Грибница

Кирилл зарычал. Витёк отшатнулся от него и, оступившись, упал. На него теперь смотрело дуло автомата. Сейчас он умрёт! Витёк всхлипнул, но отступать уже некуда, так пусть уроды получат по заслугам! И отползая по снегу от наступающего на него великана, он продолжал кричать:

— И ты, Гриша, дружку своему Димочке тоже расскажи, как Ирку в кузове валял. И Сергеич тоже. А Женька — как глаза отводила. Что, слабо вашим новым друзьям рассказать такое?

Кирилл рычал и всё давил и давил на спусковой крючок, не соображая, что магазин пуст ещё с тех пор, как он расстреливал в городе крыс. Когда до него дошло это, то он отбросил бесполезный автомат и с рёвом ринулся к Витьку сам.

— Задушу, гада!

Дальше всё разворачивалось с ужасающей быстротой. Во дворе присутствовали все жители базы, и все они оказались вовлечены в этот смертельный водоворот событий. Первую подхватило Лену.

— Кирилл, не надо! — она кинулась ему наперерез от кухни, бледная, словно беленая стенка. — Ведь это же неправда всё, Кирюшенька? Ведь неправда же? — вцепилась в его плечи, зарыдала, понимая, что не стал бы он душить Витька, если бы тот солгал.

— Задушу! Задушу! — Кирилл даже не замечал, что его пытаются оторвать от жертвы тонкие руки любимой женщины.

— Конечно неправда! — Фёдоровна мужественно попыталась спасти ситуацию. Она побежала за девушкой, но старые ноги и больное сердце подвели её. — Ох лышенько! — схватилась за сердце. — Умираю!

Пётр, который изначально собирался прийти на выручку Витьку, изменил направление и побежал к падающей старухе. Катерина бросилась следом.

— Фёдоровна! — из-за угла дома выскочил Саныч с тэтэшником в руках. — Что же вы ироды творите? Сколько людей погубили уже!

Сергеич увидел в руках у старика оружие и выхватил свой пистолет. Позади него лязгнул затвор Беретты — Евгения тоже не собиралась терять достигнутого. Они стояли на высоте крыльца и видели всех во дворе. Где-то в доме, в тылу, была только Мила. Но её не следовало опасаться. Димка круглыми непонимающими глазами смотрел на Гришку с порога кухни. Тот стоял с автоматом в руках, но его дуло было направлено вниз, а не на Петра, как хотелось бы Сергеичу. Сам Петр склонился над распростёршейся на плитках двора Фёдоровной, рядом на коленях уже стояла Катерина. Кирилл продолжал душить хрипящего Витька, а на его плечах повисла голосящая Лена. Саныч бежал к Петру, а тот вдруг выпрямился и бросился к Гришке. Сергеич отреагировал молниеносно — вскинул руку с пистолетом и выстрелил Петру в спину. Следующим выстрелом ранил в грудь Саныча и оба повалились на землю. Страшно закричала Катерина. Сергеич направил пистолет на Гришку.

— Тебе решать, Гриша.

Тот нервно сглотнул. Посмотрел на распростёртого на снегу Саныча, потом — на упавшего на колени Петра. Понял, что тот рванулся к нему, чтобы отобрать автомат. Поднял глаза на Сергеича.

— Извини, начальник, я просто растерялся малёхо.

— Кирилл! — Сергеич всё ж не отводил от Гришки взгляда. Гаркнул еще раз. — Кирилл! Брось этого придурка, забери у Саныча пистолет. Евгения, проводи всех в подвал.

Евгения кивнула и сбежала по лестнице вниз. В первую очередь подошла к Димке, ткнула его стволом под рёбра:

— Пошёл в подвал! И ты, тоже — повернулась к Катерине.

Кирилл, отрезвлённый звуками выстрелов, оторвал руки от горла Витька и тот кулем повалился на землю. Лена опустилась на колени, закрыла руками лицо, зарыдала. Кирилл обернулся к ней, но окрик начальника заставил его подойти к Санычу и вырвать из его слабеющих пальцев пистолет. Старик был ранен в грудь и, судя по тому, как он дышал, жить ему осталось недолго.

Кирилл направился к Гришке и, отобрав у него автомат, направил его на Петра. Тот уже поднялся на ноги и зажимал рану в плече. Из под его пальцев обильно струилась кровь. Он весь посерел, но глядел зло, вызывающе. Сергеич не зря держал его на прицеле. Кирилл подошёл, ткнул его автоматом в спину:

— Двигай в подвал, — а Гришке скомандовал. — Дуй в мою комнату, принеси наручники из стола.

— Ублюдки! Хоть Фёдоровну пожалейте! — выкрикнул Пётр.

— Иди уже, — Кирилл всё же взглянул на старуху. Она дышала, но была без сознания. Крикнул вслед Гришке. — Шевели ногами: Фёдоровну в кровать надо бы отнести потом.

