Безлюдье. Дилогия (СИ)

   Трос живенько прицепили к Зилка и вытащили связку на дорогу. Лютый показал место за домом, куда нужно было бревна сбросить. Коля еще раз хмыкнул, увидев там гору заготовленных лесин, но ничего не сказал вслух.

   Обратная дорога много времени не заняла, подхватили по пути деда, заехали на пекарню, где Николай загрузился хлебом для мехдвора /они питались отдельно/ и для Мамоновых. В такие морозы этот старый, советских еще времен, Зилок стал основным средством передвижения. Сам же Михаил вышел у здания связистов.

   В помещении узла связи было жарко, видимо, недавно протопили печки. Сам Подольский сидел в серверной, что-то в очередной раз собирая. Его бойцы также не шланговали, работа кипела. Михаил снял верхнюю одежду и поставил Калашников в угол. Пистолет же он никогда не снимал. Даже когда спал, верный серебристый друг лежал под подушкой, и Нина по этому поводу частенько ругалась.

   - Ну, что стряслось у вас? Почему связи нет, Андрей?

   - Да у нас тут один боец - бывший кавторанг коротко взглянул на пошедшего пунцовыми красками парня - проспал все, и внешний блок связи заморозил. Ты же знаешь, что сюда вся аппаратура не влезает, вот и вынесли часть наружу. А тут морозы, обогреваем отдельно, для этого дежурные есть. Летом, конечно, переделаем, но пока приходится жить так. Но это ничего, мы тут в процессе ремонта мозги напрягли, и кое-что даже усовершенствовали. Да, а позвал я тебя по другой причине, пошли ко мне в кабинет.

   В небольшой комнате, заваленной всевозможной аппаратурой, Подольский подошел к столу и защелкал клавиатурой.

   - Во, смотри!

   Михаил глянул на дисплей, там шли какие-то непонятные графики, раскрашенные разными цветами.

   - И что это такое? - он непонимающе посмотрел на Андрея.

   - Как что? Это радиоизлучение, сегодня утром принимали, меня ребята вызвали. Хотели расшифровать, но не выходит. Я связался с белорусскими коллегами, там то же самое. Как будто кто-то сканирует поверхность планеты. Только это же какой мощности излучатель должен быть?

   - Хм, не нравится мне это. Опять фигня какая идет?

   - Да вряд ли, это излучение мы знаем. А что тогда было, науке неизвестно.

   - Ну ладно, следите за эфиром и мне докладывайте. Связь, когда будет?

   - Да еще часик, максимум.

   - Хорошо, тогда двину в столовую.

   - Постой, я с тобой, а то я даже и позавтракать не успел. Парни тут и без меня справятся.

   Столовая находилась рядом, в сотне метров. Под нее приспособили старое здание местного сельпо, где когда-то и буфет был. Потом его основательно запустили, но мастеровые руки новых переселенцев привели все в божеский вид. Небольшая котельная, свой бензогенератор, большие, утепленные для нахождения снаружи здания, баллоны с газом, на кухне самое современное оборудование. Питались в столовой больше работники близлежащих объектов, медики, связисты, кладовщики. Заходили часто и холостякущие мужчины, меняя продуктовые талоны на столовские. Летом здесь народу питалось значительно больше, некогда было в страду дома щи варить, поэтому на улице дополнительно стоял навес с длинными столами.

   Сейчас же в помещении было немноголюдно. Михаил подошел к раздаче, и в отличие от Подольского, талона не протягивал, это была одна из немногих его привилегий. Атаман поначалу от такого щедрого предложения отказывался, но Дарья Погожина, хозяйка столовой, стукнув свирепо большим половником, закричала, что уважать себя не будет, если с атамана, спасшего их от смерти, хоть что-то возьмет. Пришлось уступить суровой северной женщине.

   Сегодня в меню были щи с консервированным мясом, овощное рагу, жареная речная рыбешка и компот из ягод. Стоящая на раздаче белобрысая молодуха заговорщицки подмигнула атаману и выставила на поднос глиняную бутылку.

   - Вот подарок вам, Михаил Петрович. Белорусы прислали, после Нового года еще. Дарья просила вам отдать, завтра ведь у вас день ангела.

   - Спасибо Светлана - удивленно ответил Михаил и, взяв полный поднос, двинул к крайнему столику.

