)

За отличным началом последовало продолжение — в течении пяти минут Антор гонялся за юрким скафом своего напарника, и остался доволен — из пятидесяти импульсов шесть можно было считать прямым попаданием, еще несколько прошли вскользь. В общем, статистика в пользу афрана, хотя выпускать его в бой сейчас было бы еще рано. С другой стороны, стрелять боевыми зарядами с такой скоростью нельзя — лазер не выдержит перегрева. Антор перепробовал все режимы импульсомёта — лучи короткие и длинные, режущие, веерные, а так же метательный режим — одиночными и очередями. Пластиковые шарики с химической начинкой исправно выполняли свое назначение, нагоняя страх режущим глаз полыханием. В роли накачки для лазера выступал портативный аккумулятор, что делало его пригодным только для освещения — Антор по возвращении надеялся порадовать ученика неплохой коллекцией кадров, зафиксированных бортовым компьютером.

…Негромкий зуммер напомнил о времени.

«Все, все… домой…» —объявил хонниец по радио, разминая отвыкшие от нагрузки пальцы. Антенны — вверх, клешни в стороны, амбразуры импульсомёта закрыты заслонками — можно отправляться на крейсер с сознанием хорошо выполненной работы. Теперь он обрел уверенность в успехе, и не упустит представившегося шанса! И вместо одного на корабле будет двое «вечных».

…Он не ошибся — Мовай действительно был весь мокрый. Обессилено прислонившись к броне своего скафа, он даже не смог улыбнуться, как обычно — Антор почувствовал нечто вроде раскаяния, но прикрикнул на себя — в конечном итоге он же этим спасает мальчишке жизнь!

— Ты неплохо выглядишь после стресса… — заметил он мимоходом.

Мовай вскинул на него удивленные глаза, но ничего не ответил.

— Конечно, боевых зарядов я не использовал, ты правильно догадался…

— А бакен?

— Ну… Это всего лишь бакен… — протянул Антор. Во взгляде афрана удивление сменилось укоризной, еще миг спустя он рассмеялся:

— Ну и нагнали же вы на меня страху! Век не забуду… Но как же я не догадался?

Антор только улыбнулся — в такие моменты действуют инстинкты… Да и времени на раздумье не было — уж он-то об этом позаботился!

Оставшиеся несколько часов они посвятили знакомству с личным оружием, заключенным в оболочку робоскафа. После насыщенного запахом пороха утра это стало приятным отдыхом — память у Мовая превосходная, а врожденно-запрограммированные способности позволяли легко улавливать самую суть предмета. Оружие же их было одним из самых простых, эффективных и дорогостоящих — кроме разведчиков, такое же было у штурмовых команд и диверсантов. Крохотный пузырек антиводорода, заключенный в нейтринную оболочку, стоил целое состояние — но ничто не могло противостоять его всесокрушающей ярости! Использовался он двояко, для нападения и для защиты. Энергию аннигиляции можно было сконцентрировать в луч лазера (или сразу стрелять капсулами), а можно и пустить на энергонакачку брони — тогда на краткий миг она станет несокрушимой, гася эквивалентную мощность. Однако такая защита была палкой о двух концах — если удара не следовало, скаф становился похож на скороварку. Основным оружием нападения являлся импульсомет — многопучковый лазер с аннигиляционной накачкой. Длительность луча (а значит, и его мощность) варьировалась от трех секунд до одной миллионной доли секунды, форма и угол рассеивания могли быть самыми разными — в общем, лучшего оружия для скоротечной схватки не найти. Но энергоброня отражала любое излучение — вот почему это вооружение считалось легким. А если противник засел в прочном убежище? На этот случай бомбочки из антиматерии были незаменимы — после срабатывания фотонного капсюля нейтринная оболочка разрушалась, и дремлющий джинн вырывался на волю. Боезапас состоял из 81 капсулы — около десяти килограммов, из которых девятьсот девяносто девять тысячных составляла масса оболочки. Капсулы были трех видов — «бобы», с весом заряда 0,5 г, «дробь» — 0,1 г и «бисер» — 0,02 г. Полностью снаряженный десантник представлял собой бомбу чудовищной силы — вес всего заряда по зловещему совпадению был равен 6,66 г. Склад этих дьявольских боеприпасов, могущих разнести в пыль пол-крейсера, был вынесен далеко за оболочку и окружен массой предохранительных датчиков, напрямую связанных с генератором. Было подсчитано, что после начала аннигиляции можно успеть уменьшить радиус надпространственной сферы так, чтобы склад оказался за его пределами. Тогда крейсер лишь окатит струя горячей плазмы, как при обстреле — и, может быть, кто-то уцелеет… Так же исключительно по требованиям безопасности стоял на корабле и старый добрый кварк-реактор, хотя конвертор для антиматерии был бы раз в десять компактнее и легче. К счастью, вес не играл для звездолетов большой роли.