— Нет! И её в подвал тоже, — скомандовал Сергеич. — Там оклемается. И этого, — он плюнул в сторону синюшнего Витька. — Если жив еще.

— Как знаешь, — проворчал Кирилл. Лена всё ещё рыдала на земле. Ладно, с ней он потом разберётся. В подвал, во всяком случае, не поведёт, что бы там не говорил начальник.

Он приковал Димку и Петра к водопроводной трубе, точно так же, как некогда Сан Саныча. Катерина тут же занялась раной Петра. Пусть. Двери она выломать не сможет и сковывать её незачем. Вдвоём с Гришкой они перенесли грузную Фёдоровну к остальным пленникам и уложили её на кипу пустых мешков. Так же поступили и с Санычем. Связывать его не было никакой необходимости — старик был очень плох, снег в том месте, где он упал широко окрасился красным. Витька Кирилл зашвырнул в подвал, прямо из дверного проёма, не спускаясь по лестнице. Беспамятный пацан грохнулся на бетонный пол и остался там лежать вонючей грудой тряпья. Будь он в сознании, то непременно сломал бы себе что-нибудь, а так обошлось. Настало время уделить внимание Лене. Он подошёл к ней, поднял с земли, потянул за собой: «Пойдём». Девушка не сопротивлялась, только продолжала всхлипывать. Кирилл увёл её мимо Сергеича в дом, в их спальню. Начальник неодобрительно покосился вслед, но промолчал: Кирилл был его единственной надёжной опорой кроме Евгении, не следовало его сердить.

— Мы потом поговорим с тобой, — Кирилл усадил Лену на кровать. — Мне нужно отвести девчонку к остальным. Я скоро вернусь.

Он вышел и запер дверь на ключ. Зашёл в комнату Катерины. Там из уголка на него смотрели два перепуганных голубых глаза. Мила сидела прямо на полу и прижимала к себе цветочный горшок.

— Пошли, если хочешь к своим, — предложил Кирилл. Ему не хотелось натыкаться на девчонку в доме. Пусть уж лучше будет с Катькой. — Одеяло возьми, пригодится.

Она послушно вскочила и сгребла с кровати одеяло. Свой цветок не выпустила. «Дался он ей!» — раздражённо подумал Кирилл, но отбирать не стал, только взял у неё одеяло — не хотел задерживаться. У подвала его поджидал Сергеич, держа под прицелом пленников.

— Ты Ленку запер хоть?

— Не переживай, — Кирилл продемонстрировал ключ и подтолкнул Милу к двери. — Иди вниз, там твои.

Девочка шагнула на лестницу навстречу поднимающемуся из подвала Гришке. Увидев её, тот еле слышно вздохнул. Мила сбежала по ступенькам вниз и прижалась к Петру. Он что-то зашептал ей. Димка тихо всхлипывал у него за спиной. Рядом лежал на мешках Сан Саныч, а над ним склонилась Катерина. Она пыталась сделать старику давящую повязку из мешковины, но у неё плохо получалось.

— Дайте хотя бы бинты, — закричала она, повернув заплаканное лицо к двери. — Он же истечёт кровью!

— Тише Катя, — прошептал Пётр. — Им же того и надо, неужели ты не понимаешь? Мы теперь лишь обуза для них. Они знают, что мы не будем мириться с такими подонками, им проще убить нас или позволить умереть самим.

— Хорошо, что ты это понимаешь, Петя, — ухмыльнулся сверху Сергеич. — Ты мне никогда не нравился, и всё же мне жаль, что так вышло. Советую тебе поговорить с Катериной и Димой. У них есть шанс. Но они должны будут смириться. Если нет, — Сергеич мотнул головой в сторону Милы. — Мы сможем убедить их.

— Подонок! — выкрикнула Катя. — Никогда! Слышишь, ты? Никогда!

— Значит, вы все здесь умрёте, — Сергеич захлопнул дверь в подвал, оставив пленников в холодной полутьме.

Когда они ушли, Катерина скинула с себя свитер, стянула нейлоновую комбинацию и, разодрав её на две продольные половины, одной перетянула плечо Петру, а другой — грудь Санычу. Ткани едва хватило. Саныч смотрел на нее невидящими глазами, но как будто стал хрипеть потише. Катерина подумала, что, наверное, у него уже агония. Она почувствовала, что успела продрогнуть, отвернулась от умирающего старика, надела свитер. Вздохнула. Позади стояла Мила с шерстяным одеялом в руках. Оно было не очень толстое, но всё же лучше, чем ничего. Катерина усадила девочку между Санычем и Петром и прикрыла всех троих одеялом. Хватило, чтобы накинуть уголок и на Димку. Потом подошла к Фёдоровне. Старая женщина была без сознания и Катерина ничем не могла ей помочь, она лишь накрыла её ещё несколькими мешками сверху и отошла обратно к Петру.