Нетрацы. Тетралогия

– Один из членов моей группы гениальный инженер. Технически он решил проблему очень просто. Парус свернулся, создав кокон вокруг капсулы управления. Накопленная парусом энергия сбрасывалась через небольшое отверстие, работая в качестве тормозного сопла двигателя. Парус сгорел в атмосфере. Последний десяток километров спуск осуществлялся на обычном парашюте в океан. Все это можно проверить. Капсулы затоплены в сорока километрах от берега на траверзе.

– Если это правда, то вы очень рисковали. Могли сгореть при посадке.

– Мой инженер ошибок не делает, так что риск был минимальный. И еще хочу заметить, советник. Если мы заключили сделку, то я строго соблюдаю ее условия и не хотел бы без оснований выслушивать ни на чем не основанные сомнения.

– Хорошо, хорошо, вы слишком эмоциональны для работы, которую делаете.

– Мое руководство не жаловалось на результаты выполнения заданий, а противник обычно бывал почему‑то недоволен.

– Последний на сегодня вопрос. Что вы делали на Сотае и что это за гадость, которая уничтожила все на материке?

– Полагаю, вы не думаете, что мы привезли с собой новое биологическое оружие, особенно в таком количестве.

– Не надо говорить глупости, мазан Смирнов. Гейзеры зеленой дряни бьют и сегодня. На них не действует ни огонь, ни вода и пока никакая химия.

– Я не знаю ничего о гейзерах. В горах, после того как нас сбили топтеры, мы встретили саопа‑фоку, отшельника. Он охранял тайну долины. Могу сказать, что горы по какой‑то причине не подверглись нападению этой зеленой плесени. Вы это можете проверить и найти старика. Возможно, он знает тайну плесени и поможет ее уничтожить.

– Проклятые фоки, – заскрипел зубами советник. – Очень жаль, что нам не дали перебить все это жреческое племя.

– Они могут быть и ни при чем, – осторожно проговорил Шаман. – Это не мой мир, но посмотрите, что вы с ним сделали, хотя сами живете здесь. Судя по тому, что я видел, из‑за выбросов газа и дыма от тысяч предприятий в атмосферу погибла почти вся растительность, чему способствовали кислотные дожди. Зараженные техническими сбросами реки и озера могли донести свои воды до подземных полостей, где со временем мог мутировать какой‑нибудь микроорганизм или что‑то в этом роде. Погода, вот еще один разрушительный фактор.

– Возможно, ты прав, – проговорил гаюн, нажимая кнопку вызова охраны. – Вас поместят в одну камеру. На размышление сутки.

Вошедший конвой застыл у порога.

– Увести, – приказал советник.

Через четыре часа трое диверсантов оказались в одной камере.

– Познакомились с мазаном советником? – спросил Шаман, оглядывая товарищей.

– Да, и получили предложение, от которого трудно отказаться, – проговорил, подмигивая, Самум.

– И какие выводы?

– Надо все хорошенько обдумать, – ответил Колдун.

– Надеюсь, в условия твоего предварительного соглашения вошел пункт о хорошем питании? – поинтересовался Шаман.

– И не только это. Одним из пунктов сотрудничества было условие разжалования той скотины, которая стреляла в нас из парализатора, и передачи его мне в качестве прислуги.

– Не знал, что у тебя есть еще один недостаток, – заметил нетрац.

– Это еще какой?

– Мстительность.

– Это не мстительность, а стремление к справедливому возмездию.

– Возможно, ты в чем‑то и прав. Каждый должен получить по заслугам. Устраивайтесь. Нужно обмозговать предложение со всех сторон. Надолго мы тут не задержимся. Необходимо получить твердые гарантии нашей дальнейшей спокойной жизни. Советник обещал познакомить меня с одним из наших земляков, верой и правдой заслужившим себе райские условия жизни за доблестный труд на императора.

– Посмотрим, что он нам расскажет, – проговорил Колдун. – Возможно, все не так плохо и честная сделка вполне реальна.