Глава 10

…На следующий день они не пошли в хранилище. И Мовай наверняка был заинтригован, идя вслед за своим наставником тихими коридорами Центрального Поста. Здесь-то что могло им понадобиться? Антор внутренне усмехнулся — этот малый и впрямь решил, что прошел всю науку? Долго гадать ему не придется — хонниец провел личным жетоном по идентификатору и вошел в неприметную дверь с надписью: «Киборгизатор».

…Те, кто видел войну лишь по визио, представляют себе ближний бой как драку разъяренных мужчин, одетых, для разнообразия, в робоскафы. Что ж, нельзя винить создателей фильмов в каком-то сознательном обмане — со стороны это примерно так и выглядело — в масштабе времени 1:1000. И зрители увлеченно сопереживают герою со стальными кулаками, не подозревая, что на 90 % это вовсе не человек…

…Указав напарнику на одно из двух кресел, находящихся в тесной кабинке, Антор занял другое и слегка перевел дух. Присутствие в этом невзрачном помещении почему-то всегда действовало на него возбуждающе. Хотя — он всегда любил поиграть… Мовай выглядел не то чтобы недоумевающе — неуверенно, словно ступив на зыбкую почву болотной тропы. Хонниец мог сполна оценить его сдержанность — пока еще не последовало ни одного вопроса. Но заниматься разъяснениями не стал — всё познаётся на практике. И, надевая привьюченный к креслу шлем управления, с удовлетворением заметил, что афран сделал то же.

Проецируемая на забрало картинка изображала идеально плоскую желтоватую равнину под белесым небом, украшенным двумя солнцами. Без особых цветовых изысков, но с четким пространством. Антор в первый раз подал голос:

— Надень съемники.

Просунув руки в знакомо уколовшие проводящие перчатки биоконтактов, он нашарил ногами желобки с тут же защелкнувшимися обручами захватов — и почувствовал себя в робоскафе. Тут же рядом с ним на равнине появился матово блещущий контур — через миг он утвердился, и хонниец увидел знакомую «куколку». Мовай во всем следовал за ним. И Антор не удержался от обычного приветствия для новичков:

— Познакомься со своим кибером… Мовай-два.

…Кажется, афран начинал понимать, что это за аттракцион — после первых неуверенных шагов его «куколка»-двойник зашагала поуверенней, а вскоре, с легкой руки Антора, забегала, как ошпаренная. Память кибердвойника, олицетворяемая в реальности роботом-скафандром, должна вмещать в себя всю гамму рефлексов оригинала в любом его состоянии. Составлением такой «азбуки» и надлежало заняться Моваю — после освоения робоскафа следовало наделить этот бездушный механизм своей личностью. И тактическим мышлением этой личности — в огневых контактах, измеряемых миллисекундами, робот должен действовать, как человек, ускоренный в тысячи раз. Двойники были у каждого десантника, владеющего «куколкой» — и уж они холили и лелеяли этих двойников, как минимум раз или два в неделю обновляя их память, тренируясь по все новым и новым программам, перенимая друг у друга приемы ведения боя… Можно сказать, что они одушевляли их, как любимых собак-защитников. Афрану тоже требовалось обзавестись подобным зверем. Ах, если бы Антор мог передать свой опыт непосредственно в память этого зверя! Но он, как хороший служебный пес, должен слушаться только своего хозяина…