   - Что там тебе перепало? - кавторанг уже усиленно работал ложкой.

   - Сейчас увидим - Бойко открыл крепкую глиняную пробку, запечатанную чем-то, и осторожно нюхнул - О как! Бульбаши свое пиво прислали.

   - Продегустируем? - прошептал заговорщицки Подольский, одним махом выпив компот и поставив пустой стакан на стол.

   - Напиваться в рабочее время, герр офицер? - ехидно ответил Михаил и, заметив поскучневший взор собеседника, засмеялся - Да без проблем, начальник я или кто?

   Он разлил пиво по стаканам, и стал рассматривать на просвет темно-янтарный напиток. Подождав, когда спадет пена, поднес стакан к губам.

   - Отличная вещь, молодцы белорусы!

   - Да, знатное пиво! Вот по чему я скучаю, так это по пиву. Не сильный любитель его был, но в жару свежего пивка большую кружечку, да с удовольствием!

   Андрей несколько повеселел. Бутылка была объемом литра два, поэтому они позволили себе еще по стаканчику, остальное пиво оставив друзьям. Пускай тоже продегустируют напиток предприимчивых Оршанцев. А ведь молодцы, обещали создать пивной цех и создали. Сырья ведь вокруг было достаточно. Зачем добру пропадать? Михаил подумал, что и у них бы пора создать небольшой спиртовой заводик, не все же на белорусов надеяться. А спирт это не только топливо, это и сырье для создания лекарств, да и всяческих вкусных напитков. Этой мыслью он тут же поделился с Андреем, а тот ее с полным воодушевлением и овациями одобрил.

   - Мне тоже спирт нужен, контакты протирать.

   Михаил посмотрел на хитрые глаза друга и рассмеялся. Тут неожиданно к ним тихой сапой подсела сама Дарья Погожина. Одета она была в теплые рабочие штаны и меховую безрукавку, видимо только что со склада пришла. Раскрасневшееся лицо оттенялось светло-русыми волосами, серые глаза с удовольствием смотрели на развеселившихся мужчин.

   - Приятного аппетита, Михаил Петрович, и вам, Андрей Иваныч, гляжу, подарок вам сильно понравился.

   - Спасибо Даша на добром слове. А мы тут как раз обсуждали строительство спиртозавода.

   - Ох, вам бы мужикам все про водку! Конец света вокруг произошел, а вы тут что обсуждает?

   - Так уже произошел, Дарья, чего нам теперь печалиться - Михаил был в хорошем настроении, он поковырялся в жареной рыбешке - Тьфу, мелочевка блин! Эх, счас бы трещечки...

   - Угу, трески да палтуса, я бы такую уху сварила - мечтательно протянула хозяйка столовой.

   Подольский посмотрел на их мечтательные лица и весело заржал - Гы, я думал, что архангельских "трескоедами" прозвали просто по месту жительства - он вытирал рукавом слезы на лице - а вы оказывается и на самом деле такие.

   - Зря смеешься, выросли мы на треске. Я могу хоть каждый день есть только картошку, треску и черный хлеб. Остальное надоедает очень быстро.

   - Ну, а я бы от мяса не отказался, хоть свинины, хоть говядины, тушняк это все-таки не то.

   - Ох, мужики! Вы мне все мозги вынесли мясом своим, ну нет у меня его! - Дарья всплеснула руками - Это к фермерам нашим надо обращаться. Весной Оршанцы обещали подбросить их самодельной тушенки, у них срок хранения будет выходить, поделятся с нами. А так только рыба с озер и речек здешних есть, да какая тут рыба - она махнула печально рукой - так мелкота.

   Михаил задумался, проблема полноценного белкового питания стояла остро. Многочисленные описатели постапокалипсического мира, описывающие многолетнее питание выживших людей армейскими рационами, макаронами и тушенкой, видимо сами так не питались ни дня. Погожина, конечно, старалась разнообразить меню, налегала на богатые белком продукты: фасоль, горох, чечевицу. Но, понятное дело, нравилось это далеко не всем. Разбаловался народ в последние десятилетия, это раньше крестьянин питался просто: щами, гороховым киселем, квасом, да кусом хлеба. Гречневая каша и та считалась едой для праздников, а белый хлебушек только богатые могли себе позволить.