– А я что‑то не особо верю в обещания советника, – высказал свое мнение Самум, устраиваясь поудобнее на кровати. – Уж не надеется ли он, что мы пойдем на поводу у какого‑то предателя и поверим ему на слово.

– Советник – это только первый этап. Он практически ничего не решает. Мимо него надо пройти с наименьшими потерями. Следующий этап будет сложнее, зато там мы сможем хорошо поторговаться, – сказал Шаман.

В камере наступила тишина. Все трое расслабленно лежали на кроватях и обменивались зрительными образами, которые не могла зафиксировать ни одна система наблюдения.

Диверсанты прекрасно знали, что через двое суток материк начнут сотрясать землетрясения ужасающей силы. К этому времени необходимо было подготовиться и выработать план исчезновения с Курана.

Еще на Смекте к психологу пристал шип‑топ, одна из немногих не опасных для человека сущностей. Это биоэнергетическое образование было до крайности любопытным и требовало постоянного общения. Самум научил его играть вместе в электронные игры, шахматы и решать различные головоломки. Соревноваться с психологом в интеллектуальных забавах было практически бесполезным делом. Только Шаман мог изредка выдержать натиск двух интеллектов. Члены группы тщательно хранили тайну своего четвертого товарища.

Колдун, периодически угрожавший уйти из группы, из‑за отсутствия понимания со стороны командования его тонко организованной души, находясь наедине с психологом, предлагал последнему уйти с ним и зарабатывать деньги, играя в казино или устраивая соревнования на спор.

Оба прекрасно понимали, что не смогут существовать без предельного риска своей профессии, но периодами азартно обсуждали и подсчитывали дивиденды от своих воображаемых афер.

Шип‑топ очень любил своего носителя, но всегда отказывался поработать в качестве разведчика, внедрившись в мозг постороннего человека. Он признавал и по‑своему прислушивался к мнению Шамана, изредка выигрывающего мозговые сражения, и фактически сейчас участвовал в обсуждении сложившейся ситуации.

Диверсанты ни секунды не сомневались, что смогут по своему желанию выйти из тюрьмы, но вот дальнейший путь успешного отхода вызывал немалые сомнения. Здесь нужно было действовать наверняка, а спонтанность действий в отсутствие необходимой информации могла привести к гибели группы.

Самум пообещал шип‑топу прочитать для него всемирную энциклопедию, а Шаман, связавшись с сущностью, пригрозил, что в случае отказа покопаться в мозгах советника, он полетит вместе с психологом на Смекту и с помощью заклинаний сурусу изгонит его, оставив местным жрецам.

Шип‑топ, поворчав, выдвинул условие, чтобы Самум почаще менял игры в персоналке, на что сразу получил согласие.

Теперь оставалось только дождаться очередной встречи с советником и, получив информацию, выработать план побега.

Колдун не обманул о договоренности насчет хорошего питания, или это просто была инициатива советника. Охрана, похоже, принесла ужин из офицерской столовой. Все с удовольствием поели, хотя инженер громогласно заявил, что советник его не понял, пища оставляет желать лучшего, а следовательно, соглашение одной из сторон не соблюдается.

За ночь диверсанты отлично выспались и, неплохо позавтракав, под ворчание Колдуна, стали с нетерпением ожидать вызова к советнику.

Конвой не заставил себя долго ждать, и вскоре Шаман оказался в знакомом кабинете.

– Здравствуйте, советник.

– Что решили ваши люди?

– Насколько я знаю, камера контролируется видеонаблюдением. Ваш вопрос риторический, но я отвечу. Все что мы обсуждали, осталось в силе. Мой инженер выразил согласие с моей позицией. Психолог колеблется. Вы обещали нам встречу.

– Да, это очень интересный и ценный для нас человек. Он помог нам справиться с местным сопротивлением и держать в узде ублюдочное правительство геммов, с которым заигрывает император.

Советник нажал кнопку вызова, и в кабинет кто‑то вошел.